— Пора на берег, — сказала Кейт.
— Подожди, сейчас кое-что увидишь.
— Но я же… — возразила она с запоздалой скромностью.
— Пусть думают, что хотят, пусть знают все и завидуют нам. Возможно, наш пример вдохновит их заняться любовью со своими женами.
Мотор заглох, и судно замедлило ход, немного повернувшись носом к ним.
— Я смотрю, хороший улов, — крикнул Девлин.
— Наилучший! — Последовало громкое ржание. — У вас, я смотрю, тоже.
— Да, — согласился Девлин, — поймал русалку.
— А, ну-ну! Я и не знал, что на этом американском побережье водятся такие прекрасные создания. Какую наживку вы использовали, чтобы поймать ее? — спросил капитан под смех команды.
— Наживку? Ну, это тайна, — Девлин засмеялся, стараясь не высовываться из воды — он и Кейт плавали нагими.
Кейт вдруг осознала, что эти весельчаки не только догадываются о ее наготе, но и не сомневаются, что скоро мужчина, обнимающий ее, займется с ней любовью.
— Сеньорита, расскажите нам про наживку, чтобы мы тоже могли поймать русалку. Ну, скорее! — крикнул кто-то из команды.
Девлин вздрогнул от ее неожиданного щипка, и Кейт умильно ответила:
— Ну, какая наживка. Его красивое лицо, конечно.
— Вы — счастливый рыбак, сэр. — Под хохот команды капитан коснулся края кепи и улыбнулся в пышные усы. — А нам пора.
Кейт проводила взглядом лодку и бросилась в объятья Девлина.
Но он приложил палец к губам.
— Подожди, не торопись.
Кейт мучило любопытство, но она ждала, отдавшись на волю спокойного ритма волн и наслаждаясь объятиями Девлина.
Легкое прикосновение к ноге напугало Кейт — но Девлин успокоил ее.
Три дельфина, сопровождавших судно с креветками, дружелюбных, любопытных, почти ручных, плавали, ныряли, кружились, иногда подплывая так близко, что касались ее, постепенно смелея.
— Теперь спокойно, не делай резких движений, протяни руку и жди, когда они подплывут и потрутся о нее.
Так и случилось. Дельфины утолили свое любопытство и последовали в открытое море.
— Итак, — спросил Девлин, — что ты думаешь о наших подводных друзьях?
— Я думаю, они замечательные.
— Благодари капитана, — поскромничал он, — это был его подарок моей прекрасной русалке.
Они поплыли по течению прямо к берегу. По молчаливому согласию они решили прогуляться вдоль прибоя.
— Почему ты решил, что дельфины доставят мне удовольствие?
— Но ведь ты русалка, которая изучает птиц и наблюдает за китами. Он глядел на нее сверху вниз, губы морщились в улыбке. — Как же мне не знать? — Он повернулся к ней и обнял за талию, Кейт наслаждалась его взглядом, медленно скользящим по ее голому телу, и, когда он страстно притянул ее к себе, алчно ответила на призыв.
— Кейт, Кейт, я не это имел в виду. Не здесь. Не сейчас, — бормотал он ей куда-то в шею.
Но она, судорожно вздохнув, прошептала:
— Я хочу тебя сейчас, Девлин. Здесь!
Тогда он потянулся к ней, обнял и стал увлекать в небольшое строеньице недалеко от пирса.
Сколько влюбленных занимались здесь любовью? — подумала Кейт, когда они вошли. Девлин же думал только о предстоящем.
Это был их момент, их место. Время для Кейт и Девлина остановилось.
Его губы коснулись каждой черточки ее лица, ощущая на языке морскую соль и свежесть. Едва сдерживая необузданный голод, он вложил свой клинок в ножны и, оторвавшись от ее губ, задрожал. Потом приподнялся над ней, откинул шелк волос со лба и заглянул в мерцающие, золотистые глаза тигрицы.
Она тоже смотрела на него. Это был взгляд любви и желания, страсти и вожделения. Это была настоящая Кейт — свободная и своенравная.
Этот взгляд навсегда определил судьбу Девлина О'Хара. Под шум моря никогда еще их соитие не было столь пламенным и сладостным.
Девлину нужны были три дня, чтобы покончить со своими проблемами. Кейт разобралась с собственными тревогами еще в объятиях Девлина. Теперь она уже не смогла бы думать ни о ком, кроме него, независимо от того, был он рядом или нет. Дельфины и строение на берегу решили все без ее участия.
— Соблазнительница! — Смех перешел в задумчивую улыбку. Оказывается, она может совратить возлюбленного. — Распутница! — упрекнула себя Кейт, впрочем, без всякого раскаяния.
И это все Девлин! Да, он теперь отвечает за все хорошее в ее жизни. Сейчас Кейт Галлахер была другой — даже наедине сама с собой, даже музицируя. Музыка стала тихой, спокойной, умиротворенной, как она сама.
Единственной неприятностью за эти дни ожидания был звонок Жерико. Звонок, подтвердивший ее опасения.
— Где ты, Тесса? — Вопрос затерялся в шелесте ветвей карликовой пальмы. — Что с тобой случилось? — спрашивала она. — Почему никто не может найти тебя?
— Мери все предусмотрела для ребенка, напомнил Жерико во время их телефонного разговора. — Ни полицейское расследование, ни электронный поиск не нашли ни одной зацепки.
Жерико придерживался теории, что из-за своей болезни Мери не могла увезти ребенка далеко, ребенок где-то рядом, просто на его поиски нужно время. Он даже раскрыл запись о дочери Мери. Дочь, незаконнорожденный ребенок от неизвестного мужчины, бесследно исчезла, когда ей было пятнадцать.
Никто не предполагал, что Мери вообще имела семью. Соседи и друзья считали ее тихой, приятной женщиной, очень болезненной. Появление Тессы Мери объяснила уклончиво, сказав только, что у ребенка неудачная семья, родители в ссоре.
И Кейт, и Жерико подозревали, что Тесса была внучкой или даже правнучкой Мери.
Внезапно рев мощных двигателей нарушил ее размышления. Кейт решила, что пора привыкнуть к рычащим механизмам, чтобы не подскакивать всякий раз от неожиданности.
Шторм смыл небольшой кусок дороги, а большая часть оставшейся нуждалась в серьезном ремонте. Отсюда и шум.
После обеда приехал Девлин.
— Три, — сказал он, показав три пальца. — Если ты не придешь ко мне, я приду к тебе. Три дня, Кейт. — И еще раз, словно убеждая себя, что это не навсегда: — Всего три.
Первый день прошел быстро. Кейт много размышляла о своей жизни, переделала кучу дел, нетерпеливо ждала Девлина.
Наблюдая краем глаза за движением катков, Кейт поначалу не обратила внимания, что машина-упаковщик убирает мусор, но ее подсознание не упустило одной детали. Нахмурившись от неясной, раздражавшей мысли, она выпрямилась и поглядела в дюны. По мере того как она обозревала качающийся тростник, она все более хмурилась.
— Мне показалось или… — начала она, потом покачала головой. — Конечно, никого там нет.
