— Джери! Я так испугалась, — выдохнула она с облегчением. — Да ты настоящий снеговик.
Она сняла с него шапку, вытряхнула из нее снег и снова надела. Потом размотала шарф, под которым обнаружился целый сугроб.
— Да у тебя снег за шиворотом! Ты что, не чувствуешь?
— Нет.
Саманта отогнула ворот его свитера и принялась вытаскивать комочки примерзшего снега.
— Кажется, все, — сказала она, снова заматывая шарф.
— У тебя руки ледяные. — Он взял ее руки в свои и попытался их согреть своим дыханием.
— Еще бы, — отозвалась Саманта. — А ты какой-то странный.
— В каком смысле странный?
— Сидишь, улыбаешься, ничего не чувствуешь… Может, у тебя сотрясение мозга?
— Скажешь тоже. Я в полном порядке. И ударился я не головой, а носом. В глазах, конечно, немного потемнело, но ненадолго. Если у меня нос на месте, не свернут на сторону, тогда все нормально.
Саманта осторожно дотронулась до носа Джереми.
— Не больно?
— Нет. Попробуй сильнее.
Саманта осторожно подергала его за нос.
— Еще сильнее, — скомандовал Джереми.
Она дернула довольно сильно.
— Эй! — возмущенно воскликнул он. — Я же не просил его отрывать!
— По-моему, с твоим носом все в полном порядке, — заявила Саманта. — Но ты весь промок и придется отправить тебя домой. Никогда себе не прощу, если ты заболеешь.
— А ты будешь за мной ухаживать? Приносить мне мед и горячий чай, трогать губами мой лоб и ставить компрессы? Если да, то я согласен.
— Не говори глупости, лучше вставай со снега. Надо еще твои лыжи собрать.
— Собрать, конечно, нужно, но уходить я пока не собираюсь.
— Что?
— Что слышала. Я собираюсь съехать со всех этих злосчастных горок. А начну, так уж и быть, с самой маленькой.
Джереми действительно съехал со всех горок, начав с самой пологой. И у него это прекрасно получилось, если не считать двух падений и одного раза, когда он выронил палку во время спуска. Что касается подъемов, то тут дело обстояло гораздо сложнее. Джереми никак не удавалось быстро взлетать вверх, как это делала Саманта. Она показала ему способы подъема для начинающих, когда передвигаться нужно боком, осторожно переставляя лыжи на несколько сантиметров. Этот способ показался Джереми слишком нудным и медленным, поэтому он поступал очень просто: съезжал на лыжах вниз, отстегивал их и поднимался вверх по утоптанной тропинке.
В общем, лыжная прогулка удалась на славу. Они почти не заметили, как пролетело больше двух часов.
— Помнишь, — спросила Саманта, когда они подходили к дому, оставив лыжи в сарае и немного покачиваясь от усталости, — когда-то ты учил меня скользить по волнам на доске? Это было лет… пять назад?
— Помню, — кивнул Джереми. — Прекрасно помню.
— Я никак не могла поймать равновесие и все время падала в воду, как мешок с песком…
— Ну, я бы не сказал, что как мешок.
— Ты тогда надо мной все время смеялся.
— Ничего я не смеялся. Мне очень нравилось… тебя ловить и вытаскивать из воды.
— Смеялся-смеялся. Я это хорошо помню. А я чувствовала себя такой неуклюжей, как корова на льду…
— Почему ты это вспомнила?
— Когда я на тебя сегодня смотрела, мне это и вспомнилось. — Она лукаво улыбнулась. — Считай, что сегодня я тебе отомстила!
— Какая ты злопамятная!
— Да, я такая!
— Месть действительно была ужасной, — сказал Джереми. — Но мне понравилось. Особенно тот момент, когда я протаранил сугроб, а ты потом вытаскивала снег из моей шапки и у меня из-за шиворота… Наверное, я мазохист.
— Мне тоже понравилось, — рассмеялась Саманта. — Ты замечательно смотрелся, когда у тебя все лицо было залеплено снегом, только кончик носа торчал. Кстати, тебе нужно срочно переодеться во все сухое и выпить горячего чаю с эликсиром. Пошли скорее. — И она ускорила шаг.
— Это было одно из самых замечательных утр в моей жизни, — сказал Джереми в спину Саманте.
Она обернулась к нему с улыбкой, от которой его сердце стало таять, как мороженое на солнце.
— Послушай, Саманта… — начал он, — я все хочу тебя спросить: а где этот твой лесоруб-охотник?
— Кто?
— Ну, тот парень, за которого ты собралась выходить замуж. Он что, куда-то уехал?
— Ах, вот ты о чем. — Саманта рассмеялась. — Не знаю. Может, уже уехал, может, еще не приехал.
— Как это?
— Дело в том, что я еще не решила, кто именно из охотников и лесорубов достоин такой чести. Я же тогда пошутила. Ты что, не понял?
— Понял, — сказал Джереми, восторженно глядя на Саманту, которая шла впереди и весело размахивала руками.
У порога их встретила Каролина, изо всех сил старающаяся скрыть, что она вне себя от обиды или даже от ярости.
— Куда это вы запропастились? — спросила она. — Я тут умираю со скуки.
— Мы катались на лыжах, — ответила Саманта. — Ты еще спала, когда мы уходили, и мы решили тебя не будить…
— На лыжах? — переспросила Каролина. — Что-то я не вижу никаких лыж.
— Лыжи в сарае, а перед тобой — чемпион по скоростному спуску на гоночных лыжах с торможением носом и лбом, — раскланялся Джереми.
— Может, ты тоже хочешь покататься? — спросила Саманта Каролину. — Я бы с удовольствием сходила еще разок. Только отдохну немного.
— А я? — спросил Джереми.
— С тебя на сегодня хватит. Иди быстро переодеваться и пить чай.
Каролина смотрела то на Джереми, то на Саманту, раскрасневшихся, довольных, улыбающихся, и с трудом выдавливала из себя улыбку.
— Да нет, я, пожалуй, обойдусь без лыжной прогулки, — отказалась она. — Да и ты, наверное, устала.
— Если и устала, — сказала Саманта, — то потому лишь, что приходилось то и дело вытаскивать Джереми из сугробов, в которые он постоянно норовил воткнуться головой.
— Я все слышу! — прокричал Джереми, поднимавшийся по лестнице.
— Ладно, я тоже пойду переодеваться. А потом подумаем, чем сегодня заняться.
Войдя в свою комнату, Саманта увидела букет красных хризантем, который стоял в вазе на подоконнике. Значит, снова приходил посыльный. И снова никаких объяснений. Она на всякий случай подошла и раздвинула цветы. Нет, никакой карточки. Как все это странно…
Красные хризантемы. Что-то в этом есть необычное. Саманта села и задумалась. Что-то здесь не так. Она не могла объяснить это странное чувство, которое у нее возникло, когда она увидела красные хризантемы. Это очень редкие цветы. Хризантемы чаще всего бывают желтые или белые. Она никогда раньше не видела таких ярко-алых хризантем. Наверное, это неспроста…
Тут Саманта почувствовала, что начинает замерзать в промокшей водолазке, и отправилась в душ. Она подумает над этой загадкой позже.
