Охраняя тайну, он все же понимал, как Эмили начинает раздражать то, что ее скрывают. На днях она поинтересовалась, не стыдно ли ему, что их видят вместе. Алехандро даже рассмеялся.
— Почему ты не познакомил ее с Кармен? — наступал Себастьян.
— У меня есть дела поважнее, чем новый сайт и танцующие пони. — Алехандро свернул разговор к поездке Себастьяна в Штаты. — Как проходят переговоры?
— Завтра еду в Калифорнию. Потом вернусь. А через пару недель в Нью-Йорк. Будет здорово, если к тому времени у нас появится новый сайт. Или, по крайней мере, попроси оставить прежнюю этикетку. — Нет, прежнюю все видели. Сайт будет готов.
— Почему ты такой упрямый?
Они говорили о ссылках на семью Марианы на старом сайте. Вин, которыми поделились компании, в будущем планируется выпускать еще больше. Личное будущее было задумано только с учетом бизнеса. Алехандро не хотел этого.
Он позвонил своему помощнику.
— Не мог бы ты попросить Кармен присоединиться к нам, пожалуйста?
Сестра вышла в Сеть. Алехандро рассказал о своем решении относительно этикетки.
— Я согласна оставить оригинальную фотографию для этикетки.
Образ Марии де Лука останется лицом хереса «Ромеро».
— Я настаиваю на том, чтобы ее оставили на новом сайте.
— Почему? — удивился Себастьян.
— Потому что наша мать — часть истории Ромеро. Ее первое выступление состоялось здесь, в «Таберне».
Он просмотрел обе версии Эмили, увиденное сразило его наповал.
— Не получится рассказать историю отца, удалив с сайта мать. Хотя, конечно, если он этого хочет, я бы поддержал его выбор.
— Изменение было согласовано несколько месяцев назад. Этого потребовал отец. — Лицо Себастьяна стало мрачнее тучи.
— А потом узнал, насколько сильно болен, и изменил свое решение, — отметил Алехандро. — Он хочет убедиться, что о Марии позаботятся.
— Я хочу, чтобы она ушла, — всхлипнула Кармен. Но ее слезы его не тронули, даже несмотря на то, что у Кармен больше всего причин ненавидеть мать. — У тебя-то все отлично, ты всегда был ее любимцем, — не унималась Кармен.
— Слушайте, речь ведь не о нас, а о том, чтобы уважить желание отца. В конце концов, почему вас так беспокоит эта фотография на бутылке и упоминание на сайте?
— Дело не только в этом. Она навещает его, все время находится в больнице, пробирается тайком после того, как мы уходим.
— Ну и что с того? — недоумевал Алехандро. — Он любит ее. Или ты хочешь выставить у двери охрану?
— Ей нужны только деньги.
— Она одна из самых известных танцовщиц фламенко в Испании. И даже в свои пятьдесят с небольшим у нее аншлаговые международные туры.
— И ты веришь, что она его любит? — зарычала Кармен.
— Ни капли, но в это хочет верить он.
— Ты же знаешь, мы просто изменим этикетку, как только он уйдет, — вставил Себастьян. — Тогда будет двое против одного.
— Возможно. — Алехандро уставился на брата. — Но он еще жив, не списывай его со счетов. В любом случае тебе решать, уважать ли его желания.
— Кстати, о желаниях отца. Что там со свадьбой? Нам нужно знать дату.
Себастьян говорил об этом, как о само собой разумеющемся факте. И для них, и для семьи Марианы. В том, что они однажды поженятся, долгое время никто не сомневался.
— Я навещу падре сегодня днем, — сообщил Алехандро, — расскажу ему о том, что мы решили с этикеткой, и еще хочу поговорить с его хирургом.
Он хотел увидеть отца. Его самолет приземлился в Мадриде поздним вечером.
— Не хочу еще одну операцию, — настаивал Хосе, и Алехандро уже не мог думать ни о чем другом.
— Хочешь, чтобы я подыскал хоспис? Все специалисты предлагают именно этот вариант в качестве альтернативы. Нужна операция, чтобы у лечения был хоть какой-то шанс. Падре, почему ты не борешься? — Борюсь.
— Я сказал Себастьяну и Кармен, что согласен упомянуть Марию на новом сайте и сохранить на этикетке. — Что они ответили?
