От этих слов Стефани побледнела как полотно. Дрожащими руками она машинально еще сильнее запахнула пеньюар.
— Я ненавижу загорать.
— Уверен, мы найдем себе занятие. Займемся тем, чем все молодожены занимаются в медовый месяц.
— Ты вульгарен и отвратителен! — Стефани обдало жаром, когда Рей улыбнулся в ответ на ее слова.
— Я так и думал, что ты не собралась, и послал своих людей сделать это за тебя.
— Как ты посмел? — Она задыхалась от волнения.
— Ты когда-нибудь была на Канарских островах? — спросил он без особого интереса. — Кое у кого из нашей семьи там есть родственники.
— Значит, я просто вынуждена ненавидеть эти острова! — Она заскрежетала ровными белыми зубами.
— Вот это мне нравится! Ненавидеть то, о чем даже не имеешь представления!
Служанка появилась именно в тот момент, когда Стефани запустила в Рея первым, что попалось под руку. Щетка едва не угодила ей по лицу.
Рей извинился, а служанка, молодая девушка, смутилась. Но Стефани успела заметить, с каким обожанием та посмотрела на своего хозяина. Ах ты, покоритель женских сердец! Ты еще не то увидишь, подумала она, не желая признавать, что пока он разрушал все ее планы.
— Спасибо, я сама справлюсь, — ответила Стефани служанке, когда та объяснила цель своего прихода.
— Скажи матери, что я помогаю своей жене переодеться! — крикнул Рей вслед покрасневшей девушке. — Кажется, ты порвала его, торопясь скорее снять, — сказал он, поднимая валявшееся на полу свадебное шелковое платье.
— Да, я чуть было не разорвала его в клочья, — демонстративно заявила Стефани. — Но потом решила отдать его в ближайший магазин для бедных.
— Не думаю, чтобы там пользовались спросом свадебные платья, сшитые на заказ.
— Тогда надо устроить аукцион, чтобы собрать деньги для бедных. Богатые, праздные бездельники получат возможность почувствовать себя благодетелями! — выпалила она.
— Миссис Чедвик собирается принимать самое деятельное участие в благотворительных акциях?
— Несмотря на сообщения в газете о нашем бракосочетании, я никогда не буду миссис Чедвик! Вот здесь этого не будет! — Стефани прижала руки к груди, и глаза ее загорелись.
— Что ты хочешь этим сказать? Что ты так печешься о душе? Если да, то не стоит беспокоиться. Меня это не интересует…
Внезапно ее пронзила острая боль. Вот и словесное подтверждение того, что она уже знала и что не должно было так сильно ранить… Так почему же? Отогнав от себя этот вопрос, она вздернула подбородок.
А Рей цинично продолжал:
— Ни одна женщина не стоит тех усилий и… чувств, которые тратятся на нее во время ухаживания.
— Даже Пола?
Усмешки его как не бывало.
— Что ты знаешь о Поле?!
Он шагнул вперед, но не тронул Стефани. Вид его за секунду резко изменился: суровое лицо, недовольный взгляд. Он готов был защищать ее. Но почему? В этом-то и была загадка! Можно ли ей было произносить имя его обожествленной жены?
— Я знаю, что она была твоей женой.
Стефани пронзил жесткий взгляд, который тут же смягчился.
— Было бы лучше, если бы ты не касалась этой темы. Тебе понятно? — Каждое его слово звучало предостережением.
— Да, понятно. Вероятно, Пола была святой, если вышла за тебя замуж. — Стефани откровенно лезла на рожон и делала это намеренно.
Как и все люди, этот железный человек был наверняка уязвим, и ее задача — выяснить, так или иначе, в чем именно его слабость.
— Как она умерла?
Его пальцы впились ей в плечо. На какой-то миг Стефани показалось, что он сломает ей ключицу.
— Ты здесь, чтобы разделить со мной очень небольшую часть моей жизни. Поэтому тебе лучше не лезть не в свое дело, иначе ты пожалеешь о своем отвратительном любопытстве! — Он опустил руки и зло бросил. — Собирайся! Нас ждет самолет.
Услышав, как захлопнулась за ним дверь, Стефани закрыла глаза. Тело ее обмякло. По крайней мере, он избавил ее от своего присутствия при сборах, и это уже должно радовать. Но так ли было на самом деле? Ответ, пронесшийся у нее в голове, ужаснул Стефани, и она тихо застонала.
Полет в Санта-Крус прошел спокойно, без каких-либо происшествий. Стефани притворилась спящей, а Рей клюнул на эту удочку или сделал вид, что клюнул. Возможно, он не хотел с ней больше разговаривать. Эта мысль угнетала, и Стефани уже проклинала свое своенравие. Выходить замуж за человека, питая к нему отвращение и глубокое физическое влечение одновременно, — тяжелое испытание. Она задумалась: замужество… миссис Чедвик…
Поднявшись с кресла после приземления самолета, Стефани почувствовала, что ее ноги дрожат, но тем не менее отказалась от помощи Рея, протянувшего ей руку.
В аэропорту было жарко, словно в пекле. Стефани поразили окружавшие ее яркие и сочные краски. Такое впечатление, что рассматриваешь красочную цветную фотографию после черно-белых снимков, подумала она. Ее легкий льняной костюм, вполне приемлемый для английского лета, здесь казался тяжелыми доспехами средневекового рыцаря.
— Гостиница далеко? — спросила она, уже через две минуты чувствуя себя совершенно обессилевшей от жары.
— Гостиница? Мы остановимся не в гостинице.
— Где же? Поставим палатку на пляже? — съязвила она.
— Мы будем жить на Сальвии.
— На твоей яхте?
— На моем острове.
Она взглянула на него, прикрывая глаза от солнца. Почему ему совсем не жарко? — подумала она. Его светлые брюки не помялись, а от его рубашки с расстегнутым воротником, казалось, исходила прохлада.
— У тебя есть остров?
— Очень маленький, — мягко ответил он.
Спустя час с частной взлетной полосы Рей поднял в небо свой самолет. Стефани, сидя сзади, разглядывала его шею, крепкий затылок, золотистые волосы.
— Вид под нами стоит того, чтобы на него поглядеть. Оторви от меня свой взгляд, я начинаю нервничать, когда ты вот так на меня смотришь.
Ужасно! Попалась словно наивная влюбленная школьница.
— Далеко еще до Са?..
— Сальвии. Мы очень скоро там будем, Стефани. Успокойся, мой ангел. Здесь люди не торопятся.
— Обещаю воспринимать все спокойно, — заявила Стефани, надеясь, что так и будет.
Вид в небесно-голубых тонах, открывавшийся взору, был воплощением представления многих людей о рае. Но сейчас у Стефани не было возможности до конца оценить всю эту красоту.
— Кажется, здесь очень много островов, — как бы невзначай заметила она. Чем ближе становилось место назначения, тем сильнее Стефани начинала нервничать.
— Достаточно!
— Откуда у тебя этот остров?
— Мне его оставил брат деда — у него не было собственных детей. Дед унаследовал семейное поместье со всем содержимым, а дядюшка Стюарт разбогател сам и купил Сальвию. Он приехал сюда в первую мировую войну и сделал деньги на том, что поставлял продовольствие французам. Сальвия служила как бы перевалочным пунктом. Тогдашняя ситуация была на редкость уникальна. Очень многие сделали себе состояния подобным образом.
