Она открыла дверь кабинета и Горацио тотчас заскочил внутрь, положив лапы ей на грудь. Тут он заметил Флаффи, свернувшуюся на столе, и моментально оскалился, приняв боевую стойку. Кошка тоже не осталась в долгу. Она выгнула спину и зашипела. Горацио, не долго думая, кинулся на Флаффи, но та встретила его смелым выпадом. Горацио завизжал, на секунду потерял равновесие, но вскочил снова, и бросился за ней, пулей вылетевший из комнаты.
Мэгги побежала за ними вниз по лестнице, но увидела только как Флаффи, спасаясь от Горацио, кинулась прямо на грудь Гарри Мэллону. Лицо его стало кирпично-красным, ровные белые зубы сжались, глаза чуть не выскочили из орбит.
— Это сумасшедший дом! — вскричал он. — Я ненавижу кошек!
— Ты просто ей понравился, дорогой, — попыталась его успокоить жена, — помни о своем давлении, тебе нельзя волноваться.
Хелен приветливо улыбнулась Мэгги.
— Мы поехали на прогулку и решили завернуть к вам.
Мэгги тем временем отцепляла кошку от костюма Гарри.
— Мне очень жаль, что так получилось!
Элси, все еще державшая входную дверь, промолвила:
— Никогда не видела ничего подобного. Кошка будто по воздуху пролетела, в ней есть что-то от белки.
На пороге появились Хэнк и Бабба, только что вернувшиеся от Билла Гризба.
— Что случилось? — спросил Хэнк.
— На меня опять напала эта дикая кошка. Это кошка-убийца, убийца, ее надо умертвить.
Мэгги прижала Флаффи к груди:
— Только через мой труп.
Гарри смерил ее выразительным взглядом, не оставлявшим сомнений, что его такая перспектива не сильно расстроит.
Хэнк поцеловал маму в щеку.
— Я очень рад вас видеть, дорогие, но сейчас я спешу на софтбол. Вы могли бы поехать с нами поболеть за меня.
— Мы поедем к доктору Притчарду сделать отцу укол от столбняка, а затем подъедем посмотреть на твою игру.
Хэнк взъерошил Мэгги волосы.
— Не забудь, что вечером танцы.
У Баббы отвисла челюсть.
— Ты что, пойдешь на танцы в ассоциацию фермеров? Ты же всегда ненавидел танцы.
— Я тоже туда собираюсь, — сказала Элси, — я слышала, там будут буквально все. Я даже специально сделала прическу.
— Фермеры устраивают танцы всего два раза: один на открытии ярмарки графства, другой — на закрытии. Эти танцы самые лучшие, — продолжал Бабба, — выбирают даже Короля и Королеву бала. Один год Хэнку предлагали быть Королем, но он там ни разу не показался.
И он толкнул Хэнка в бок.
— Помнишь?
— Он был наказанием, — подхватила мать Хэнка, — но теперь все позади, он женился на красивой девушке и его глупые затеи остались в прошлом.
Мэгги почувствовала, что у нее задергался глаз. Хелена спросила:
— Что с тобой, дорогая?
— Небольшой тик, доктора говорят, что это нервное расстройство. Но я не особо верю. По-моему, я человек не нервный. Как ты считаешь, Хэнк?
— Я всегда говорил, что она ненормальная, — шепнул Бабба Хэнку, — старый Берн Гриззард тоже начал с тика, а теперь разговаривает с дверной ручкой.
Хэнк обнял ее за плечи.
— Ты спокойная. Просто ты слишком много работаешь. Вероятно, у тебя перенапряжение глаз из-за компьютера.
— Она работает день и ночь, — сказала Элси родителям Хэнка, — невозможно сидеть перед компьютером столько, сколько она, неудивительно, что она такая бледная и дергается.
Хэнк погладил Мэгги по голове.
— Бедная моя девочка, все работает, некогда даже поиграть, но мы исправим это сегодня ночью, правда крошка?
В его глазах светилась насмешка, но Мэгги знала, что направлена она не против нее. Он любил ее, любил и людей, окружающих его, своих близких, друзей. Там, где она раздражалась, он шутил. И она любила его за это, любила и за молчаливую поддержку и утешение. Его глаза говорили ей, что она вовсе не была бледной, нет — она была красивой — самой желанной для него. И улыбка его была пугающе откровенной, вызывающей в памяти воспоминания прошедшей ночи.
— Мы опоздаем на игру, — прервал их идиллию Бабба, — нам пора идти.
Хелен взяла мужа под руку.
— Нам тоже пора.
Мэгги из окна смотрела на скрывающиеся вдали машины, поднимавшие за собой заметные клубы пыли. Затем пыль стала потихоньку оседать. В груди Мэгги теснилось волнение. Сегодня она будет танцевать! Как она могла забыть об этом. С Хэнком Мэллоном! У нее и правда короткая память, еще несколько дней назад она не слышала этого имени, да и потом он не казался ей таким уж замечательным другом. Но сейчас у нее прекрасное настроение, потому что она собралась танцевать. Даже улыбка вернулась к ней!
— Жизнь не так проста, — сказала она Флаффи, беря ее на кухню, чтобы покормить.
Стоявшая там Элси промолвила, обращаясь к Мэгги, как бы думая вслух:
— Если вся охота ведется за дневником, то для воров нельзя найти более подходящего времени, чем сегодняшняя ночь. Сегодня дом будет совершенно пуст. Нельзя оставлять дневник на прежнем месте. Где ты его прячешь, кстати?
— Под матрасом.
Мэгги открывала кошачьи консервы.
— Я обязательно спрячу его получше, как только накормлю кошку.
— В одном детективе я читала, что драгоценности прятали в холодильнике. Я думаю, что это глупо: ни один мужчина не пройдет мимо холодильника, не заглянув внутрь. Думаю, лучше спрятать туда, куда мужчины никогда не заглядывают: в корзину для белья, например, или в ведро с двойным дном для мытья туалета.
— Дневник слишком велик для двойного дна, на самом деле, это — семь тетрадей. Я думаю, что надо спрятать и дискеты.
— Скажи, что в нем может быть ценного, что его так стремятся украсть. Твоя тетя знала об окружающих какие-то тайны, может быть, коммерческие?
— Я полагаю, в дневнике есть коммерческие тайны, но не думаю, что в нем что-нибудь действительно стоящее, из-за чего стоило бы его красть.
— Можно мне его посмотреть? Сегодня я смогу освободиться от дел и почитаю его, если ты разрешишь, конечно.
— Пожалуйста.
— А потом мы найдем ему надежное укрытие.
В шесть часов Элси накрыла стол к обеду.
— Я во всем люблю точность: не могу, да и не хочу заставлять людей есть мою стряпню, но время обеда — свято, кто хочет, тот придет, остальных я ждать не намерена.
Час спустя Хэнк появился на заднем крыльце.
— Вкусно пахнет, готов поспорить, что сегодня на обед тушеное мясо и фирменное домашнее печенье, — и обняв Элси, добавил:
— Извини, я опоздал, была дополнительная подача.
И он достал из кармана мячик.
— Это тебе, Элси. Этот мяч принес нам победу.
— На твое счастье, меня можно подкупить, обычно я не обслуживаю опоздавших.
