Двери разъехались, выпуская нас на нужный этаж. Прежде чем войти в номер, мужчина поднял меня на руки, будто пушинку, и перенес через порог.
Данияр
Марьяна засмеялась, ее смех отражался от стен и возвращался эхом ко мне, вибрировал где-то в груди. Я чувствовал, что это дает мне необычайное чувство легкости. Хотел бы слушать этот звук бесконечно и бесконечно смотреть в глаза, сияющие счастьем. В этот момент моя жена была красива как никогда.
В номере стоял накрытый стол, но мы даже не заметили этого, потому что уже слились в первом настоящем супружеском поцелуе. Наши движения получались размеренными и нежными. Теперь некуда спешить, сейчас мы принадлежали друг другу.
Это было что-то! Не просто механические движения, а любовь, которая сквозила между нами, которая витала в воздухе. Все это превращало действо в феерию чувств. Глубоко, эмоционально! Руки сплелись вместе, передавая друг другу энергию. Мои губы охватили каждый сантиметр тела Марьяны. От меня не укрылось ничего: ни одна родинка, ни одна впадина. Она много раз умирала в моих объятиях и снова возрождалась. Я знал это, знал и наслаждался каждым ее вздохом, каждым стоном, что срывался с губ.
Когда сил для любви не осталось, я заставил ее испытать фейерверк чувств, всю силу моих эмоций. Она затихла в объятиях. Моя маленькая девочка была бесподобна, я ощущал ее, как себя, она угадывала все желания. Давала мне все это, не прилагая усилий.
Тишину нарушил телефонный звонок, который вывел нас с Марьяной из сладкой эйфории. В воздухе пахло страстью, любовью и счастьем, и только этот резкий звук извне говорил, что скрыться от мира нам не удалось.
— Не бери! — взмолилась девушка, но я уже нажимал на кнопку, на экране высветилось имя «Кирилл».
— Горский! — рявкнул я.
— Данияр Эдуардович, они собирают группировку, нашел в соцсетях! — отчитался программист.
— Черт! — выругался я, сжав сильнее трубку в руке. — Еду к тебе!
Я отключил телефон и с сожалением взглянул на молодую жену. Медовый месяц был закончен.
Марьяна
Мне хотелось реветь от бессилия. В мгновения ока Данияр оделся, чмокнул меня в губы и выбежал из номера, предоставив одиночеству праздновать рождение семьи вместо законного супруга. И это был день моей свадьбы. Я и в роли жены еще не успела как следует побыть, а уже очень хочу стать бывшей.
«Неужели у него есть более важные дела, чем собственная свадьба?» — задавалась я вопросом, лежа на кровати и глядя в потолок. Причем он даже не удосужился объяснить причины такого поведения.
Меня охватило раздражение. Почему новобрачная должна сидеть в номере в одиночестве? Если ее супруг так халатно относится к своим обязанностям, то почему она должна быть примерной женой?
Я решительно поднялась с кровати, надела свое светлое приталенное платье, накинула пальто и выскочила из комнаты следом за мужем. В лифте через приложение заказала такси, там же оплатила его из своих небольших запасов.
Выйдя на свежий воздух, поежилась от внезапно налетевшего порыва ветра. Но все равно была полна решимости поставить себя в браке на видное место, а не быть красивым дополнением к суровому и всесильному мужу. Тем более что в последнее время я стала незаменимым сотрудником на работе, будто начала видеть людей насквозь. Теперь все их диагнозы были у меня как на ладони. Я посчитала, что этот дар открылся у меня после болезни, и я не имею никакого права хоронить его дома, вместо того чтобы помогать людям.
Глава 25
Марьяна
Подъехало такси, и я уселась на заднее сидение, накручивая себя все больше и больше. Я мчалась в больницу. Хотя там совсем не ожидали увидеть меня на рабочем месте. Но именно там сейчас я мечтала оказаться. Хотелось снова погрузиться в особую атмосферу, где я действительно нужна, потому что для мужа, как оказалось, я просто бессловесная кукла, которую в любой момент можно оставить и уйти. Нет! Такого отношения к себе я не потерплю! Мне срочно нужно было привести чувства и мысли в порядок. Слишком взвинчена, чтобы думать логично и последовательно.
