Улла продолжила спуск: ее путеводными звездами были голубые глаза хозяина. Когда она добралась до предпоследней ступеньки, Поль шагнул навстречу, взял ее руку и поднес к губам.
— Моя милая, — сказал он так, что слышала только Улла, — вы ослепительны! Само изящество!
Улла еще никогда не испытывала такого ликования. Ради этого человека она пошла бы в огонь и воду. Да, они знакомы меньше двух недель, ну и что? Время не имеет значения. Что такое века по сравнению с вечностью? Она знала его всегда. И ждала всю свою жизнь.
— Спасибо, — пробормотала она.
Поль слегка подмигнул и забрал у нее Хельгу. Девочка, облаченная в кружева, узнала отца и блаженно улыбнулась. Свободной рукой он взял Уллу за локоть и помог спуститься к гостям.
— Друзья мои! — гордо улыбнувшись, провозгласил он. — Позвольте представить вам мою красавицу дочь Хельгу и ее не менее красивую тетю, мадемуазель Уллу Эстрем!
Он говорил еще что-то. Про свою признательность Улле за то, что она привезла дочь, про его друзей, которые станут и ее друзьями, про свою надежду на то, что вилла станет ей родным домом, но Улла мало что слышала, поскольку в момент представления рука Поля властно обвивала ее талию.
Хотя это публичное выражение чувств льстило Улле, однако ей было не по себе. Слухи начались в день ее прилета на Мартинику; каждое его слово, каждое прикосновение только подливали масла в огонь.
Но это было еще не все. Когда дворецкий начал обходить гостей с подносом и предлагать им шампанское, Поль взял два бокала, один передал Улле, а второй поднял в воздух.
— Добро пожаловать на Мартинику, моя красавица!
Гости хором повторили тост, не сводя с Уллы глаз. Когда Поля облепили друзья, которым не терпелось посмотреть на девочку, Улла заметила Камиллу де Оливейра, что-то шептавшую на ухо женщине, стоявшей рядом. Улла была уверена, что ничего хорошего о ней эта змея не скажет. Правда, дружеская улыбка Алехандро отчасти искупила злой язык его жены.
Но окончательно Улла успокоилась, когда к ней подошла красивая немолодая женщина, тепло похлопала по руке и повела в толпу. Улла сразу перестала чувствовать себя на виду.
— Меня зовут Мадлен Мийо, — сказала она. — Догадываюсь о ваших чувствах. Я вышла замуж за местного жителя, приехала сюда из Франции тридцать четыре года назад и думала, что никогда не сумею вписаться в здешнее замкнутое общество, состоящее из иммигрантов. Как вы, должно быть, догадываетесь, все здесь потомки представителей захудалых испанских и французских родов, которым не повезло на родине. Едва ли этим следует гордиться, верно?
— Наверно, вы правы. — Улла так растрогалась, что поцеловала женщину в щеку. — Но люди одинакового происхождения тянутся друг к другу, а всем остальным приходится проявлять себя, чтобы быть допущенными в избранный круг. Такова природа вещей.
Мадлен засмеялась.
— Неплохо сказано! Пойдемте. Я познакомлю вас с моим мужем Эме. По делам его службы мы часто бываем в Швеции и любим эту страну. Вы ведь из Гётеборга, верно? Чудесный город. Удивительно уютный!
Эме Мийо оказался таким же обаятельным, как и его жена. Завязалась оживленная беседа, к которой постепенно начали присоединяться и другие.
— Как хорошо, что вы привезли Полю дочку и так замечательно заботитесь о ней, — заметила одна женщина. — Горничная говорила мне, что девочка плохо спит ночью и вы часами укачиваете ее. Малышке повезло, что у нее такая преданная тетя.
— Мало того. Поль больше не выглядит мрачным, — добавила Мадлен. — Бедняга сильно переживал из-за того, что не видел собственного ребенка. А теперь он стал похож на себя прежнего.
Камилла де Оливейра, присоединившаяся к группе, выбрала этот момент, чтобы вставить колкое замечание.
— Будем надеяться, что на этот раз он выберет себе ровню и не повторит ошибки. С чего он взял, что шведка сможет здесь прижиться?
Воцарилось смущенное молчание. Улле казалось, что оно длилось целую вечность, но вскоре беседа возобновилась. Мадлен неодобрительно поджала губы и увела Уллу на террасу, где стоял длинный стол с горячими и холодными закусками, а в серебряном ведерке со льдом остывало шампанское.
— Не обращайте внимания на ее слова, моя дорогая, — сурово сказала она. — Камилла недовольна тем, как сложилась ее жизнь, и не может вынести чужого счастья. А невооруженным глазом видно, что Поль счастлив. Впервые за долгое время.
Постепенно Улла познакомилась и с другими гостями, имена которых быстро вылетели у нее из головы. Хотя с ней обращались любезно, однако она была уверена, что в этом избранном кругу ей не место. Конечно, ничего подобного ей не говорили. Эти люди были слишком хорошо воспитаны, чтобы пялиться на нее в упор, но от их взглядов у Уллы горела спина.
Наконец к ней подошла одна женщина и задала вопрос, который, видимо, вертелся в голове у всех:
— Улла, конечно, мы очень рады познакомиться с вами, но что могло заставить мать расстаться с грудным ребенком не на день-другой, а на месяц с лишним?
Улла замешкалась с ответом. Она смогла дать отпор Камилле, задавшей тот же вопрос, но только благодаря присутствию Поля, который вовремя вмешался и разрядил ситуацию. Теперь же она была одна и чувствовала, что во второй раз ей так не повезет.
Пойманная в ловушку, она пыталась найти ответ, который мог бы положить конец сплетням. Если бы она сказала, что Юлия снова вышла замуж, занимается карьерой нового супруга и охотнее согласилась бы иметь дело с драконом острова Комодо, чем с бывшим мужем, это только подлило бы масла в огонь.
Она пожала плечами и промолвила:
— Наверно, вам следует спросить об этом Поля.
— Если люди не врут, то она просто не может смотреть ему в глаза, — сказала красивая молодая женщина с длинными черными волосами. Спорить с этим было невозможно. — Во всяком случае, я на ее месте не смогла бы.
Стоявший рядом мужчина нахмурился и чувствительно ткнул ее локтем, что означало «закрой рот». А жаль. Это был не первый намек на то, что Юлия в бытность женой Поля совершила нечто непростительное. Улле отчаянно хотелось узнать, что именно, но выпытывать эти сведения у незнакомого человека было не в ее правилах. Если здесь произошел какой-то скандал, то куда достойнее узнать об этом у Поля.
Улучив момент, когда гости занялись паштетом из гусиной печенки, копченым фазаном, горячими канапе с крабами и другими деликатесами, от которых бежали слюнки, она пошла искать хозяина под предлогом того, что Хельге давно пора спать.
— Я уже отправил ее наверх с Ирен, — ответил Поль, которого Улла обнаружила в дальнем конце террасы. — И собирался идти к вам на выручку. Вы еще ни разу не присели. У вас была возможность поесть?
