пор, как мы вернулись, а ты все молчишь.
– Зато ты был невероятно откровенен, – сухо парировала Джесс.
– Туше, – признал он, пожав плечами, и улыбнулся. Затем, спустя еще несколько секунд, он добавил: – Прошу прощения.
Она застыла на месте.
– Ты просишь прощения?
– Я наговорил ерунды в машине.
– Тебе было больно. Я должна идти, – сказала она. – Еще раз извиняюсь, но я не могу остаться болтать. Я пообещала Марии, что зайду узнать, чем могу помочь со свадьбой.
– Очень мило с твоей стороны.
– Я добрый человек.
Да, действительно, Джесс была доброй, и он почти потерял ее. Данте хотел поцеловать ее, успокоить и избавиться от этого печального взгляда в ее глазах, но не сейчас.
– Данте? – спросила она. – О чем ты думаешь?
Он тут же огрызнулся.
– Просто вспоминаю твое благотворительное мероприятие в Йоркшире.
– Это был хороший день, правда?
– Очень хороший день.
– В основном благодаря тебе, – сказала она.
Он пожал плечами:
– Это был твой день, Джесс. Ты организовала все это.
Джесс всегда придумывала способы помочь другим. Почему никто не помог Джесс?
– Для меня главное, чтобы мой отец был счастлив.
Он согласно кивнул. Все в мире любителей лошадей знали историю Джима Слейтхоума: о том, как великий человек был опустошен смертью своей жены. Когда она умерла, Джима не видели несколько сезонов. Но он полностью положился на свою дочь, Джесс.
– Завтра три занятия, – напомнила она ему, прежде чем уйти.
– Я должен этому радоваться? – сухо спросил Данте.
– Ты должен встать пораньше и с этого момента настроиться на три занятия в день. Если ты будешь посещать каждое занятие и следовать рекомендованному мной режиму тренировок, я думаю, что примерно через месяц ты снова сможешь ходить без этой трости.
Многое может случиться за месяц. Подготовка к свадьбе Марии, казалось, пролетела незаметно. Джесс стала чувствовать себя в поместье Данте как дома. В свободное время она помогала где могла.
Данте сдержал свое слово: он пунктуально посещал каждый сеанс лечения, а затем выполнял предписанные Джесс упражнения.
В этом месяце она очень много мечтала – мечтала о том, чтобы их подшучивание перешло от забавного и поверхностного к чему‑то более глубокому и чтобы мужчина под ее руками мог каким‑то образом однажды проснуться и найти ее совершенно неотразимой. Такие мечты вызвали у нее бессонницу. Но ее надежды на то, что их отношения станут более близкими, не оправдались. Они, несомненно, узнали друг о друге больше, но отношения между ними строились по следующей схеме: Данте работал над своей ногой, она работала над Данте.
Он все чаще занимался выездками, что было удивительно и радостно видеть. А она в это время делала заметки о его успехах, упивалась его удивительно обширной библиотекой, гуляла по поместью, часто выезжала за его пределы, к чему она привыкла в Йоркшире, и проводила время с Марией, которая была самым близким для нее здесь человеком.
И вот настало утро свадьбы.
Джесс стояла, прижав руку ко рту в шоке, посреди уютной гостиной Марии.
– Я? Быть подружкой невесты? Ты серьезно?
Джесс была потрясена, в то время как Мария явно смутилась из‑за того, что ей пришлось в последний момент просить Джесс заменить свою единственную подружку, которая сильно простудилась.
– Это такая честь! Я не могу в это поверить. Конечно, я подержу твои цветы в решающий момент. Я сделаю все, что смогу. А ты уверена, что хочешь меня на эту роль? Может быть, у тебя есть другие подруги?
Мария закусила губу.
– Могу ли я быть до конца откровенной с тобой?
– Конечно, – с улыбкой сказала Джесс.
Скривив гримасу, Мария засмеялась и покраснела.
– Ты единственная, кто влезет в это платье.
Джесс рассмеялась.
– Я не могу придумать лучшей причины, – призналась она, и они обнялись.
– Но главная причина, – сказала Мария со всей серьезностью, – в том, что ты мне нравишься и я могу доверить тебе эту важную роль!
– Тогда для меня большая честь и радость принять предложение, – подтвердила Джесс. – Как ты думаешь, мне стоит примерить платье, чтобы убедиться, что оно подходит?
– Конечно…
Мария вышла из комнаты и через несколько минут вернулась, неся в руках произведение портновского искусства.
– Какое оно красивое! – с трепетом выдохнула Джесс. Нежное платье из кружева и шифона было прекрасно.
– Надеюсь, тебе оно нравится? – обеспокоенно спросила Мария.
– Мне оно очень нравится, – вздохнула Джесс, поглаживая персиковое кружево и шифон. – У меня никогда не было возможности надеть что‑нибудь подобное.
– Подожди, пока не увидишь мое свадебное платье! – радостно воскликнула Мария. – Сеньор Акоста настоял на том, чтобы платья были из Парижа, поэтому он отвез меня и мою мать туда, сказав, что у нее тоже должен быть особый наряд.
– Он очень щедрый, – задумчиво пробормотала Джесс.
– О да, это так, – восторженно сказала Мария. – Все платья были сшиты в ателье очень известного дизайнера.
– Если бы только он не был таким упрямым и отстраненным. Если он просто разрешит людям… – Голос Джесс затих.
Мария смотрела на нее так, как будто она сочувствовала, и все же хотела, чтобы Джесс сама пришла к какому‑то выводу.
– Мне очень жаль, – мягко сказала Джесс. – Он всегда был добр к нам обеим. Я не хотела критиковать его – особенно перед тобой и не утром в день твоей свадьбы. Какой эгоисткой ты, должно быть, считаешь меня.
– Вовсе нет. – Мария взяла Джесс за руки и крепко их сжала. – Как и ты, он тяжело переживает утрату, и, как и ты, он ничего не говорит. Вы оба ищете спасения в работе, и только этот несчастный случай заставил Данте остановиться и внимательно присмотреться к важным делам. Как и тебя.
– Меня?! – недоверчиво воскликнула Джесс.
– Разве ты не видишь? Разве ты не видишь, насколько ты ему нужна, насколько он тебе нужен? Вы дополняете друг друга. Вы – недостающие части в сердцах друг друга. Возможно, я это ясно вижу, потому что у меня есть зрение, но ты тоже, не так ли? У тебя ведь есть дар предвидения! Ты же Скайлар!
Джесс криво улыбнулась, глядя в глаза женщине, которой доверяла как никто другой.
– Кто тебе сказал имя моей матери?
– Данте. Он не очень часто открывается, но, когда он это делает и я вижу мужчину за шрамами, я люблю его, как брата. Никто из вас не ищет жалости, Джесс, я знаю это, но тебе следует искать любовь, чтобы заполнить пустоту в твоем сердце.
Они обнялись, а затем Мария прошептала:
– Ты пообещаешь мне?
– Хорошо, – ответила Джесс, уткнувшись лицом в