Больница встретила меня привычным наплывом пациентов. Заведующий, заметив меня, улыбнулся и серьезно спросил:
— Случилось что? — он был отличным руководителем, преданным своей работе больше, чем семье. Жена забрала детей и ушла, теперь он большую часть времени проводил в больнице.
— Борис Степанович, нужны лишние руки? — вместо ответа на вопрос я задала свой.
Только работа могла оторвать от грустных мыслей, от злости и раздражения, которые так и переполняли меня.
Суровое мужское лицо с крупными чертами разгладилось, он похлопал меня по плечу своей огромной ладонью и пробасил:
— Дмитриева, у нас не бывает лишних рук!
— Горская! — поправила я мужчину, за что получила удивленный взгляд. Так что пришлось пояснить. — Замуж вышла!
— Когда? — еще более удивленно спросил он, в его голосе чувствовалась грусть.
— Сегодня, — не хотелось признаваться, что семейная жизнь началась с поездки на работу, дабы не думать о том, где пропадает мой супруг.
Борис Степанович не стал задавать вопросы, он прекрасно знал: если я на работе, значит так надо. Я уже взрослая девочка, могу самостоятельно принимать решения. Но вот о чем не мог не спросить, так это о фамилии. Я предполагала, что такие вопросы мне будут задавать постоянно.
— Только не говори, что твоего мужа зовут Данияр Эдуардович Горский!
Я опустила голову и тихо попросила:
— Не говорите никому, пожалуйста!
Я пока не хотела, чтобы кто-то знал о моем новом статусе. Мне было комфортно в коллективе, но новая фамилия могла создать только лишние проблемы и напряженность. Знаю, что Борис Степанович не собирался выдавать мои тайны. Пусть я по-прежнему для всех остаюсь подающей большие надежды врачом, а не леди Горской, женой влиятельного человека, которого, по слухам, теперь боится даже губернатор. Правда, откуда пошли такие слухи, неясно. Сам Данияр молчал.
— Ты всегда можешь на меня расчитывать, ты же знаешь! — Борис Степанович снова дружно похлопал по плечу.
Борис Степанович
Она нравилась ему своей непосредственностью и открытостью. Стать женой Горского — очень почетно, но в то же время и очень отчаянно. Мужчина по долгу службы достаточно часто встречался с этим человеком. И каждый раз у него создавалась впечатление, что тот чувствует вседозволенность и свою исключительность. Но раз Марьяна пошла на этот шаг, значит она видит в нем больше, чем все остальные. Свадьба состоялась точно не из-за статуса и денег. Сегодняшнее ее появление в больнице говорило об этом красноречивее всего.
Марьяна
После разговора я незамедлительно приступила к своим обязанностям и на какое-то время забыла о случившемся. Врачи нужны везде. Пациенты сыпались один за другим. Снова проходила операция, где мне пришлось ассистировать. В этот момент я пожалела, что все же оставила мысли о хирургии. Я находилась в своем мире, в своей обстановке. Ловила эмоции, ловила драйв от всего происходящего, питалась энергией, которую передавали мне пациенты. Диагнозы сыпались один за другим, и вновь определить состояние человека для меня не представляло никакой проблемы. Только под утро прилегла в ординаторской прямо на кушетке. Сон сморил, позволяя отвлечься, давая отдых от беспокойных мыслей.
Борис Степанович
Телефон трезвонил уже не первый раз, но девушка погрузилась в такой крепкий сон, что не слышала негромкую мелодию. Борис Степанович подошел к Марьяне, накрыл ее пледом и посмотрел на экран смартфона. Там высвечивалась фотография смазливого Горского, он хотел бы плюнуть ему в лицо, но вместо этого просто повесил трубку и включил беззвучный режим. Ей надо выспаться, она как заведенная пробегала всю ночь.
Он и раньше не любил этого лощеного хлыща, который возомнил себя великим вершителем судеб. А сейчас, когда он охмурил эту маленькую девочку, которая и жизни-то не видела, только работала и училась, возненавидел еще больше.