— Они не в восторге, но мало что могут сделать, пока ты с нами. Сегодня вечером ты можешь сообщить Марии хорошие новости, когда она придет. Мы в курсе, что она постоянно здесь.
Отец издал тихий смешок:
— Ты не одобряешь?
— Тебе не нужно мое одобрение.
— Она хочет отменить летний тур, чтобы побыть со мной.
— Значит, теперь, когда ты умираешь, она решила взять отпуск? Боишься, что она не сделает этого, если у тебя в запасе окажутся год или два, а не пара месяцев?
— Говоришь, как Себастьян.
— Нет. Вы с ней обсуждали операцию?
— Нет, я стараюсь, чтобы все было легко. Она уже насмотрелась на мое состояние.
— Господи! — Он сел на кровать и взял отца за руку.
Отношения родителей были в лучшем случае ядовитыми, в худшем — фатальными.
— Я слишком сильно люблю ее, — признался Хосе.
— Нет!
У отца есть все, что только было нужно. Мария отменит тур, чтобы навещать его. Себастьян и Кармен могут ненавидеть ее сколько угодно. Но, по мнению Алехандро, отец виноват в распаде брака не меньше, чем мать.
— Ты предпримешь все, что угодно, чтобы удержать ее.
— Алехандро, я хочу быть уверен, что обо всех людях, которых я люблю, позаботятся.
— Понимаю.
— Думаю, ваша свадьба должна состояться пораньше.
— Я не женюсь на Мариане, падре.
— О чем ты?
— Я буду поддерживать твои деловые решения, но диктовать, жениться мне или нет, ты не вправе.
— Нет! Я терпел, но пришло время. Хочу уйти в мир иной, зная, что будущее винного погреба в безопасности. И, чтобы это произошло…
— Прибереги речи для смертного одра. Если тебе сделают операцию, в них, возможно, не будет необходимости. Я не собираюсь жениться по твоей указке.
Голос Алехандро прервался, когда из-за двери выглянуло незнакомое лицо.
— Алехандро, — Мария натянуто улыбнулась, увидев его, — не знала, что ты здесь.
— С каких это пор ты в курсе моих планов? — Он стал собираться.
— Не уходи из-за меня, Алехандро, — улыбнулась она.
— Я улетаю сегодня вечером. — Обычно он оставался в Мадриде, но после столь изнурительного дня хотелось домой.
— Алехандро на нашей стороне, — сообщил Хосе. — Твое прекрасное лицо останется на этикетке. — Ты на нашей стороне? — Мария радостно улыбнулась. — Ты всегда заступался за меня.
— Я просто уважаю желания отца.
— Не все. Алехандро, прошу тебя, измени решение. Потрать немного времени и подумай.
— Я не хочу менять решений. И мне не нужно времени на раздумья. Серьезно, падре. Я прикрою твою спину, когда дело дойдет до работы, но от моей личной жизни держись подальше.
Мысль о доме с Эмили была заманчивой. Поздно вечером Алехандро улетел, чтобы оказаться с ней.
Примерно около полуночи Эмили услышала тихий стук в дверь. Алехандро хотел, чтобы они поехали к нему, потому что ее кровать слишком мала для него.
Сегодня после работы она почувствовала себя нехорошо, вернулась домой и легла спать. Эмили опасалась стать навязчивой, испортить свою часть сделки «без обязательств», которую они заключили.
Он не стал стучать дважды. От этого должно было стать легче, но не стало.
Ненавидя себя за слабость, она выбралась из постели и впустила его.
— Извини за вчерашнее. Я просто не хотел, чтобы Себастьян узнал о нас.
Она молчала.
— Я ездил навестить отца.
— Я слышала, как твой отец звонил пилоту, чтобы тот доставил тебя в Мадрид. Как он?
— Прекрасный манипулятор.
Возможно, такой же, как сын.
Алехандро разделся и забрался в кровать, которая за последние недели повидала уйму страсти.
Он взял ее медленно, подняв ей руки над головой и наблюдая за ее оргазмом.
— Алехандро!
Пока она пребывала в экстазе, он брал ее, глубоко целовал. Потом остановился. Нежно поцеловал ей веки. Продолжал входить в нее. Встал на колени и, держа ее за бедра, довел до предела. Его стон, достигнув кульминации, заставил ее вскрикнуть. Она снова испытала оргазм, более глубокий, чем до этого.
