взглянул бы, а мы пока Марку его вручим.
– Ребят, вы явно на что-то нарываетесь, – Солнцев как всегда в своем репертуаре.
Пока не услышала родной голос, не дышала, только сейчас это поняла.
– Игорь, не грузи. Просто выйди.
Шорк, шорк, шорк…
Четко слышала каждый шаг, могла просчитать с точностью до доли секунды, когда выйдет и увидит меня. Развернуться бы и уйти, или спрятаться за ближайшей колонной. Я бы успела. Пусть бы понервничал, гад такой, как и вся команда, которой бы пришлось объяснять «где подарок». Но вместо этого стою словно статуя и жду приближения.
Мне нужно убедиться, что этот остолоп жив и здоров, что у него хватило наглости и совести меня проигнорировать просто так, а не по уважительной причине, нужно убедиться, что я не предавала его, когда ходила на свидание с другим, и пусть мы с Солнцевым и не были официальной парой.
– Ксюша, – едва переступив порог, он то же замирает.
Цел, не единой ссадины, ни одного синяка. Просто игнорировал. Почему так больно? Ладно бы я молчала, но я ведь хотела все вернуть. Сказал бы в лицо, что надоела. Зачем так жестоко. Я молчала хотя бы сказав сначала, что все бессмысленно и может не пытаться.
– Тихо, моя хорошая, не плачь. Со мной все в полном порядке.
Я плачу? Похоже. Спешу стереть слезы сама, потому что не хочу снова показывать ему свои чувства, не заслужил.
– Чего ты так рас переживалась, кактус. Прекращай, – и его ладони накрыли мои щеки. – Успокаивайся, я рядом.
Вот это и стало его ошибкой. Прикосновение теплых рук сработало как мощный триггер. Сама не поняла, как, но рука с сумочкой взметнулась вверх прямо за спиной парня и начала колотить негодяя.
– Ты, да ты… Свинья ты. Понял? Я что только не передумала за эти полчаса, пока мы ехали. Я думала ты лежишь, присмерти, поэтому не отвечаешь на звонки и сообщения. Нет же. Цел и здоров, на своих двоих передвигаешься. Сволочь ты, Солнцев. Видеть тебя не могу. Вот тебе, за все потраченные нервы.
И снова устраиваю сумочке свидание с телом парня. Нет, ну он точно человек? Даже не морщится. А в сумке книжки. Ребрышки явно должны больно биться.
– Что ты смеешься, гад ты такой?
Ну а что он и в самом деле, только посмеивается? Мне хочется его помутузить еще больше. И все равно, что слишком много свидетелей.
– Так, ладно. Выпустила пар и достаточно, – ничего не успев понять, оказалась висящей на плече парня. Он совсем страх потерял что ли? – Спасибо парни, от души.
И отсалютовав ребятам, потащил меня на выход из больницы.
Игорь
Неделя после аварии выдалась сумасшедшей. Я разрывался между домом, институтом, другом и страховой. Если первые три пункта относительно спокойно жили, то четвертый делал нервы почище, чем, Загорская. Виновница аварии оказалась непростой дамочкой и в итоге я и другие родственницы носились по страховым службам и полиции, размахивая камерами в салонах авто. И все без толку.
Виноваты все, кроме этой курицы безмозглой. Видят все, кто только может видеть, я не хотел звонить дедушке, полковнику в отставке. Вот после этого звонка все зашевелились иначе. Вчерашний день выдался самым сложным. Сначала пришлось объясняться со стариком, что помощь нужна другу, потом показывать записи с камер, а потом часа полтора слушать, как он песочит одного за другим, служителей правопорядка.
Видел, что звонила Ксюшка, читал сообщения, но сил ответить не было. Неглупая, думал, что поймет занятость, войдет в положение. Но ошибся, когда по спине прилетели удары сумочкой. Бестия. Пусть выпустит пар. Я видел все, что было нужно, а главное, простил моментально. Даже насильственные действия простил.
Не знала об аварии, не вникала. Вот что значит не сидящий в чатах института человек. Там все гудит, по словам ребят. Все хотели скинуться Градову на операцию даже если есть необходимость. А кактус жила себе спокойно и накручивалась попусту.
– Так, ладно. Выпустила пар и достаточно, – пока она не успевает опомниться, закидываю на плечо. – Спасибо парни, от души.
И отсалютовав ребятам, потащил на выход из больницы со строптивой и очень колючей ношей. Персонал больницы смотрел на нас удивлением. Представьте себе картину, парень почти бежит, девушка лежит на плече попкой кверху, ругается почти скверными словами и продолжает бить носильщика сумкой.
– Ты вообще, что ли? – возмущенно ни то прохрипела, ни то прошипела Ксюшка, когда моя рука по-хозяйски пошла поглаживать выдающуюся часть тела. – Немедленно прекрати. Люди вокруг. Игорь!
– Вот так бы сразу, – удобнее перехватываю девушку, чтобы поставить перед машиной. – А то все мерзавец, предатель, эгоист.
Продолжая театрально сокрушаться, возвращаю щенный груз на грешную землю, не забывая крепко держать одной рукой, пока второй открываю машину. Сбежит ведь. Только пятки от обиды и будут сверкать. Не хочу. Надоело. Устал. Сегодня мы уладим все вопросы и определимся со всем, потому что дольше играть в кошки-мышки уже безумие.
– Я никуда с тобой не поеду. Слышишь? Не смей закры… – а дальше я уже посмел закрыть дверь и заблокировать даже. – Ты вообще нормальный, – продолжает возмущаться, когда я сажусь на водительское место. – Выпусти меня. Немедленно!
– Пристегнись, – говорю максимально спокойно.
Хватит с нас одного человека-эмоции. Сначала доедем до квартиры, закрою ее изнутри, и потом уже будем говорить, ругаться, мириться. И хоть по кругу. Главное вместе, никто не отключит телефон, не будет вне зоны доступа. До кактуса не доходит серьезность моих слов, поэтому сам беру ремень безопасности и подвожу к нужному креплению.
– Игорь, хватит. Не смешно уже!
– Вот именно. Мы едем мириться.
Ксюша
Едет, молчит паразит такой. Смысла нет спорить, все равно ведь не отступит. И за что мне такой осел упертый достался? Потому что со мной иначе нельзя. Другой не выдержит. Я ведь в принципе человек с не самым простым характером, когда только подпускаю к себе человека.
У Солнцева есть все, чтобы отвоевать мое сердечко прямо сейчас в единоличное пользование. Как бы ни злилась на него за молчание, как бы не хотелось стукнуть по непутевой головке, смотрю и понимаю, все равно люблю. Вот только незадача – любовь у нас с привкусом горечи. Разве так должно быть? Покажет только время.
Минуты до нужного дома прошли очень быстро. Игорь вышел из машины и открыл мою дверь. Боится, что убегу. Правильно. Я такая, я могу. Вот только делать этого не собираюсь. Теперь мне уже интересно. Что скажет в свое оправдание,
