— Довольно скучным — не те слова, — отозвался он с пренебрежительной ухмылкой.
Оливия погрузила пальцы в муку и, встряхнув ими, запорошила рубашку Кларка, поверх которой он отказался надеть фартук.
— Возможно, если ты проникнешься духом пекарни, тебе это не будет казаться таким ужасным.
— Ладно, я попытаюсь, — без энтузиазма сказал Кларк.
Он погрузил обе руки в муку, а Оливия на всякий случай отошла от стола на шаг. Но Кларк не стал пачкать ее мукой — он взял из плошки остатки теста, разделил его на три разновеликие порции и быстро скатал три шарика. Положил их один на другой, увенчал третьим, на который прилепил разноцветные кусочки цукатов, — получилась смешная рожица. Полюбовавшись делом рук своих, Кларк с видом победителя улыбнулся Оливии.
— Снеговик.
— Точно.
Кларк попытался перенести свое изделие на противень, но верхний шарик съехал набок, придав фигурке забавный вид.
— Снеговик с особым взглядом на окружающий мир, — объявил он.
Они рассмеялись. Оливия забыла, каким милым может быть Кларк, когда шутит. Забыла, что непосредственность и любовь к жизни, которые забрали его у нее, больше всего и влекли ее к Кларку. Она забыла, как здорово целоваться с ним.
И лучше бы ей это не вспоминать. Оливия глубоко вздохнула.
— Мне надо заканчивать с пирожками. Кларк, пойди протри столы, пожалуйста.
Кларк решил, что за те полтора часа, пока они работали, надоел Оливии. Вообще-то, по правде говоря, работала она, а он лишь наблюдал. Наверное, даже его пассивное присутствие начало раздражать Оливию. Впрочем, Кларку поручение, данное Оливией, было на руку — возможно, автор анонимного письма пришел в чайную и готов вступить в ним в контакт.
Взяв несколько тряпок, Кларк вышел в небольшой, на десять столиков, зал. В этот час в чайной была всего одна посетительница, она улыбнулась ему и продолжила пить свой утренний шоколад из изящной белой чашки. Кларк знал, что вся посуда и интерьер чайной выполнены по эскизам Фредерики, чем Фредерика очень гордилась. Ребенком Кларк часто приходил сюда по воскресеньям за лимонным кексом и ягодными пирожными. С тех пор много воды утекло, он изменился, изменилась и Оливия, только над чайной время было не властно. Все та же плетеная мебель, те же голубенькие занавесочки на окнах, те же вазочки с цветами на столиках.
Он помнил, как раздражали его эти цветочки-занавесочки, этот подчеркнуто женский уют, но сейчас они вызвали у него умиление. По правде говоря, Кларку было даже приятно вспомнить прошлое.
Насвистывая, он принялся протирать столы, приближаясь к посетительнице в надежде, что та могла прийти сюда для разговора с ним, но она не обратила на него внимания. Когда она ушла, он подошел к ее столику, чтобы убрать посуду, и нашел под блюдцем шестипенсовик.
— Разве она с тобой не расплатилась?! — крикнул он Оливии.
Она выглянула из кухни.
— Это чаевые. — И сразу вернулась к своим пирожкам.
— Довольно щедрые, — проворчал Кларк, входя в кухню.
— В нашем городке все любят Фредерику, — пояснила Оливия. — И всем известно, что они получат здесь многое за свои деньги.
— Так вот почему в ваших пирожках больше начинки, чем теста!
— Фредерику не волнует прибыль. У нее самое доброе сердце в мире. Я никогда не покину ее.
— Не покинешь, как я покинул свою семью? — с вызовом уточнил Кларк. — В тяге к перемене мест нет ничего плохого, Оливия.
— Согласна, но и в желании остаться с людьми, которых любишь, тоже ничего плохого нет. Но ты непонятно почему вдруг стал смотреть на свою семью, как на нечто такое, с чем обязательно надо расстаться, а не любить. А это неправильно.
Кларк, пожалуй, был согласен с ней. Но не имел понятия, как преодолеть отчуждение, возникшее между ним, его родителями и братом, хотя навести мосты было бы совсем неплохо. Они слишком долго прожили врозь и при встрече вели себя друг с другом как вежливые незнакомцы.
Звонок колокольчика над входной дверью отвлек Кларка от его грустных размышлений.
— О Боже… — простонала Оливия, возводя глаза к потолку. — Сейчас начнется заседание кофейного клуба Фредерики.
И действительно, колокольчик все звонил и звонил. Кларк выглянул в зал — в чайную один за другим входили люди, всех их он видел вчера в ресторане Марты. Вскоре все столики были заняты.
— Ты думаешь, они вернулись, чтобы шпионить за нами? — шепотом спросил он у Оливии.
Она фыркнула.
— Они всегда приходят днем выпить кофе. Просто сегодня пришли немного раньше.
— Я займусь ими.
Радуясь возможности расстроить планы Оливии по предотвращению его беседы с посторонними, Кларк поспешил к выходу в зал.
— Кларк…
Он бросил на нее взгляд через плечо.
— Уверен, что справишься с приемом заказов? — Уголки губ Оливии растянулись в улыбке.
— В летние каникулы я подрабатывал в бистро, так что у меня богатая практика, — гордо сообщил Кларк.
Оливия только усмехнулась.
— Эй, парень, ты собираешься торчать здесь столбом или принесешь нам кофе?! — крикнул кто-то.
Кларк схватил с плиты кофейники, составил их на поднос и быстро обошел столики, ставя на каждый по кофейнику. Покончив с этим, он вооружился блокнотом и карандашом и вновь вернулся к столикам, чтобы записать заказы.
— А что насчет сахара и сливок? — спросил пожилой джентльмен в аккуратном твидовом пиджаке.
— Сахар и сливки. Конечно, сэр.
Кларк метнулся к стойке, составил на поднос молочники и сахарницы, разнес их по столикам, после чего снова приготовил блокнот и карандаш. Присутствующие таращились на него и словно чего-то ждали.
— Ложки? — произнес наконец кто-то.
Проклятье! Эта работа отнюдь не такая легкая, как описывала Оливия! Кларк бросился к буфету, вытащил из ящика ложки и молниеносно разложил их на столики.
— Прошу прощения, леди и джентльмены. Сервировка стола никогда не была моим коньком.
Кларк снова достал блокнот и обвел взглядом присутствующих, большинство которых знал с детства.
— Вы же знаете, что это не основная моя работа.
— Прекрасно! — воскликнул Нейл Смит.
Кларк отметил, что Нейл, кажется, в этой компании заводила.
— Я просто помогаю Оливии, а Фредерику мы уговорили сегодня отдохнуть.
— А где она сегодня? — спросил мужчина, сидящий рядом с Нейлом.
Кларк внимательно посмотрел на него. Хоть убей, но он не помнил этого человека! Наверное, он приехал в Черч-Уэстри уже после отъезда Кларка. Кларку оставалось только удивляться, неужели находятся люди, готовые провести остаток своих дней в такой дыре, как Черч-Уэстри. А этот незнакомец в тщательно отглаженных брюках и дорогом свитере явно жил в большом городе — у Кларка был наметанный глаз.
