и шампанского. Хоть свадьбу устраивай. А ещё живая музыка и салюты. Организаторша пыталась даже навязать мне платье, в котором я должна была быть, чтобы соответствовать концепции праздника. Но дух бунтарства не дал подчинить себя. Я давно уже продумала свой образ, который почему-то у меня не удалось улегкомыслить, как это было раньше. Странное дело. Видимо, мне удалось переосмыслить себя за полгода. Наверное, находясь в одиночестве, больше не искала кому соответствовать. Я нашла себя, и эта девушка мне безумно нравилась.
— Детка, ты где твоя нотка воспитания? Марина пожаловалась на тебя, — это мама про организатора праздника, — говорит, что ты ей грубишь.
— Ненавижу стукачей, — прошипела я, недовольно поморщившись.
— Она вполне хороший организатор, болеющий за свое дело.
— Мам, она всего лишь выполняет свою работу за очень приличную плату. И между прочим, я тоже пытаюсь работать, — оторвала я взгляд от ноутбука.
— Ты что злая такая, солнышко?! — мама погладила меня по голове.
— Просто сосредоточена. Рассылаю портфолио и резюме по компаниям.
— А ты не думала немного отдохнуть после учебы?
— Стандартный двухнедельный отпуск на морях я приму от вас. А потом все! Не хочу быть зависимой от кого либо. Папа не упрекнет, я знаю. Он последнее мне отдаст, как и ты, но я должна учится быть самостоятельной.
— Упрямая, — парировала мама.
— Если бы! — она не знала, почему мы расстались с Русланом, но не стала сейчас расспрашивать, что я имела в виду.
А как только она вышла, прилетело сообщение с характерным звуком.
Виталий: Привет! Может, поужинаем сегодня?
Мы на днях обедали вместе. И если честно, я не была разочарована. Было в нем некое обаяние, затмевающее все недостатки, которые я в нём искала.
Я: "С удовольствием. Но не сегодня, и не завтра точно".
Виталий: "Снова учеба?"
Я: "Нет. Семейный праздник".
Виталий: "Звучит здорово"
Я: "Выглядит так же)))".
Хотя я бы предпочла остаться здесь в одиночестве, нежели видеть, как толпа вытаптывает свежий газон.
Родителям всегда было страшно оставлять меня здесь водиночестве. Мол, вокруг лес, черт его знает, кто оттуда может прийти. Домом они владели всего четыре года, но ни разу даже у соседей не случалось происшествий. Но это же родители. Участок поселка охранялся хорошо, потому что здесь были здания и покруче нашего. Наверное, именно поэтому я совсем не боялась. Да и вообще, я здесь в одиночестве провела всего-то пять-шесть дней. В остальное время либо Майя селилась по соседству, либо Ирка. А то и вообще, родители.
К вечеру как раз таки приехала сестра с мужем и с моим любимым розовощеким племянником, который улюлюкал в своей переноске, махал пухлыми ручонками, словно ловил что-то несуществующее. Этот мужчина четыре месяца назад занял свое место в моем сердечке, надёжно закрепив свои позиции. Наверное, именно поэтому я этот вечер и весь последующий день не выпускала его из поля зрения. Майя, как самая обычная уставшая мамочка, спихнула все обязанности на меня, забирая сына только чтобы покормить.
Гости начали собираться к назначенному времени. Никаких формальностей в виде галстуков, никаких вечерних платьев. Все, как и хотел папа, по-домашнему.
— Матюша, ну, вот смотри, что ты наделал, — я пыталась салфеткой стереть с несуществующей у меня груди липкие отпечатки пальцев племянника, который до этого смаковал соленый огурец. — Вот разлюблю тебя, если будешь устраивать пакости, молодой человек, — пригрозила я.
Матвей растянул рот в беззубой улыбке. Ему было смешно, а вот мне нет. И как я впишусь в общую концепцию вечера?! Обманываю! Платье я это одела только ради папы, а теперь была рада, что племянник его извазюкал.
— Осторожнее, приятель, эта девушка не шутит, — послышалось за спиной. Я обернулась на столько резко, что закружилась голова. Юматов стоял совсем близко, засунув руки в узкие чиносы, которые идеально обтягивали его пятую точку (знаю я о чем, хотя он мне ее сейчас не демонстрировал), и улыбался.
— Рус?
— Привет, Ветерок! — во взгляде проскользнула тоска, а я подавила желание кинуться в его объятья. Вот же засада!
— Ты как здесь?
— Я за тобой!
ЮМАТОВ
Пока команда перебиралась в новую страну для следующего этапа гонок, у меня в запасе появилось целых четыре дня для отдыха. Наверное, навидавшись за эти полгода такое количество городов, что голова кружилась от переизбытка, я решил, что пора принести свои кости домой. Отец зазывал меня уже больше месяца, поэтому направление было верным.
Во-первых, от меня требовались подписи в каких-то бумагах, потому что я в свои двадцать один стал обладателем десяти процентов акций его компании.
«Если ты всерьез решил заниматься гонками, то пусть у тебя будет какой-то доход и вне. Но в случае чего, ты будешь на моей стороне» — готовился Юматов старший к наступательным войнам, которые могли когда-нибудь случиться. Но это было не точно, поэтому и подстраховывался. Компания огромная, а громыхнуть может с любой стороны.
Во-вторых, у меня было обещание, срок у которого полгода. Они миновали несколько недель назад, но тогда с двухдневным перерывом я не мог приехать. Тем более, когда ты молодой гонщик в команде, то борзеть не стоит, пока не укрепишь свои позиции. А я уже два раза приходил третьим. Это что-то, да значило!
Так вот, наведаться к Ветровой я должен был в любом случае. Я соскучился. Я просто чертовски соскучился. Без нее в моей жизни наступил какой-то хаос. Я не мог себя собрать, я не мог сосредоточится абсолютно ни на чём. И только осознав это, поняв в чем причина, и посчитав, что время пришло, я решился. Может, она меня забыла, но я напомню. И мне пофиг, если у нее появился кто-то. Я дал слабину, потому, что находился за тридевять земель, проявил лояльность по отношению к ее чувствам, решил не давить и дать подумать, а теперь все! Только крушить! Побеждать и завоёвывать. Увезу! В этом я был уверен абсолютно, как никогда и ни в чем не был уверен.
А тут такой случай. Милена умотала в свой родной город, потому что заболел её отец. Девочка проявила заботу о предке. А у нас с отцом на руках осталось приглашение «Юматов +1». Не растрачивать же его попусту, когда я так стремился увидеть Аврору.
Моя девочка общалась о чем-то с щекастым карапузом, который так искренне улыбался ей.
И только когда она повернулась, я понял, что обида, отошла на какой-то совершенно далёкий план. Я соскучился. И едва подавил желание заключить её в объятья.
— Рус? — она
