Туарег подошел к Лайзе, игнорируя людей, пытавшихся с ним заговорить. Чем скорее все прояснится, тем лучше. Он-то ведь не строит никаких планов относительно Лайзы!
Когда Туарег подошел к креслу, где сидела Лайза, она встретила его улыбкой, но во взгляде ее он уловил напряжение.
Объяснение подождет. Она себя не очень хорошо чувствует:
Пока они медленно шли к выходу, он заметил, что она снова хромает.
— Может быть, мне снести вас вниз? — спросил он.
— Господи, конечно, нет! Это же будет неприлично!
А какая прекрасная возможность для новоявленной свахи связать их вместе!
Или все это лишь плод его воображения?
Через некоторое время лимузин подкатил к дому матери. Лифт быстро поднял их наверх. У него был ключ от квартиры, и Туарег собирался впустить Лайзу и уехать.
— Вам здесь нравится? — спросил он, когда лифт поднялся до нужного этажа.
— Очень. А какой прекрасный город!
Туарег вошел в холл и отпер дверь в апартаменты. Впустив Лайзу, он вошел вслед за ней. Сейчас она хромала больше прежнего. Свет при входе был включен, но остальная часть квартиры пребывала в темноте. Словно сговорившись, они прошли через гостиную к окнам, занимавшим целую стену. Оттуда открывался вид на сверкающую огнями столицу.
— Не включайте свет, — попросила Лайза. — Как живописно! Жаль, что я не взяла с собой другую камеру. Этой не запечатлеть всю панораму.
— Но у вас же в Сиэтле тоже много огней, — заметил Туарег.
— Конечно, и если бы я вошла в комнату со стеклянной стеной и неожиданно увидела их, я бы тоже была потрясена. Ну разве не прелесть? — Не дождавшись ответа, она взглянула на него. — Туарег...
Он посмотрел на нее.
— Что?
— Я рада, что вы спасли меня от песчаной бури и представили вашей маме!
— Судьба.
— Может быть. Во всяком случае, я сегодня прекрасно провела время. Не ожидала.
— Почему?
— Я же не знаю вашего языка и не вращаюсь в таких кругах!
Он снова повернулся к окну. Когда он не смотрел на нее, она чувствовала себя всего лишь гостьей его матери.
При слабом отблеске городских огней ее глаза казались темными и таинственными, а волосы такими же темными, как у Нуры. На мгновение он пожалел, что они не встретились в другой жизни, в другое время.
— В каких кругах?
— Ну, шейхи ведь арабские коронованные особы, верно? А я привыкла общаться с простыми людьми.
— Мы и есть простые, хотя вы считаете нас какими-то экзотическими особами, — сказал он.
Лайза пожала плечами. Для нее Туарег действительно был экзотикой, но не из-за титула, а из-за национальности. Он был красивым мужчиной, достаточно сильным, чтобы поднять ее без особых усилий. Человеком, способным позаботиться о себе и о других. Опытным путешественником, представлявшим свою страну за рубежом. И заботливым шейхом, желающим изменить к лучшему жизнь кочевников. И все-таки чувствовалось в нем какое-то неуместное одиночество. Не самодостаточность, которую он пытался изобразить, а чувство отстраненности от друзей и семьи.
На память ей пришло воспоминание о крепких объятиях Туарега во время песчаной бури. Закрывая глаза, она до сих пор ощущала его особенный мужской запах, чувствовала стальную силу его рук.
Резко открыв глаза, она сделала шаг в сторону. Вежливое прощание, и она удалится в спальню!
Но Туарег протянул руки, чтобы задержать ее. Медленно повернув ее к себе, он взглянул на нее своими темными непроницаемыми глазами.
— Я очень любил свою жену, — наконец произнес он. — И я не ищу другой!
Лайза заморгала. К чему это он?
— О'кей, — кивнула она.
— Вероятно, вы заметили, что маме вздумалось сосватать нас, так вот, я уверяю вас, она делает это без моего согласия и разрешения!
— Я никогда ничего подобного не замечала! Вы полагаете, ваша мама затеяла сватовство? — изумилась Лайза.
— Она счастлива замужем и хотела бы видеть меня снова счастливым, — просто ответил он.
— Что ж, она должна понимать, что вы сами кузнец своего счастья. — Лайза высвободилась из его рук. — Наверное, нам следует попрощаться, чтобы вы больше не волновались и не думали, будто я строю относительно вас какие-то планы, — сказала она, уязвленная его предположением. — Я могу нанять машину и самостоятельно вернуться на раскопки. Мне ничего от вас не надо!
— Может быть, вы просто любопытны и хотите посмотреть, как будет развиваться ситуация?
— А почему что-то должно развиваться? — спросила она. — Вы любезно спасли меня от песчаной бури. Теперь мне лучше, и у нас нет причин видеться дальше. Я поблагодарю вашу маму за гостеприимство и вернусь в лагерь. Если она будет настаивать на дальнейшем общении, я сошлюсь на занятость. Это защитит вас от всяческих попыток сватовства!
Туарегу показалось, что Лайза рассердилась. А ведь он хотел всего лишь прояснить ситуацию, а не расстраивать ее.
— Мама считает, будто помогает мне. Она беспокоится, что я так и не пришел в себя после смерти жены.
— Она знает, что вы до сих пор любите вашу жену, и не надеется, что вы женитесь снова. Думаю, вам все это кажется.
— Но так же решила и Джеппа! — попробовал защититься он.
— Ваша кузина может думать все, что ей заблагорассудится! Спасибо, что согласились привезти меня сюда. Мне необходимо лечь в постель и дать покой ноге. Спокойной ночи!
Он пристально смотрел на нее.
— Я всегда буду любить Нуру!
— Да ради бога! Но ни одна женщина не захочет быть на втором месте, особенно после призрака. Спокойной ночи, Туарег. — Она повернулась, но он снова остановил ее.
Вдруг комнату залил яркий свет. Лайза заморгала и повернулась к двери. На пороге стояла испуганная служанка. Она что-то сказала по-арабски, поклонилась и попятилась назад.
Туарег подозвал ее и быстро заговорил.
Лайзе понадобилось какое-то мгновение, чтобы прийти в себя. Как он смеет подозревать, будто она имеет на него виды? Она была достаточно осторожна, прекрасно понимая, что их разделяет пропасть, и самое большое, на что она может рассчитывать, — это сердечное знакомство. Сейчас ее только радовало расставание.
Она прошла к двери с высоко поднятой головой.
Обойдя Туарега и служанку, она наспех попрощалась и прошла по коридору в отведенную ей комнату. Туарег окликнул ее, но Лайза не остановилась. Только когда дверь за ней плотно закрылась, она тяжело вздохнула.
— Лайза? — Он постучал в дверь. — Я хочу извиниться, если в чем-то был неправ!
— Извинения принимаются. Но вы действительно были неправы. Спокойной ночи.
— Если бы вы позволили мне объяснить...
— Объяснять нечего. Давайте не будем раздувать из мухи слона.
