— А ты? Ты про меня ничего ему не рассказывала?
— Ни слова. Ты ведь меня просила.
— Он… Словом, он знает о том, что я снималась в рекламных роликах.
Люсинда внимательно посмотрела на Макси, сначала с удивлением, а потом захлопала в ладоши.
— Ну и чего ты нос повесила? Это же смешно.
— Совсем нет. Люсинда взмахнула рукой.
— Ну и что с того, что Картер знает об этом. Не обращай внимания. Это он талантливых актеров презирает, если они снимаются в такой рекламе. Интересно, откуда он мог узнать. Он же говорил, что где-то видел тебя. Наверное, тебя чуть удар не хватил, когда он сказал тебе, что все знает.
Макси кивнула головой.
— И это все, что он о тебе знает? Почему же ты не рассказала про Йель, Бродвей?
— Я не хотела. Он мог подумать, что я оправдываюсь.
— Да, но он стал бы больше уважать тебя, если бы узнал, что у тебя не только красивые ноги.
— А меня не волнует, уважает он меня или нет. Я его не перевариваю.
— Ну, как хочешь, так и делай.
Походив еще немного по магазину, они вышли на улицу и стали поджидать Грейс.
— Вон, я ее вижу. Кажется, ей надо помочь. Чего это она накупила, гвоздей, что ли?
— Вероятно, — сказала Макси, на время оставляя мысли о Картере. — Дед дает ей целый список вещей, которые ему нужны, и она покупает. Она разбирается во всяких гайках и болтах не хуже его, только не говорит об этом.
Вместе они направились к гостинице Дэвида. Положив сумки в багажник, женщины вошли вовнутрь и нашли, что убранство вполне подходящее.
— О, какие гости, — широко улыбаясь, приветствовал их Дэвид. — Это сюрприз.
— Дэвид, ты знаком с Люсиндой Лейн?
— Мы уже встречались. Добро пожаловать. Могу я пригласить вас на обед? У нас сегодня как раз салат из омаров.
— Это замечательно, — улыбнулась Люсинда.
— Ну и хорошо. — Сказав это, он отложил все дела, что особенно восхитило Макси, и провел их в зал, где столы были накрыты белыми скатертями и украшены простыми вазами с букетами желтых роз. Две маленькие дверки во французском стиле выходили на веранду. — Можно накрыть стол и на веранде, — предложил Дэвид.
— Я на сегодня уже надышалась свежим воздухом, — произнесла Люсинда сухо, но улыбаясь. — Хорошо бы столик у окна.
И дамы присели. Макси отдала должное Дэвиду, что он не трепетал при виде Люсинды или хотя бы старался не показывать этого, но ведь и опыта ему не надо было занимать. Макси внимательно за ним наблюдала. Он держался свободно, был радушен и очень гордился своим отелем. И не без оснований. Салат был великолепен. Даже Люсинда выразила одобрение. Дэвиду, похоже, ее комплименты понравились.
— Вы будете вечером на премьере? — поинтересовалась Люсинда.
— Обязательно, — сказал Дэвид и загадочно улыбнулся. — Да и делать здесь будет нечего. Внимание всех моих гостей привлекает Хантер-Ин. Насколько я могу заключить по слухам, вас ожидает грандиозный успех.
— Вот это меня и волнует, — сказала Люсинда, слабо улыбаясь Дэвиду. — Вы, наверное, подумали, что у меня плохое настроение. Я переживаю, как переживала только в молодости, в годы учебы. Обещайте, что не скажете мне, если я пропущу строчку или скажу ее наоборот. В Шекспире я не сильна.
— Вы великолепно сыграете, — заверил ее Дэвид, и Макси показалось, что это произвело должное впечатление. Похоже, между Дэвидом и Люсиндой стала завязываться настоящая дружба.
— Десерт?
Дамы отказались, а Дэвид, в свою очередь, отказался взять деньги, и Люсинда с Макси устремились догонять Грейс, закончившую наконец эпопею с покупками. Пока они ехали на молочную ферму, Макси тихо сидела на заднем сиденье, размышляя, права ли была Люсинда, убеждая Макси, что та нравится Ричардсону. «Но ведь это не имеет никакого значения. Он-то мне не нравится».
За ужином большая часть актеров, как и Макси, ели только салат. Атмосфера возбужденного ожидания витала в воздухе, и по собственному опыту Макси знала, что разрядка наступит только тогда, когда будут произнесены первые реплики пьесы. После ужина актеры, участвующие в постановке, отправились переодеваться и гримироваться, а Макси решила, что лучшим способом самой расслабиться — это отправиться помогать бабушке.
Джим Хантер в своем обычном рабочем комбинезоне сидел на большом валуне на противоположной стороне шоссе.
— Эй, дед, тебе помочь? — бодро прокричала Макси, остановившись на проезжей части.
Он угрюмо посмотрел на нее и в тот момент, когда Макси уже подошла, сказал:
— Пока здесь не будет такого наплыва народа, как на стадионе, я надеюсь и сам справляться.
— Не думаю, что Картер сможет составить конкуренцию бейсбольной команде, а ты? — задала Макси риторический вопрос, стараясь оставаться добродушной. — По популярности бейсбол пока опережает театр. Может, мне стоило стать первой женщиной в высшей лиге, выполняющей функции подающего? Наверное, это у меня получалось бы не хуже, чем те роли, которые я играла на сцене. Как ты думаешь?
— Вероятно, не хуже, если судить по твоим рассказам. — Голос его звучал грубовато, но не так угрюмо. — Я не видел, как ты играла, но, думаю, за четыре года человек должен чему-то научиться, иначе время потрачено впустую.
— Это ты точно сказал. Мы в последнее время почти не виделись. Чем ты занимался?
Он пожал плечами.
— Ничем особенным. Чинил ограду, прореживал лес. Да работа всегда найдется.
— Ты все еще сердишься на меня из-за этой дурацкой сцены?
— Я и не сердился.
— Глупо. Им эта сцена так же нужна, как мне дырка в голове. Бабушка накупила целую кучу инструментов в магазине… Может, тебе надо чем-нибудь помочь?
— Нет, — замотал он головой. — Просто пополняю свои запасы. Я поделился с ребятами своими материалами.
— А они вернули, что брали?
— Конечно. — В этот момент на дороге показались огни машины. — Помогай бабушке. Я справлюсь сам.
Макси не стала спорить и перешла шоссе перед двумя приближавшимися машинами. Бабушка расстилала пледы под большим кленом, чуть ниже сцены.
— Похоже, что Дэвид был прав. Картер вполне может собрать много зрителей.
— Я надеюсь, что так и будет, — ответила бабушка, усаживаясь на плед. Макси присела рядом. — Я пригласила его сесть с нами, а вот и он.
Дэвид Уилсон легкой походкой подошел к ним.
— Кажется, Картеру удалось привлечь публику, — сказал он, кивая на собравшийся народ. — Неплохая реклама для Леннокса.
— Если он не провалится.
— Нет, не провалится.
Макси откинулась на локти и вытянула ноги.
