Что-то вспыхнуло в глазах Клинта, и Бренда поняла, что ее искреннее восхищение не оставило его равнодушным. Она не сомневалась, что Клинт заметил и по-своему оценил ее сексуальную блузку и обтягивающие джинсы.
«Что он сделает, если я подойду к нему и прижму свою прохладную ладонь к его плоскому животу?
Проведет ли он легонько пальцем по моему декольте? Сольется ли со мной в жарком поцелуе? Его глаза говорят, что это возможно. Но строгая складка губ свидетельствует о другом. Он отшатнется от меня, сбежит в свою комнату и появится, застегнутый на все пуговицы, через несколько часов… или даже дней».
Бренде хотелось пойти на риск, подобного которому не случалось в ее жизни, но она не была уверена, сможет ли пережить отказ.
Поэтому, подавив искушение, Бренда повернулась к компьютеру, но не раньше, чем успела заметить взлохмаченные волосы Клинта, пробивавшуюся щетину и босые ноги. Есть что-то чрезвычайно сексуальное в мужчине с босыми ногами, хотя она должна признаться, что ей двадцать шесть лет и она никогда, никогда прежде не замечала этого.
— Чем ты занимаешься в такое раннее время? — спросил Клинт, не отходя от двери, готовый к бегству, если это потребуется.
— Я решила, что мне нужно подняться пораньше. — Бренда подчеркнуто внимательно вглядывалась в экран.
Нужна большая сила воли, чтобы оторваться от зрелища, которое являет собой Клинт!
— Думаю, кофе уже готов, — сказала она, чувствуя, что Клинт собирается повернуться и уйти, чтобы одеться. Может быть, с помощью кофе ей удастся отсрочить его уход…
Бренда была очень довольна тем, что ей удалось сварить кофе… хотя его еще предстоит попробовать. Конечно, она знала, как приготовить кофе! Вообще-то Бренда всегда пользовалась пакетиками, но, судя по божественному запаху, кофе удался на славу.
Бренда украдкой смотрела, как Клинт, мягко ступая, прошелся по кухне. Взяв с полки свою любимую кружку, он налил в нее кофе.
Никто не предупреждал Бренду, что наблюдать за полунагим мужчиной, находящимся в кухне в утренние часы, — то же самое, что наслаждаться поэзией. Непроизвольная игра мускулами завораживает. Прислонившись к столу, Клинт сделал глоток — и поморщился.
Слишком крепкий, с грустью догадалась Бренда.
— Плохой?
— Нет, нет. Как раз то, что нужно, чтобы взбодриться. — Будучи джентльменом, он сделал еще один глоток и, подойдя к ней сзади, взглянул на экран. — Что ты делаешь?
На мгновение Бренда забыла, чем занимается, потому что почувствовала на своей шее его теплое дыхание, услышала, как он потянул носом и вздохнул.
От раздражения, что в его мир вторглась женщина-искусительница? Или это положительная реакция на ее присутствие?
Бренда повернула голову и посмотрела на Клинта.
Нахмурившись, он вглядывался в экран. Возможно, ему не нравятся ее поиски в Интернете. Бренда поспешно нажала клавишу.
Клинт тихо выругался, глядя на монитор: Бренда под куполом парашюта опускается на крохотную площадку у подножия водопада Анхель.
— Это не так опасно, как кажется, — сказала она. — Я была очень осторожной.
— Гмм. — Клинт переступил с ноги на ногу. Она чувствовала запах кофе и головокружительный аромат мужского тела.
Прежде чем Бренда поняла намерение Клинта, он склонился над ее плечом и, нажав клавишу, вернул предыдущее изображение.
— Что, интересно, ты хотела скрыть? — задумчиво проговорил Клинт.
— Ничего я не скрывала, — возразила Бренда.
«Знает ли он мою тайну?
Что я люблю его?»
Бренда бросила на него осторожный взгляд. Нет, в этом отношении даже Клинт такой же тупой, как все мужчины.
— Крошка Люси, — громко прочитал он, глядя на изображение. — Уэльский пони. Предлагается за девять тысяч фунтов стерлингов. Доставка оплачивается дополнительно.
Бренда с надеждой смотрела на него. Люси была такой маленькой, что ее белая грива почти касалась земли. Разве можно устоять перед ней?
— Ты шутишь? — недоверчиво спросил Клинт.
— Она такая хорошенькая и совсем крошечная! Ты даже не заметишь, что она здесь.
— Ха! Бекки тоже хорошенькая и совсем крошечная. Никакого пони.
— Ты хочешь сказать «нет»? — удивленно спросила Бренда. Люди никогда не говорили с ней таким тоном. Ей вообще редко говорили «нет»!
— У меня и так хлопот полон рот. Нет уж, спасибо.
— Я буду заботиться о ней.
— Ну да. Одну или две недели.
«Действительно, мы с Клинтом не обсуждали, как долго я здесь пробуду…»
Глупое сердце твердило ей — «всегда». Но даже если этого не случится, Бренде хотелось оставить Бекки что-то на память.
— По твоему лицу я вижу, что ты задумала, и позволь мне положить этому конец, прежде чем ты зайдешь слишком далеко. Пони для Бекки не будет. Даже не думай тайком доставить сюда крошку Лаки.
— Люси, — поправила Бренда.
— Моей дочери не нужна ни Лаки, ни Люси. Господи, Бренда, неужели ты не заметила, что она еще даже не ходит!
— Я знаю, но разве ты не слышал, дети овладевают верховой ездой до того, как начинают ходить? Это правда! Она будет чувствовать себя спокойно с лошадьми, если мы дадим ей возможность познакомиться с ними сейчас. А еще равновесие…
Бренда заметила, что сказала «мы». Очевидно, Клинт не услышал этого или предпочел не обратить внимания.
Застонав, он перебил ее, не дав перечислить все преимущества, которые возникают от развития чувства равновесия в столь нежном возрасте.
— Мне не следовало соглашаться на этот батут. — Он сделал большой глоток кофе и снова поморщился.
— Не нужно притворяться, будто кофе тебе нравится, — холодно сказала Бренда, раздраженная тем, что ей не удалось заказать пони.
Если бы маленькая лошадка была уже здесь, Клинт сдался бы. И даже если бы она не понравилась ему, у него не хватило бы духу отослать пони после того, как Бекки увидела бы его.
— Ладно. Кофе мне действительно не нравится. — Очевидно, Клинт тоже разозлился. — Пони не будет.
— Клинт, подумай. У тебя здесь столько травы!
— Я предпочитаю думать, что это лужайка, а не пастбище. Не думаю, что ее состояние улучшится от конских яблок.
— Конские яблоки — прекрасное удобрение. Подумай о своих драгоценных цветах.
— Поверь, я думаю о них. Эта лошадь будет поедать их.
— Как ты можешь так говорить?
— Ее глаза-бусинки говорят о страсти к пожиранию бегоний.
— Какая нелепость! — Бренда смутно представляла себе бегонии, но она была уверена, что они не более важны для Бекки, чем пони.
— Нелепо то, что мы вообще ведем этот разговор. Никакого пони. Точка.
