Аманда Дойл - Верь мне!

Марни одобрительно улыбнулась:

— Вот и хорошо, милочка. Гораздо приятнее, когда мы вместе — как настоящая семья. Очень вкусное мясо, правда?

Ее тон был абсолютно бесхитростным, улыбка казалась настолько искренней, что Лу в ответ благодарно улыбнулась и вновь опустила глаза в тарелку. Она не видела торжествующего взгляда, которым обменялись добрая старая леди и Стив Брайент.

Следующие месяцы были самыми счастливыми в жизни Лу. Зиму сменила весна. Яблони, сливы и абрикосы утопали в цвету, ивы у реки покрылись дымкой молодого пуха, а бледные, мягкие, ласковые прикосновения солнечных лучей превратились в пульсирующие потоки, предупреждающие о грядущей жаре.

В усадьбе царила семейная обстановка. Лу и ребята все время весело переругивались и поддразнивали друг друга. Теперь, когда Марни могла следить за хозяйством, Джим перестал по-отечески присматривать за Лу и обратил все свое внимание на фруктовый сад, где провисающие под тяжестью зреющих плодов ветки уже требовали подпорок, и огород, где постоянно надо было бороться с нашествием сорняков на аккуратные грядки овощей.

Лу всей душой откликнулась на материнскую заботу Марни. Девушка старалась во всем помогать старой леди и впервые после смерти родителей почувствовала себя спокойно. Зеркало подсказывало, что она приобрела великолепный золотистый загар, который подчеркнул красоту ее фиалковых глаз и белокурых волос.

Что касается Стивена Брайента, Лу прекрасно владела собой и прилагала все силы, чтобы избежать тесного контакта с ним. Всякий раз, когда он заходил в кабинет, Лу вскоре находила предлог, пусть даже не слишком убедительный, чтобы уйти. Но оставаясь там одна, девушка трудилась часами. Когда Стив хвалил ее, восхищаясь, от какого количества рутинной работы она его избавила, Лу вспыхивала от удовольствия. Освободившись от обилия писанины, он взял за правило присоединяться по вечерам к тесному кружку молодых людей. С приближением жары они перенесли место встреч на веранду.

Лу привыкла записывать всю необходимую информацию, начиная от результатов оценки шерсти и рыночных цен на откормленный скот и молодняк до количества осадков на отдаленных станциях, имеющих отношение к огромному хозяйству Стива.

Она гордилась тем, с какой точностью могла теперь передавать эти детали по телефону, и в то злополучное утро ответила на настойчивый звонок, не испытывая дурных предчувствий. Она уже подняла карандаш и приготовила блокнот для записей.

— Говорит Сидней. Пожалуйста, не вешайте трубку, — прозвучал равнодушный голос далекой телефонистки.

Лу терпеливо слушала пощелкивания и позвякивания, обычно предваряющие звонки издалека.

— Соединяю. Пожалуйста, говорите, Сидней, — еще раз пригласила гнусавая телефонистка.

— Это Ридли-Хиллз? — вопросил голос, такой близкий, такой четкий и столь невыразимо знакомый, что в глазах Лу все поплыло. Она с трудом нащупала позади себя вращающееся кресло Стивена Брайента и рухнула на него.

— Станция? Вы меня соединили? Я ничего не слышу! — вновь заявил досадливо капризный женский голос.

Лу облизала пересохшие губы и уставилась на трубку, словно опасаясь, что та ее укусит.

— А… Алло, — с трудом выдавила она. Мысли ее путались, голова кружилась.

— Это Ридли-Хиллз? — В мелодичном голосе слышалось нетерпение.

Это наверняка страшный сон. Этого не может быть наяву.

— Ридли-Хиллз, — механически подтвердила Лу.

— Скажите, пожалуйста, мистер Брайент здесь?

— Н-не знаю, — отчаянно пробормотала Лу. Боже правый, ей надо взять себя в руки.

— Кто со мной говорит? — властно спросил голос.

— Это… это секретарь мистера Брайента. То есть я хочу сказать, гувернантка.

— Его секретарь? Вы не очень-то опытный секретарь, правда? Ведь вы должны точно знать, где ваш наниматель?

— Извините. Сейчас его нет. Я могу что-то передать?

— Не уверена, что сможете, если будете так невнятно говорить. Скажите только, что ему звонили из Роуз-Бей в Сиднее, ладно? Он знает, кто это. Записали?

— Из Роуз-Бей. Да, я записала, — еле слышно ответила Лу.

— Не забудьте ему передать, ладно? А вообще-то я лучше ему напишу. По крайней мере, на почту можно положиться, даже в вашем захолустье. Вы сказали, что вы секретарь Стива? Что-то в вашем голосе… Вы здесь давно?

— Нет, не очень. Я передам мистеру Брайенту ваши слова, когда он вернется.

— Да, пожалуйста, мисс… как вы сказали, вас зовут?

— До свидания, — уныло пробормотала Лу, не заметив даже, что повесила трубку раньше, чем попрощалась.

В отчаянии она устремила взгляд на кожаный бювар на столе. От испуга у нее даже ладони вспотели. Анжела Пул! Луиза не сомневалась, что звонила Анжела Пул. Она бы узнала этот голос среди тысячи других.

Но почему Анжела Пул звонит Стивену Брайенту? Могло ли быть так, что она пыталась найти Лу и ей это удалось? Нет, не похоже, иначе бы та сразу заявила, что узнала Луизу. Но Лу могла поклясться, что Анжела проявила лишь слабое любопытство. Видимо, голос девушки пробудил у этой фурии какие-то воспоминания, но лишь самые смутные. Лу от всей души надеялась, что Анжела останется в неведении. Ужасно, если она что-то заподозрила. А что, если она сообщит о своих подозрениях в письме Стивену Брайенту?..

Мир Лу вновь пошатнулся. «Прекрати! — твердо приказала она себе. Прекрати паниковать! Может, это вовсе и не Анжела. Может, она знать тебя не знает».

Потрясение понемногу отпустило ее. Девушка подошла к окну и невольно залюбовалась затопленным солнцем ландшафтом, фруктовым садом, изнемогающим под грузом плодов. Где-то стучала и поскрипывала ветряная мельница, вращая крыльями от напоенного летними ароматами жаркого ветерка. Лу слышала, как насвистывает Джим, склонившись над помидорными кустами.

Все так обычно, так успокаивающе… словно и не было этого ужасного звонка. Лу вернулась к столу и посмотрела на последнюю запись в блокноте. Как ей хотелось вырвать эту страницу и разорвать в мелкие клочья!

Роуз-Бей. Роуз-Бей…

Лу мысленно вернулась в Сидней, на свое рабочее место в конторе «Кларк, Кроссинг и Пул». Словно воочию увидела оливково-зеленую картотеку у двери, скучно-серый палас, дешевенькую репродукцию «Подсолнухов» Ван Гога на стене напротив своего стола. Дик ладонями опирается на ее стол и спрашивает адрес, чтобы заехать за ней вечером. Когда Лу назвала улицу и пригород, где в недорогом доме снимала унылую комнатку, Анжела Пул расхохоталась…

— Боже праведный, детка! Уж не думаешь ли ты, что он туда поедет! Тебе надо бы встретить его в городе. Придется сменить адрес, если хочешь, чтобы твои приятели провожали тебя до дому, дорогуша. Или найти себе какого-нибудь безработного. У меня такое чувство, что ты немного самоуверенна…