чтобы боль, но дискомфорт. Чувствую себя маленьким глупым мотыльком, попавшим в жестокие руки. Одно нажатие и этим сильным пальцам ничего не стоит оторвать мне крылышки.
— Слишком много вопросов, Лекс. Мы договаривались на один…
Мой голос скатывается в шепот, тело окутывает дрожь, но она сладкая, словно предвкушающая. Мотылек уже летит на огонь…
— А я не играю по правилам, Алина. Я их устанавливаю и нарушаю как заблагорассудится.
Выдыхаю и рука с моего подбородка перемещается, скользит вверх к скуле и виску, пальцы проникают в волосы и сжимаю локоны не больно, тянут, заставляют податься вперед.
Слишком близко. Расстояние в миллиметры от суровых круто очерченных пухлых мужских губ, на которые я смотрю безотрывно.
— Нечестно — это играть с огнем, пытаться обвести вокруг пальчика мужчину, который может сильно заинтересоваться и решить поиграть с Вишенкой и попробовать ее на вкус…
Огромный мужчина преграждает мне путь, а я буквально теряю дар речи. Черные восточные глаза скользят по моему лицу и шее вниз, останавливаются на листке, который продолжаю сжимать в охладевших пальцах, прижатых к груди.
Сводит широкие брови на переносице. Голос Шаха становится глухим, рычащим. На дне черных глаз вспыхивают искры. Делаю шаг назад, но крепкие пальцы смыкаются на моем запястье.
— Это не ваше дело! Вы не имеете права мне приказывать! — Рявкаю зло, со всем пылом и обидой.
— Еще как имею! Все права на твое тело теперь у меня. Учитывая, что ребенок, которого носишь — мой!
16
Ухожу от обжигающего взгляда, от касания. Отползаю и встаю. Отворачиваюсь спиной.
— Я ни в чем не виновата…
Проговариваю робко. Не собираюсь оправдываться и что-то неуловимо держит от того, чтобы обличить во всем Диану. Миллиардер жестокий человек. Я это уже понимаю и что может случится, если он узнает, что невестка его друга решила поиграть в подобные игры.
Не хочу ее подставлять. Ее положение слишком шаткое в новой семье. Да, она фактически заставила Илью женится на себе, но все же это личное дело супругов и не смотря ни на что, она любит своего мужа. Я знаю.
Винить ее я не могу. Это ее жизнь. Ее выбор. Моя ситуация по сумасшедшему неправильная, но стараясь обелить себя, я наврежу ей. С такими козырями на руках Ставров может распорядится по-разному, а что если он конкурент, а не друг. И что если подобная информация попадет не в те руки.
Диана говорила, что у ее тестя выборы на носу, переизбрание и можно закатить нешуточный скандал, если всплывет вот такая вот махинация.
Мое слово — против ее слова. Раздуть скандал из нечего — раз плюнуть. Проиграют все, подруга лишится своего счастья и семьи. Илья не простит ей огласки и уничтожения репутации своей семьи.
Это все стоит на одной чаше весов, а на другой мнение чужого мужчины обо мне. Да притягательного, желанного и опасного, но я уже наглядно услышала, как Лекс безжалостен. Он не пощадит никого.
Думать, что девушка решила ему понравится и устроила все это одно — а вот знать, что тебя подставили, желая сделать отцом и женить это несколько иное, учитывая что все это устроила та, кто сегодня стала членом многоуважаемой и богатой семьи.
Такого не прощают. Диана хотела как лучше. Она не хотела вредить. Просто у нее свои взгляды на жизнь. У меня свои. А я не хочу быть причиной того, чтобы подруга и ее будущий ребенок либо оказались на улице, либо…
Поворачиваюсь к Ставрову и смотрю в упор. На секундочку представляю себя на месте Дианы. Что бы случилось, если бы мы с этим мужчиной встречались, и я забеременела. Почему-то подсознание кричит о том, что ничего хорошего. Кто я — никто. Бедная студентка с амбициями на будущее, а он человек, у которого есть власть.
План Дианы с таким как Ставр не сработал бы. Такие как он привыкли брать и ребенка от случайной связи может бы он и принял, но вот мать, решившую поиграть во взрослые игры, проучил бы. Заключил бы контракт, как у него принято и скорее всего бы отнял ребенка…
— О чем задумалась?
Голос Александра заставляет встрепенутся. Сама не заметила, как я углубилась в мысли. Причем такие, что по инерции сжала руки в кулаки.
— о том, что мне неуютно находится в одной комнате с незнакомым чужим мужчиной. Все, что происходит слишком непривычно.
Ставров в ответ на мою реплику наклоняет голову к плечу. Прищуривается. Цепляется за мою фразу и задает вопрос, от которого у меня, наверное, щеки в полутьме начинают светить, как красный на светофоре.
— Как интересно. Хочешь сказать, что такая аппетитная Вишенка никогда не была наедине с мужчиной?
Не верит он мне. Хотя вся ситуация не располагает к доверию. Миллиардер пока относится ко всей этой ситуации с иронией.
— Вы опасный собеседник Лекс, поэтому я просто помолчу.
Отвечаю как можно более уверенно. Но на самом деле я смущаюсь и просто прячусь за бравадой.
Я никогда не была наедине с мужчиной, особенно таким как Александр Ставров. Да и вообще так может повезти одной на миллион, а я никогда в лотерею не выигрывала. Ну кроме одного — единственного раза, когда фортуна мне подарила выигрыш в виде ста рублей.
И то это было давно и не правда.
Лекс смотрит на меня, и я не понимаю, что ему нужно, да и вообще, что ему может быть нужно от навязанной подружки невесты, разве что похабные шуточки Дины имеют место быть и свидетели невесты априори должны быть близки.
Не сводит с меня глаз секунду, другую, а затем отходит. Вновь раздается звонок и мужчина на долго включается в работу, а я слушаю бархатный голос и цифры которыми он апеллирует.
Миллиарды, заводы, дедлайны.
Не понимаю из этого ничего, ложусь. Голос Александра меня баюкает. И я опять прикрываю веки, но всем существом слежу за мужчиной и сердце пропускает удар, когда он наконец откладывает телефон.
Сплю я чутко или же напряжение не отпускает, так что дрему развеивает шорох, чуть приоткрываю веки, чтобы увидеть, как миллиардер принимается расстегивать сорочку…
