— Очень разумно. — Голос Тома казался спокойным и рассудительным, без намека на самодовольство или насмешку. Его глаза сияли в свете костра. — Ты не застала его, Наташа? — робко спросил он. — Ты звонила ему из Джабару?
Наташа сощурилась. О ком это он? Ах да, конечно же, об Уоррене! Неужели Том поверил?
Она с трудом сглотнула и наклонилась, чтобы смахнуть что-то с ноги. По правде говоря, она всего лишь согласилась пару раз поужинать с Уорреном, вот и все. Однажды вечером он поцеловал ее. Но его губы, его прикосновения оставили ее равнодушной.
Наташа невольно прикусила губу, вспомнив те ночи, которые они с Томом провели в объятиях друг друга. Когда-то их горячие поцелуи посылали обоих к вершинам блаженства… Она закрыла глаза. Том Скэнлон дал ей полезный урок, который она усвоила на всю жизнь. Страсть опьяняет, затмевает рассудок. А сейчас, нужно во что бы то ни стало сохранять способность трезво мыслить.
— Это не твое дело, — огрызнулась она, сердито уставившись на стаканчик. — Ты забываешь правила, — резко напомнила она. — Никаких личных расспросов. Договорились?
— К черту правила! — Голос Тома прозвучал грубо. — Тэш… Нат… К черту! Никак не могу привыкнуть называть тебя так. Но ничего. — Теперь он казался взволнованным. Таким она редко его видела. — Мне нужно кое-что рассказать тебе, — глухо произнес он. — И это очень трудно…
Наташа посмотрела на него с подозрением.
— У тебя проблемы с полицией? — выпалила она, изо всех сил стараясь скрыть нарастающее волнение.
— Хотелось бы, чтобы это было так просто.
— Боже мой, что же это может быть? — язвительно усмехнулась она. Ее голос слегка дрожал. — Ты помолвлен? Или, может, женат? Ты развелся? — Ей не удалось сдержать едкий смех. — Уж наверняка полагаешь, будто все, что ты мне скажешь, произведет на меня неизгладимое впечатление? Что это до сих пор волнует меня? — Она вдруг потянулась за фляжкой с ромом и дерзко налила себе полный стаканчик. — Ну, валяй! Рассказывай!
Казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Спокойный ночной воздух окутывал их, располагая к откровенному разговору. Она напряженно сидела, затаив дыхание, в ожидании обещанных откровений.
— Я солгал тебе, Тэш, — наконец-то признался Том. Его голос был серьезным, а взгляд мрачным. — Не спрашивай меня, почему. Думаю, что я просто запаниковал.
Солгал? Ее дрожащая рука чуть не расплескала ром.
— Что ты хочешь сказать этим? — Ее глаза сузились. Неужели Том изменял ей с первого дня их встречи?! Даже когда заявил о своей бессмертной любви, прося стать его женой?
— Я лгал, когда говорил, что спутался с другой женщиной в Сиднее. О том, что влюбился в другую. — Он наклонился ближе, словно желая удостовериться, что до нее дошел смысл этих слов. — Я не встретил никого, с кем бы мне захотелось завести роман. Ни в Сиднее, ни где-либо еще!
Казалось, что на несколько секунд ее сердце остановилось. Конечно, он лгал. Но не тогда, а сейчас! Что он опять задумал? Зачем пытается заставить ее поверить в то, что женщина, ради которой он ушел от Наташи, никогда не существовала? Возможно, это очередная хитрая уловка, чтобы снова завоевать ее сердце. Отчаянная, бессмысленная уловка.
Она глубоко вздохнула. Во рту вдруг пересохло, легким, казалось, не хватало воздуха.
— Хотя для меня это больше не имеет значения, хочу, чтобы ты знал: я не верю тебе. Всего два дня назад ты уверял меня, что из твоего романа ничего не вышло. А сейчас ты ждешь, что я поверю, будто той женщины никогда не существовало? Ты лжец, Том Скэнлон! Патологический врун! Ты не можешь обходиться без обмана и фальши!
— Поверь, сейчас я говорю правду, — спокойно убеждал он. — Другой женщины не было. С тех пор, как мы с тобой расстались, Тэш, у меня вообще никого не было. Мне очень жаль, что я когда-то заставил поверить тебя в обратное.
— Зачем же ты врал мне? Помнишь, что ты говорил? «Это поразило меня, словно гром среди ясного неба». А сейчас ты заявляешь, что это все сплошная выдумка?
Том громко простонал.
— Все, что я тогда говорил, было… Черт побери, Тэш, что я тебе сделал? — выругался он.
— И вправду, ты оказал мне огромную услугу! — воскликнула она. — Сам оборвал связь между нами, прежде чем я совершила самую большую ошибку в своей жизни. Я рада, что ты освободил меня, — солгала она.
— Но это правда, Наташа! У меня не было другой женщины с того дня, как я повстречал тебя!
На этот раз он не назвал ее Тэш, очевидно не желая злить или причинять ей еще больше страданий.
— Я иду спать, — пробурчала она, вставая. Жаль, что здесь нет палатки, где можно скрыться, и двери, которую можно захлопнуть у него перед носом!
— Разумеется, Наташа, но сначала тебе придется выслушать все, что я собираюсь рассказать. Если тебе, конечно, хочется спать около костра, а не в кустах.
— Ублюдок! — огрызнулась она.
— Ты права, — тяжело согласился он. — Но я не собирался… правда, Тэш. Я просто хотел освободить тебя, дать понять, что ты свободна.
— Скорее, ты сам хотел освободиться от обязательств. — В ее глазах светилось презрение.
Том склонил голову.
— Хорошо. Освободить нас обоих. Я струсил, — признал он в конце концов. — Тогда я не думал, что смогу довести начатое до конца. Брак… Обязательства… В болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас. — Когда я позвонил из Сиднея, ты с достоинством приняла эту новость. Обещала ждать меня… Предлагала дать мне столько времени, сколько мне могло понадобиться. Но тогда я не предполагал, что время способно что-либо изменить. — Том протянул к ней руки. Его умоляющие глаза искали ее взгляд. — Я не хотел, чтобы ты ждала меня, Тэш. Чтобы надеялась, что я выброшу это из головы и однажды вернусь. Тогда мне не хотелось вселять в тебя даже самые призрачные надежды. Я предпочел солгать, что встретил в Сиднее другую девушку. Но все это ложь, Тэш. Поверь мне! Кроме тебя, у меня никого не было…
Острая боль пронзила ее сердце.
— Ты заставил меня возненавидеть тебя, Том!
— Тогда я и хотел, чтобы ты возненавидела меня, — пробурчал он, кивнув. — Я не мог допустить, чтобы ты страдала из-за меня или даже просто продолжала думать о человеке, который тебя недостоин. Тогда я не думал, что когда-нибудь вернусь, и действительно верил, что тебе будет лучше без меня. Очевидно, у меня помутился рассудок.
— А сейчас ты изменил свое мнение! — выпалила она. — Ты на самом деле веришь в то, что после всего этого… после того, как ты обманул меня… унизил… причинил столько страданий… — Ее голос дрожал, каждое слово признания давалось ей с трудом. — Ты думаешь, я захочу, чтобы ты снова вернулся в мою жизнь, пусть даже в качестве друга?! — Она бросила на него подозрительный взгляд. — Или, может быть, тебе просто нужно мое прощение? Ну, так ты можешь вздохнуть спокойно.
