чуть перемещаются вверх по позвоночнику, не-то ласка, не-то массаж, но благодаря этому движению я чувствую, насколько напряжен позвоночник.
От его руки идет какая-то сшибающая расслабляющая волна. Пальчики на ногах поджимаются от сладости ощущения. Мое тело, как оголенный нерв, нацеленный на этого мужчину, улавливающий малейшие колебания.
— Тебе ведь нравится, а я хочу касаться тебя. Странно…
Проговаривает так, словно сам удивлен.
— Видимо у господина Ставрова все регламентировано и учтено, если не прописано в контракте, — отвечаю колко и сама удивляюсь как меня хватает на такую пламенную речь.
Замираю и жду реакции миллиардера. Он почти обнажен в то время, как я все же одета, пусть и в халат. Подобной колкостью можно, наверное, задеть неуверенного в себе мужчину, но с Александром все выходит иначе.
Он запрокидывает голову и смеется, звонко, глубоко, а я как завороженная наблюдаю за тем, как дергается крупный кадык на широкой шее.
Отсмеявшись, останавливает взгляд на моих губах, смотрит так, что я буквально заставляю себя не облизывать резко заколовшие уста.
На меня еще никогда так не смотрели мужчины. Так дико. Плотоядно. Безудержно. Словно сожрать готовы. Да и никогда я не встречала и наверняка не встречу таких, как Ставров. Выпуск лимитированный.
Интуиция просыпается и кричит, но я не понимаю, то ли она говорит, чтобы я дура бежала от Ставра куда глаза глядят, то ли, чтобы сдалась на растерзание этим могучим пальцам. Знающим как доставить удовольствие женщине.
— Такая сладкая вишенка в руках. И как мне удержаться и не распробовать?
— Я не съедобная, — отвечаю машинально и вновь вызываю улыбку на четко очерченных губах.
— Почему же?!
Голос у него становится еще гуще, бархатистее. Порочный искуситель не намерен отпускать.
Убирает одну руку с моей спины, лаская проводит вдоль по моему плечу, скользит вниз к локтю, предплечью и накрывает мою ладонь.
— Боишься меня?
Задает резонный вопрос, но я мешаюсь. Не знаю что ответить. Расценивает мое молчание по-своему и отрывает мои пальцы от своей груди сжимает ненадолго в своей крупной ладони, а затем накрывает моими пальцами свою слегка колючую щеку.
Заставляет касаться, ласкает моей рукой себя, знакомит. А у меня кожа начинает огнем гореть и ощущение щетины под пальцами опять заставляет бабочки вспорхнуть в животе. Закрутиться в вихре.
Это касание — оно слишком интимное, чувственное и несравнимое ни с чем. Ощущение что зверя ласкаю, которые спрятал клыки. Но только на время. Не пройдет и секунды как он оголит оскал и вцепится намертво и будет держать пока не возьмет свое.
— Не так страшен черт, да Вишенка?
Игривость интонаций обескураживает и вызывает робкую улыбку на моих губах. В черных глазах миллиардера концентрируется лютая жажда, он бросает вызов и в каждом жесте, проскальзывает чистый секс — обещание.
Не отнимая моей руки от своей щеки, наклоняется еще чуть-чуть и жесткие губы накрывают мои. Сначала легонько, словно смакуя и пробуя мой удивленный выдох на вкус…
Затем более жестко, напористо. От этого поцелуя дыхание перехватает, легкие жечь начинает, от нехватки кислорода, голова кружится и ноги ватные. Крепкая рука сжимается сильнее на моей талии, невозможно противостоять подобному натиску, а крупная нога делает шаг вперед, заставляя меня раздвинуть бедра и замереть полностью подчиненной.
Понимаю, что я буквально застыла в секунде до того момента как сильные пальцы сдерут с меня халат и я останусь полностью обнаженной перед Ствровым. И хотя тело становится податливым воском в сильных руках миллиардера, какой-то внутренний щелчок все же срабатывает. Прикусываю его нижнюю губу, а ноготки на его щеке проскальзывают царапая, давая понять, чтобы остановился, чтобы сбавил свой угорелый натиск.
Подобный темперамент обескураживает и пугает. Отрывается от меня и смотрит с высоты своего роста затуманенным взглядом. А там такая жажда проскальзывает. Голод. Лютый. Безудержный. На мгновение кажется, что мое слабое сопротивление будет сломлено за мгновение и уже в свой следующий вдох я буду распластана под мощным телом возбужденного мужчины.
Дышу громко, хрипло. Легкие продолжают гореть, пока Лекс отпускает мою ладно, чтобы прикоснуться к моим распухшим, истерзанным губам.
— Точно вишня на вкус, сладкая и с легкой пряной горчинкой послевкусия…
* * *
Дорогие! Рада, что со мной! Сегодня еще будет продолжение огненной продочкой! Пристегиваемся и мчим!!
19
Проводит пальцем по моей скуле. Как бы невзначай, поглаживает и смотрит…
Боже какой порочный у него взгляд, темный, словно беспросветная ночь. Пальцы скользят к моим волосам, натягивают, но останавливаются ровно в тот момент, после которого последовала бы боль.
Выгибаю шею по инерции и становлюсь на цыпочки. Прикусываю распухшую от поцелуя губу, а он следит за моими движениями. Прожигает одним взглядом.
— Ты трепещешь, но тебе не страшно.
Прищуривается. Опять этот коронный жест Ставрова. Он словно оценивает, изучает.
— Ты не страшный, — отвечаю слегка улыбнувшись.
Меня хватает еще и на легкую шутку. Потому что он внушает доверие несмотря ни на что и в разрез с доводами разума я верю, что этот мужчина не причинит вреда.
Не знаю на подсознательном уровне чувствую это. Понимаю, что я с ним в полной безопасности.
Опять ухмыляется и отпускает мои прядки, которые в беспорядки рассыпаются по плечам.
— Не стоит доверять незнакомцам, Вишенка. Ты никогда не знаешь что у них на уме.
Обнажает крепкие зубы в легкой улыбке. И я ведусь на эту бешенную харизму, подаюсь чуть вперед и задаю опасный вопрос:
— А что же на уме у тебя, Лекс?
Наклоняется ко мне и на полном серьезе отвечает, без тени улыбки, не флиртуя даже. Просто ставя перед фактом.
— Я хочу секса, Вишенка. Чистого, незамутненного удовольствия и у тебя есть все, что способна дать женщина мужчине…
Откровение, которое действует, как ушат ледяной воды, заставляет вздрогнуть. Напряжение между нами растет, я буквально ощущаю, как закручивается спираль, как ситуация доходит до каления.
Мужчина передо мной открыт в своих желаниях и стремлениях. Он не лукавит. Не играет. Он говорит прямо — от меня ему нужен именно секс.
Наслаждение, граничащее с эйфорией — это все подтекстом, как обещание самой безумной и сладкой ночи в моей жизни.
И опять Ставров не ждет, накрывает мои губы, сминает их в поцелуе. На этот раз еще более глубоком, безудержном. Он оглушает своей силой, необузданностью. Я ощущаю его вкус на кончике языка. Он дурманит. Заставляет взлететь.
Шальные ласки… и руки уже приспускают полы моего халата, чтобы дотронутся до нежной, оголенной кожи и пронзить все мое тело подобно разряду высоковольтного напряжения. Он раскатывает меня в этом ошалелом поцелуе. И я тону. Иду на дно. Ставров знает все о женском теле, мои же пальцы слишком неуклюже лежаться на широкие литые плечи. Я то ли цепляюсь за него из всех сил,
