Она вбежала в ванную и закрыла дверь. Будь ты проклят, Том Рэндалл! Открыв кран, Николь встала под прохладный душ, желая смыть поцелуй Тома, от которого все еще пылали ее губы. Внутри у нее все кипело, и в эту минуту она почти ненавидела себя. Но не только себя. Она ненавидела и Тома!.. Она вспоминала его объятия, те ощущения, от которых так сильно забилось ее сердце. Привлекательность? Сексуальное влечение? Нет! И не ревность к Мэгги! Так что же это было? Почему этот нестерпимо наглый мужлан так ведет себя с нею? Почему он все время недоволен ее работой? Почему ему не нравится, как она отдыхает? Что вообще нужно от нее Тому Рэндаллу?
Дэвид не позволил бы себе так отвратительно с ней обращаться. Никогда! Он настоящий мужчина, джентльмен, всегда очень внимателен. А его брат… Будь он проклят!
— Сегодня я ужинаю здесь. Сара мне приготовит…
— И мне тоже, — сказал Том, входя в гостиную.
Николь, уютно устроившись на диване, разглядывала журнал и ждала появления младшего Рэндалла, чтобы сообщить ему об ужине.
Во второй половине дня они работали, практически не разговаривая. Атмосфера между ними была слишком напряжена, и Николь решила, что будет лучше, если она поужинает у себя, чем весь вечер терпеть его сумрачные взгляды на террасе виллы. Сара в ответ на ее просьбу об ужине сказала, что уже начала готовить. Николь даже показалось, что она ослышалась. Откуда девушка заранее могла знать о ее намерениях? Теперь все ясно!
Отложив в сторону журнал, она посмотрела на Тома. Он не был одет к ужину, впрочем, как и она. На ней было простое хлопчатобумажное платье, на нем — светлые брюки и темно-синяя шелковая рубашка с короткими рукавами.
— Вовсе не обязательно ужинать вместе со мной, Том. Я не планирую секретной встречи с твоим братом, — съязвила она и вновь взялась за журнал.
— Я знаю об этом. Сегодня вечером его вообще не будет на вилле. Он ужинает в другом месте, — сказал ей Том, выходя во двор, чтобы распорядиться о чем-то. Через несколько минут он вернулся с двумя фужерами охлажденного белого вина. Предложив бокал Николь, Том уселся напротив в кожаное кресло около побеленного камина.
— А больше ничего тебе не хочется узнать?
Николь снова отложила журнал и отпила вина.
— А есть предложение?
— Да еще какое! Уверен, тебя это интересует, как бы ты ни старалась изображать скуку на лице.
— Если у меня такой вид, то только потому, что ты будешь со мной ужинать. Я собиралась провести вечер в одиночестве, что было бы гораздо приятнее твоей компании.
Том нехорошо улыбнулся.
— Да ты действительно иногда играешь с огнем, Николь!
— А кто задал тон нашим отношениям, Том Рэндалл? Если ты не упускаешь возможности поцеловать своих подчиненных, о каком уважении может идти речь?
— Так что же, ты больше не уважаешь брата?..
— Твой брат и пальцем до меня не дотронулся, — прервала его Николь.
— Пока еще, — добавил Том со значением.
Николь опустила глаза. Опять он за прежнее!
— Я не золотоискательница, — сказала она тихо, но твердо. — Меня не интересует богатство твоего брата.
— Тогда что же? Может быть, ты видишь в нем отца?
— Отца? — изумленно переспросила Николь.
Том пожал плечами.
— Если не деньги вызывают в тебе интерес к человеку намного старше тебя, то…
Николь стала заливаться краской.
— Это просто смешно! Он не намного старше меня!.. — Но это прозвучало как подтверждение ее интереса к Дэвиду.
— Николь, он старше тебя на двадцать лет! Он тебе в отцы годится. У тебя ведь уже есть один, не так ли?
— Кто?
— Отец!
— Конечно, у меня есть отец! У каждого человека есть отец! Впрочем, возможно, ты исключение, — съязвила она.
Да, Николь, этого Том тебе не простит! Она сделала глоток вина. Теперь-то уж он наверняка тебя уволит. Жаль, что она не назвала его негодяем! Тогда всему бы определенно пришел конец!
Но, к ее удивлению, Том никак не прореагировал на ее выпад.
— Твой отец когда-нибудь появляется? — лишь спросил он.
— А какое тебе дело? — Николь откровенно грубила.
— Ты не хочешь говорить о нем, да?
Николь решительно опустила ноги с дивана и хотела встать, но Том поднял руку в знак примирения.
— Хорошо. Я затронул больной вопрос. Извини…
Николь снова села на диван.
— Это не больной вопрос, — сказала она с напряжением. — Я на него не в обиде. Я не видела отца с тех пор, как он оставил мать, мне было тогда четыре года. Если бы он сейчас вошел в комнату, я не узнала бы его. Я вообще его не помню и не интересуюсь его судьбой. Отец для меня не существует. Ну что, я удовлетворила твое любопытство?
— Так я и думал, Николь.
— Что именно?
— Видишь ли, если тебя не интересуют деньги брата, тогда что? И я знаю ответ. Ты смотришь на Дэвида как на отца. Не смущайся, это вполне классический синдром. — Том вроде бы пытался успокоить девушку.
Однако Николь смотрела на него уже с ненавистью!
— Какой еще «классический синдром»! Если… если я испытываю некоторое чувство к твоему брату, то оно рождено лишь уважением и восхищением, которые вызывает во мне Дэвид. Чего не могу сказать о тебе!
— Давай-давай, сон от этого я не потеряю!..
— А мне наплевать! — Николь вскочила и сделала пару шагов к двери. — Но коль скоро мы заговорили о сне, я лучше пойду прилягу, чем буду ужинать с тобой за одним столом. Раз я не на работе, то, надеюсь, могу позволить себе подняться в свою комнату, не спрашивая твоего разрешения.
— Ты будешь делать то, что тебе скажут, Николь!
Он встал и направился к ней. Николь оцепенела. Она молила о том, чтобы он не сделал какую-нибудь глупость, ну, например, чтобы не поцеловал ее. Она не выдержала бы еще одного поцелуя…
Том Рэндалл стоял рядом, не пытаясь дотронуться, но взгляд его держал девушку в напряжении.
— Я тебя не отпускаю, — сказал он решительно. — Сегодня ты ужинаешь со мной, иначе я буду вынужден привязать тебя к столу и кормить силой.
Николь вздернула подбородок. Он, должно быть, шутит!
— Этого не будет!
Том взял ее за подбородок и произнес низким голосом:
— Еще как будет, дорогуша! Честно говоря, мне было бы приятнее поужинать со змеей, чем выслушивать твои колкости, но выбор теперь не за мной. — Он говорил совсем тихо, почти шептал. — Сара приготовила нам традиционное сардинское блюдо, и ни я ни ты не должны оставить хотя бы крошку на столе. Иначе мы ее обидим. Понятно?
Да, Николь прекрасно все поняла. Они оба не горели особым желанием ужинать друг с другом. А что же она ожидала? Ведь нельзя постоянно насмехаться над ненавистным тебе человеком и надеяться на безнаказанность. Вот и пришла расплата!
