В праздник святого Николаев Рандольф и Элизабет отправились в Клоузбург. Пока девушка выбирала на ярмарке праздничные товары, Рандольф подошел к старухе-гадалке и, дав монету, шепнул ей что-то на ухо. Затем якобы случайно подвел свою спутницу к гадалке и попросил, чтобы та предсказала ей судьбу.
Гадалка внимательно и долго разглядывала руку Элизабет, после чего заявила, что у них с Рандольфом Макквином будет много сыновей.
Элизабет Гордон, вопреки ожиданиям Рандольфа, отнеслась к заявлению гадалки спокойно и без суеверного страха. Немного помолчав, она вздохнула и сказала, что предпочитает иметь мужа и дочерей от него.
— А скажите, кто родится у моей лошади Мэджести? — спросила она гадалку.
— Черный жеребенок, — уверенно ответила старуха. — Абсолютно черный, без единого пятнышка.
Элизабет лукаво улыбнулась Рандольфу:
— Кажется, вы собирались купить черного жеребца?
— Да, но я предпочел бы получить его в качестве вашего приданого, — невозмутимо ответил он.
— Боюсь, вам это не удастся, — покачала головой Элизабет. — Но если мы сойдемся в цене, то я привезу его вам. К тому времени я уже научусь управлять вашим кораблем.
«К тому времени ты будешь моей женой», — подумал Макквин, а вслух сказал:
— Какая вы самоуверенная, Элизабет! Должно быть, праздничный эль ударил вам в голову!
Ничего не ответив, Элизабет достала из кожаного кошелька несколько монет и положила их на стол около старухи-гадалки.
— Какое будущее ожидает моего друга-земляка? — поинтересовалась она.
Гадалка быстро спрятала монеты и улыбнулась.
— Сейчас мы обо всем узнаем, — забормотала она. — Покажи мне твою правую руку, мой лорд.
Рандольф, к удивлению Элизабет, протянул обе руки и, положив их на стол ладонями вверх, произнес:
— Выбирай любую и предсказывай.
Элизабет отошла от гадалки и сказала:
— Я пойду в лавку пекаря и буду ждать вас там, а вы познакомьтесь со своим будущим.
Элизабет Гордон ушла, а старуха-гадалка принялась внимательно разглядывать правую руку Рандольфа и водить по ладони шершавым пальцем. После раздумий она посмотрела Рандольфу в глаза и проговорила:
— У твоей первой дочери цвет волос будет таким же, как и у ее матери.
— Как у той дамы, которая только что ушла? — спросил Рандольф, кивнув в сторону двери.
— Она выйдет замуж за богатого знатного человека с голубыми глазами и темными волосами, — продолжала старуха.
— А когда я женюсь?
— Ты? — Старуха-гадалка закрыла рукой его ладонь и отодвинула ее от себя. — Не раньше следующего Духова дня[9], но сердце твоей избранницы уже сейчас принадлежит тебе, мой лорд.
Рандольф, как и многие жители горной Шотландии, не был суеверным, но предсказания старухи-гадалки произвели на него сильное впечатление. Он вынул из кошелька несколько монет и подал их гадалке. Старуха оживилась, заулыбалась, но потом, взглянув в глаза Рандольфа, вдруг сказала серьезно:
— Мой лорд, будь осторожен. В твоем будущем я вижу также мрак и несчастье.
Макквин почувствовал пробежавший по спине холодок страха. Если кто-нибудь из вождей кланов предаст и объединенная рождественская месса не состоится, северная и северо-западная части Шотландии вновь окажутся под угрозой английской агрессии!
Озабоченный Рандольф отошел от гадалки и направился в лавку пекаря, где его ожидала Элизабет.
Она предложила ему попробовать ореховую лепешку. Увидев светящиеся радостью глаза Элизабет, Рандольф немного успокоился и решил не придавать большого значения только что услышанному от гадалки.
Взяв лепешку, он отломил от нее кусочек и поднес его к губам Элизабет. Она немного отстранилась, но потом приоткрыла рот и, взяв лепешку, стала медленно ее жевать. Рандольф не отрываясь смотрел на нежные губы Элизабет и чувствовал, как его охватывают сильное желание и пылкая страсть.
— Возьмите еще кусочек, — предложил он и вдруг добавил:
— Не могу спокойно смотреть на ваши губы.
— Вот как? — игриво промолвила Элизабет. — А почему вы предлагаете лепешку мне, а сами не едите?
Рандольф усмехнулся:
— Говорят, любовь заменяет пищу.
— Кто говорит?
Рандольф стряхнул пальцем хлебную крошку с подбородка Элизабет.
— Знающие люди, — ответил он.
— Поэтому вы всю лепешку отдали мне?
— Я предпочел бы утолить голод другим способом, — сказал Рандольф, подумав, что никогда прежде не был так увлечен женщиной. Он мог бы часами смотреть на Элизабет, любоваться ее лицом и стройной фигурой, ловить каждое слово, взгляд.
Откровенный ответ Макквина, вопреки ожиданиям, не смутил Элизабет Гордон. Напротив, она улыбнулась и спросила:
— Признайтесь, что вам предсказала старуха-гадалка?
Рандольф крепко сжал руку Элизабет, и они медленно пошли по узким улочкам, на которых царило праздничное веселье, звучали радостные детские голоса и оживленные разговоры взрослых.
— Гадалка поклялась, что скоро я буду хозяином конюшни с прекрасными породистыми лошадьми, — ответил Рандольф и лукаво взглянул на свою спутницу.
— Если бы вы дали ей еще несколько монет, она предсказала бы вам все, что угодно, — рассмеялась Элизабет.
Нежный женский смех напоминал Макквину мелодичные звуки флейты. Они остановились у высокой сосны, и Рандольф, повинуясь внезапному чувству, привлек к себе Элизабет и крепко сжал ее в объятиях.
Праздничная атмосфера вечера и близость любимой женщины полностью захватили его.
Где «то вдалеке заухала сова. Рандольф немного отстранился от своей спутницы.
— А вы умеете танцевать? — вдруг спросил он.
Элизабет уперлась ладонями в грудь Рандольфа, но не оттолкнула его.
— Мне мало приходилось заниматься танцами.
Руки Рандольфа, обнимавшие Элизабет за талию, скользнули ниже и обхватили ее бедра.
— Зачем вы надели пояс верности? — резко спросил он. — От кого вы собираетесь защищаться, Элизабет? От неизвестных разбойников или от меня? — В голосе Рандольфа прозвучали ноты обиды и раздражения.
— На всякий случай, — просто ответила Элизабет.
Рандольф еще крепче обнял ее и стал целовать в губы. Она попыталась уклониться, но почувствовала за спиной ствол сосны. Прижавшись к дереву, Элизабет закрыла глаза и ответила Рандольфу нежным долгим поцелуем. Предсказание гадалки начинало сбываться: ту женщину, которая, по ее словам, уже отдала свое сердце Рандольфу, он держал сейчас в объятиях, и она отвечала ему взаимностью.
От поцелуя у Элизабет закружилась голова. Она сильнее прижалась спиной к дереву и положила голову на широкое плечо Рандольфа. Ей казалось, что вся природа наполнена такой же страстью любви, какую она только что испытала.
