Но она изгнала разочарование, не позволила ему испортить волнующее ожидание предстоящей прогулки. Николь любила лошадей и Жалела, что не имеет собственной. Но при ее неустроенной жизни было невозможно взять на себя ответственность еще и за это благородное создание.
Как ей повезло, что Сомаль держит на вилле лошадей! Поездки вдоль океана — это так романтично!
Романтично?!
— Здорово. Я хотела сказать «здорово», — поправила себя вслух Николь. И тут раздался легкий стук в дверь. — Прекрасно, — пробормотала она под нос, — теперь он подумает, что я разговариваю сама с собой. — И поспешила к двери.
— Готовы? — Сомаль был одет в светлые свободные брюки и высокие сапоги для верховой езды. Свободная голубая рубашка должна была защитить его от солнца и одновременно позволить ветру охлаждать разгоряченную грудь.
Николь просияла.
— Конечно!
Еще она была рада передышке, возможности покинуть роскошную виллу, где находилась все же не по своей воле. Хотя Николь испытывала почти признательность к Сомалю, позволившему скрыть от дяди Анри глупейшую в ее жизни ошибку…
Как выяснилось, Сомаль отпустил не всю прислугу. На конюшне несколько голых по пояс чернокожих мужчин чистили лошадей и стойла. Два чистокровных жеребца были уже оседланы и стояли в тени неподалеку. Один был больше, черный, как экваториальная ночь, с длинной гривой и хвостом. Второй — рыжий жеребец с белыми носочками на передних ногах и белой звездочкой на лбу.
— Какие красавцы, — восхищенно прошептала Николь.
Она подошла к ним, нежно похлопала по крутым шеям и вытащила из кармана несколько кусков сахару.
— Лучший способ приобрести друга на всю жизнь, — прокомментировал Сомаль, внимательно наблюдая за ней.
Он стоял неподалеку, расставив ноги, руки на бедрах. Гордый воин. Гордый наездник. Ему не нужен цивильный костюм, папки с документами, стопки газет. Хлыст в одной руке, копье в другой, амулет на шее — он был бы символом сильной, независимой Африки.
Николь чуть вздрогнула от своей фантазии. Она здесь для цивилизованной верховой прогулки, а не для смутных мечтаний о дикарском вожде.
— Это, должно быть, Горный Ветер, — сказала Николь, похлопывая вороного по лоснящемуся боку. Гладкий и сильный — превосходный конь для Сомаля. — А это кто? — Она погладила по гриве второго жеребца.
— Рыжий Дьявол. Не позволяйте его кроткому виду обмануть вас. Он действительно Дьявол, когда на спине у него наездник. Мчится, как ветер.
— Звучит изумительно.
— Тогда отправляемся, раз вы готовы!
Сомаль наклонился, обхватил ее тонкую щиколотку пальцами, второй рукой придержал за талию и помог подняться в седло. Николь справилась бы и сама, причем без труда, но промолчала, вся отдавшись покалывающему и немного обжигающему ощущению, оставленному на ее теле его руками. Он помог ей вставить ноги в стремена, и ее снова будто окатило горячей волной.
— Все в порядке? — спросил Сомаль, глядя на нее снизу вверх.
— Да, — ответила Николь и сама не узнала своего голоса, так сдавленно он прозвучал.
Она развернула Рыжего Дьявола и молча смотрела, как Сомаль садится на своего скакуна.
Спустя несколько секунд они покинули конюшню и направились по тропинке к берегу.
Океан сверкал и искрился на предвечернем солнце, глубокая таинственная синева тянулась далеко, насколько хватало глаз. Солнце начало свой путь к горизонту. Мужчина и женщина ехали по берегу, упиваясь величием представшего перед ними зрелища.
Рыжий Дьявол проявлял нетерпение, покусывал удила, будто стараясь вырваться из-под контроля и помчаться по берегу, вздымая тучи брызг. Николь чувствовала свое единение с благородным животным — она страстно желала того же.
Как только они достигли кромки воды, жеребец стал гарцевать от нетерпения.
— Он хочет скакать, — сказала Николь, взглянув на Сомаля.
Тот выглядел так, будто рожден был в седле. Казалось, он без усилия управляет могучим скакуном, но девушка знала, что это результат высокого мастерства. Наездник и лошадь выглядели как единое целое.
— Что ж, давайте сделаем ему одолжение, — произнес Сомаль с неожиданно коварной усмешкой.
Без видимого знака он послал Горного Ветра вперед и моментально оказался далеко впереди Николь. Только песок летел из-под копыт Горного Ветра.
— Мы не можем им этого позволить, — прошептала Николь на ухо своей лошади.
Казалось, Рыжий Дьявол понял ее: без малейшего усилия он перешел в галоп, и через несколько секунд оба коня мчались ноздря в ноздрю по берегу. Бриз с Атлантики лишь усиливал восхитительное упоение скачкой. Николь громко рассмеялась, не в силах сдержать своего ликования. Она знала, что может мчаться, пока ночь не заставит Рыжего Дьявола — о, воистину Дьявола! — замедлить бег. С каждой секундой она все больше влюблялась в него. Если бы только они могли ездить каждый день!
Пляж уходил на много километров вдаль, слева синел океан. А лошади неслись, испытывая одну с наездниками радость — радость движения, радость скорости, радость жизни… Они выбрасывали вперед длинные ноги, собирали и растягивали сильные мускулы. Их аллюр был ритмичным и синхронным, будто тысячи раз они тренировались вместе.
Через несколько минут Сомаль перешел с бешеного галопа на быструю рысь, и Николь последовала его примеру. Это оказалось не менее волнующим, чем дикая скачка, но позволяло любоваться окрестностями, наслаждаться близостью океана и прохладой ветра, солеными брызгами, когда Дьявол наступал в воду.
Вдруг вдали показались люди. И Сомаль сделал Николь знак остановиться. Она тут же подчинилась. Оба — и девушка, и жеребец — тяжело дышали, кровь толчками бежала по их жилам, наполняя усталые мышцы кислородом.
— Это было изумительно, исключительно! — воскликнула Николь и спросила, указывая на людей: — Там, впереди, общественный пляж, я правильно понимаю?
— Да. Мы можем проехать еще с полкилометра, но не больше. Не хочу, чтобы лошади появлялись там, где люди отдыхают и купаются.
— Еще чуть-чуть, и повернем обратно, хорошо?
Она пустила Рыжего Дьявола шагом, и Сомаль поехал рядом, временами соприкасаясь с ней коленями. Николь могла протянуть руку и дотронуться до него. Она взглянула на своего спутника.
Его черные волосы растрепались от быстрой езды, но сам он выглядел абсолютно свежим и, казалось, не испытывал трудностей с дыханием. Сомаль метнул на нее ответный взгляд.
— А вы хорошо держитесь в седле.
— Я же вам говорила, что это были лучшие уроки в моей жизни. Я всегда мечтала о собственной лошади, но это невозможно, когда у тебя вечные сложности с работой…
