После ленча, за кофе, который они опять пили в гостиной, миссис Фарнхэм упомянула о миссис Эрендел и хохотнула, когда Джулия пересказала ей подробности визита Сильвии.
— Могу себе представить, как у нее вытянулся нос, когда она тебя увидела! Сильвия всегда мечтала стать женой Найджела.
— Когда я ему об этом сказала, он только посмеялся.
— Мужчины часто близоруки, когда дело касается женщин. Какими бы умными они ни были у себя на работе, их все равно может провести хорошенькое личико и мягкие манеры, а Сильвия знает, как пользоваться и тем и другим. Но ты не должна ревновать. Найджел и не помышлял о женитьбе, пока не встретил тебя. — Она устроилась поудобнее. — Прости мне эту откровенность, но тебе повезло, что он твой муж. Раз Найджел подарил тебе свою любовь — она твоя навсегда.
— Мне кажется, он любит с той же силой, с какой и ненавидит.
— Он редко к кому испытывает ненависть, — удивленно запротестовала миссис Фарнхэм. — Он слишком логичен, чтобы тратить время и эмоции на столь разрушительное для личности чувство.
— А она действительно разрушительна? — спросила Джулия.
— Конечно! Для того чтобы ненавидеть, мы должны закрыть свой ум для всего остального. С тем же успехом можно жить в коконе.
— Коконы бывают очень уютными.
— Но насекомые из них вырываются! Если бы они остались там навсегда, они погибли бы.
Джулия вздрогнула, и миссис Фарнхэм быстро сказала:
— Давай говорить о чем-нибудь более веселом, чем смерть. Скажи мне, чем ты весь день занимаешься?
— Мало чем, — вздохнула Джулия, — я скучаю по работе.
— Когда у тебя будет ребенок, свободного времени сразу не останется!
Краска залила щеки Джулии, и свекровь сочувственно на нее посмотрела.
— Первые месяцы после замужества всегда нелегкие, знаешь ли. Чем сильнее чувство, тем больше времени людям требуется для того, чтобы притереться друг к другу. Если ждешь от брака многого, то надо многое и дать. Людям чувствительным часто нелегко настроиться друг на друга. Когда я вышла замуж, моя свекровь говорила со мной так же, как я сейчас говорю с тобой, и сказала одну вещь, которую я никогда не забывала: хороший брак не получается сам собой — он требует работы. Но поверь мне, Джулия, это стоит того, чтобы потрудиться.
Джулия в отчаянии глядела в огонь. Как легко она вступила в брак, как мало думала о смысле церковного обряда. Она была поглощена идеей мщения и не задумывалась над тем, что, исполняя свой план, разрушает устои, которые почитала с детства.
Она глубоко вздохнула:
— Вы многое помогли мне понять, мама. Так легко потерять путеводную нить в будущее, а я, наверное, ее еще и не находила.
— Мы не всегда знаем, что для нас лучше всего. — И, переменив тон, миссис Фарнхэм продолжила: — Ну, право, на один день достаточно! Если я снова начну читать лекцию, разрешаю тебе просто уйти! — Ее зоркие глаза остановились на пяльцах, лежавших на ручке кресла. — Какая прелесть! Это твое?
— Да. Хотите посмотреть мои работы?
— Очень. Я тоже вышиваю, так что мы можем сравнить узоры.
Джулия подошла к шкафу и достала мешочек для рукоделия, в котором хранила законченные вышивки. Миссис Фарнхэм пришла в восторг.
— Вижу, ты специалист. Давно вышиваешь?
— Раньше я много вышивала. Моя мать была необыкновенной рукодельницей. Она копировала узоры со старинных гобеленов у нас на стенах.
— Наверное, это был большой дом, раз там были гобелены.
Лицо Джулии застыло, и миссис Фарнхэм поняла, что время откровенностей прошло.
— Довольно большой. — Она отвернулась. — Не хотите ли еще кофе?
— Нет, спасибо, милая.
После этого разговор стал бессвязным. Быстро стемнело, и наступил ноябрьский вечер, сырой и холодный. Две женщины сидели в свете камина: уличные фонари лишь немного разгоняли темные тени, сгустившиеся в комнате.
— Я больше всего люблю это время суток, — сказала Джулия. — Все уродство исчезает, и остается только прекрасное.
— Слова истинного романтика!
— Когда-то я им была, — призналась Джулия, — но жизнь разрушает идеалы.
— В твоих устах это звучит слишком цинично.
— Я цинична. Такой меня сделали обстоятельства.
— Обстоятельства не могут изменить личность — по крайней мере, не навсегда.
— Я не согласна. Я уже никогда не буду той невинной девушкой, которой была когда-то.
— Не невинной, — согласилась миссис Фарнхэм. — Но более снисходительной к человеческим слабостям. Мы все делаем ошибки, Джулия. Понять это — значит начать взрослеть.
В холле послышались шаги, дверь гостиной открылась, и на фоне светлого прямого проема показалась фигура Найджела.
— Почему вы сидите в темноте? — Он щелкнул выключателем, и обе женщины заморгали от яркого света.
— Знаешь, многие женщины любят сумерничать, — укорила его мать.
— Извини, дорогая. — Он подошел к ней и поцеловал. — Я пытался вернуться к ленчу, но у меня не получилось. Ты ведь еще не уходишь? Я отвезу тебя на машине.
— Ничего подобного ты не сделаешь. Я заказала такси на шесть часов.
— Но вы должны остаться поужинать, — запротестовала Джулия.
— В другой раз, милая. — Мать посмотрела на сына. — Когда выборы?
Он покраснел и постарался не встретиться взглядом с Джулией.
— Послезавтра, мама.
— Так скоро? Я думала гораздо позже. Ты сразу же сообщишь мне результат, хорошо? Я буду как на иголках, пока не узнаю.
— Конечно сообщу. Позвоню тебе, как только сам буду знать.
— Если ты победишь, — оживленно сказала Джулия, — мы должны позвать гостей, чтобы отметить это.
Найджел медленно повернулся к ней:
— В этот вечер я буду слишком усталым, чтобы отмечать.
— Необязательно устраивать большой прием, дорогой, — настаивала Джулия, — позовем несколько близких друзей: Лиз, Тони, Конрада Уинстера, и… и, конечно, миссис Эрендел. Вы приедете, мама?
— Не думаю. Одной поездки в неделю с меня достаточно. Если Найджел победит, вы оба должны приехать пообедать у меня, когда найдете время. У тебя будет масса дел, если Найджел выиграет, Джулия. Могу себе представить, как ты будешь открывать благотворительные ярмарки и целовать младенцев в мокрых пеленках! — Миссис Фарнхэм взглянула на сына. — Из Джулии получится прекрасная жена для политика — почти все наиболее влиятельные члены парламента достаточно стары, чтобы им льстило внимание красивой молодой женщины.
— Уверен, она прекрасно сыграет эту роль, — отозвался Найджел, чуть подчеркнув глагол, чтобы Джулия это заметила.
Миссис Фарнхэм встала.
