Подобная безоглядность была не только чужда ему, но и необъяснима. Да что в этой женщине такого, что заставило его потерять контроль над собой и лишиться здравого смысла?! Неужели он попал в старую как мир эмоциональную ловушку, делавшую из мужчин дураков, жертвой которой он поклялся себе никогда не стать?
Бертолд помотал головой, как бы отрицая подобную возможность. Нет, наверняка, чтобы влюбиться, требуется больше времени!
И все же при виде несчастной фигурки, примостившейся на кровати, Бертолд почувствовал необычайный прилив нежности. Надо подойти к Хилде, все уладить. Я просто обязан сделать это.
Опустившись перед Хилдой на колени, Бертолд взял ее ладони в свои и не отпускал, хотя она и пыталась вырваться.
— Нет, тебе придется выслушать меня, — твердо заявил он. — Ты высказалась. Теперь моя очередь.
Хилда посмотрела на него: ее глаза, полные слез, сверкали злобой.
— Я не знал, что так получится. Не хотел этого и не планировал. Но, честно говоря, я сразу обратил на тебя внимание, когда впервые увидел. Да, это правда, — подчеркнул Бертолд, увидев недоверие в глазах Хилды. — Я не мог выбросить тебя из головы. Мне всегда нравились стройные темноглазые брюнетки. А когда, вернувшись домой с работы, я обнаружил там тебя, между моими разумом и плотью началась борьба, которая не прекращалась до настоящего момента. Я так же был зол на тебя, как и ты на меня, потому что не совершал того, в чем ты меня обвиняла. Но в то же время мне хотелось заключить тебя в объятия и заняться сумасшедшей, страстной любовью. А если уж быть честным до конца, то на протяжении всего ужина я находился в возбуждении.
Темные глаза Хилды округлились, а губы так маняще приоткрылись, что Бертолду понадобилась вся сила воли, чтобы не преодолеть короткое расстояние и вновь не впиться в них.
Он подозревал, что у него и сейчас еще есть шанс, что называется, уломать Хилду, если применить немного силы, но ему этого не хотелось. Бертолд желал не просто обладать телом этой женщины. Ему нужно было еще и ее уважение к нему.
Однако в данный момент ни о каком уважении речи быть не могло.
— Мне показалось, что я тебе тоже понравился, — промолвил Бертолд, ожидая, что сейчас Хилда станет отрицать это.
Но она промолчала, и Бертолд почувствовал, как учащенно забилось его сердце, а мысли уже перенеслись в будущее, когда они снова окажутся в постели. В следующий раз он уже не позволит ей остановить его. Воспользуется всем арсеналом опытного любовника, чтобы они испытали оргазм. И не один раз, а оргазм за оргазмом!
Черт побери, да это просто плоть разыгралась! — внезапно осознал Бертолд и облегченно вздохнул. Надо же, а я уж подумал…
— Но ведь ни что не помешает нам быть друзьями, не так ли? — мягко продолжил он. — А если окажется, что я действительно отец Петл, тогда тем более нам лучше сохранять хорошие отношения.
— Так вы… вы признаете, что можете быть отцом Петл?
— Наверное, это возможно.
В душе Бертолд отбрасывал вероятность такой возможности. Во всяком случае, нечего ломать себе голову над этим до получения результатов анализа ДНК. Но если признание подобной вероятности поможет наладить отношения с Хилдой…
— А как же загадочный приятель Флоры? — осторожно поинтересовалась она. — Или вы согласны, что его не существовало?
— Конечно же он существовал. Подозреваю, что она имела в виду меня.
— Тогда посмотрите на себя внимательно в зеркало. — Хилда вырвала у Бертолда свои ладони и наградила его холодным взглядом. — А что касается… дружбы, — она хмыкнула, — то я не вижу подобной перспективы. Теперь, когда я поняла, с кем имею дело, я буду настороже, поверьте.
Бертолд поднялся с колен и с трудом взял себя в руки, чтобы спокойно выдержать насмешливый взгляд Хилды. Да, тяжело с этой женщиной, ее бросает в крайности.
— Что значит… ты поняла, с кем имеешь дело?
— Вы прекрасно понимаете, что это значит, — огрызнулась Хилда. — Вы хищник, мистер Кертис. Стервятник. Считаете, что можете иметь любую женщину, которую пожелаете. Не сомневаюсь в ваших бесчисленных победах. Но со мной у вас номер не пройдет, потому что я не Флора, не Эстер, не любая из тех бедняжек, которых вы использовали и бросили. Возможно, сегодня я показалась вам как раз такой женщиной, но каждый может ошибиться в оценке. Вас я недооценила, а себя переоценила. Не предполагала, что события могут развернуться подобным образом. Но теперь мне все ясно.
— Я не могу в это поверить!
Бертолд принялся нервно расхаживать по комнате. Господи, она снова выводит меня из себя, и это когда я уже почти успокоился! Черт побери, кто бы мог подумать, что желание обладать женщиной может обернуться таким потоком оскорблений и обвинений!
Поднявшись с кровати, Хилда устремила на Бертолда уничтожающий взгляд.
— Уверена, что после сегодняшнего посещения Эстер вам станет гораздо легче. В конце концов, вам ведь все равно, лишь бы была стройная темноглазая брюнетка!
При этих словах, полных сарказма, лицо Бертолда вспыхнуло румянцем ярости.
— Должен заметить, что Эстер очень умная женщина и живет она своим умом. Я использую ее не больше, чем она использует меня.
— Как здорово! И вас это устраивает, да?
— Вполне.
— Тогда запомните на будущее: оставьте меня в покое.
— Не беспокойся. Я так и сделаю!
Только около одиннадцати все еще раздраженный Бертолд появился в квартире Эстер. Обычно они сразу отправлялись в спальню, но на этот раз Бертолд изменил традиции. Он прямиком двинулся в гостиную и подошел к бару.
— Выдался плохой день, дорогой? — поинтересовалась Эстер, когда Бертолд налил себе виски.
Он хмыкнул и залпом осушил содержимое стакана.
Эстер подошла к нему сзади и успокаивающе положила руки на его напряженные плечи. Пальцы Бертолда крепко сжали стакан, когда ладони Эстер скользнули на его талию, а затем еще ниже.
— Ммм… — промурлыкала Эстер, млея от удовольствия.
Бертолд растерялся, внутренний голос подсказывал ему, что он поступает неправильно. Все не так! Ты хочешь Хилду. А не Эстер.
Но Хилда презирает тебя, возразил дьявол-искуситель. Тебе никогда не заманить ее в постель. Никогда! И ты не сможешь жить с этим. Сойдешь с ума. А вот Эстер всегда тебе рада.
Испустив мучительный стон, Бертолд резко отшвырнул стакан, обернулся, подхватил Эстер на руки и понес в спальню. Спустя пять минут ошеломленная Эстер прикрыла простыней свое неудовлетворенное обнаженное тело и уставилась на Бертолда, в задумчивости стоящего у окна.
— Дорогой, да что с тобой? — спросила она. — Ты же хотел меня, я это чувствовала.
