В воздухе повисла неловкая пауза.
— Саша приедет завтра утром, чтобы осмотреться здесь, пока мы будем в городе. Это удачный момент для разговора.
— Ни за что.
Теперь отец излучал ледяное спокойствие, и Ник снова услышал:
— Мне кажется, что Мэтту понравится идея все здесь переделать, ты не находишь? А у Саши есть в запасе несколько свежих идей, которые она привезла с собой из Лондона.
Ник выругался.
— Зачем ты так со мной, папа?
Чезаре взглянул на него, и на мгновение Ник увидел беззащитность в глазах престарелого отца.
— Я уже пережил один сердечный приступ. И хочу увидеть твою свадьбу прежде, чем умру.
— Это был легкий сердечный приступ, — хрипло откликнулся Ник.
— А следующий может оказаться смертельным, figlio mio[1], — сказал Чезаре, переходя на итальянский.
Ник содрогнулся при одной только мысли об этом и понял, что отец заставит его выполнить свое желание. Он мог бороться с Чезаре во всем, но здесь оказался бессилен. Болезнь отца несказанно напугала всю семью, и он не хотел быть ответственным за следующий приступ.
Женитьба ради удовольствия отца выглядела просто смехотворно, особенно в наше время и в его
возрасте, но Ника растили в духе уважения к семейным ценностям. И потому он выполнит все, что от него требуется.
Но почему он должен жениться именно на Саше Блэйк?
Округлая женская попка в сочетании с прелестными длинными ножками в белых облегающих брюках и сандалиях с ремешками предстали взору Ника, когда он на следующий день распахнул дверь в дом своих родителей. Их владелица, стройная женщина с безупречной фигурой, стояла на стуле рядом с лестницей.
По крайней мере так было до тех пор, пока женщина не обернулась. Увидев его, она взвизгнула от ужаса и начала падать. Ник ринулся вперед и успел подхватить ее на руки.
Женщина некоторое время пристально изучала его лицо.
— Ник? — прошептала она, словно само его имя таило в себе страшную тайну.
Он взглянул на красивую блондинку, безумно желая сказать, что не имеет к Нику никакого отношения и что никогда не целовал ее, а уж тем более не хотел снова испытать это.
Итак, вот передним причина его неприятностей, и ему необходимо сделать ей предложение.
— Привет, Саша.
Она по-прежнему смотрела на него глазами, которые способны проникнуть в самое сердце мужчины. Ник уже успел забыть о магическом воздействии этих длинных густых ресниц, обрамляющих глаза цвета зеленого шелка. Даже теперь, когда она повзрослела, в них осталось нечто, что пыталось проникнуть сквозь все барьеры. Ему потребовалось время, чтобы взять себя в руки и не позволить ей победить.
Воспоминание о поцелуе стало более явственным.
— Господи, что ты здесь делаешь? — проворчал Ник, опуская ее на пол и завороженно глядя, как пульсирует жилка на ее длинной белой шее, а легкий румянец постепенно разливается по щекам. Раньше она была прелестным подростком, а теперь превратилась в настоящую красавицу.
Саша оттолкнула его и отступила в сторону.
— Мне показалось, что в стене есть трещина, и я решила проверить.
Магическое действие ее прикосновения хранило свою силу. Ее подкреплял аромат духов «Женщина Валенте». Почему-то ему стало приятно, что она выбрала именно духи его семьи.
— Я слышал, что ты занимаешься дизайном интерьеров, — сказал он, чтобы нарушить молчание.
— Да. — Очевидно, она взяла себя в руки — в ее глазах загорелся радостный огонек. — И я рада, что твой отец обратился именно ко мне, чтобы переделать дом.
При упоминании об этом его взгляд помрачнел.
— Я не хочу ничего менять. Здесь и так прекрасно.
На ее лице мелькнула тень разочарования, но затем она слегка улыбнулась, и в этой улыбке таился вызов.
— Но ведь это не твой дом, а не то у меня не было бы работы.
Он нахмурился.
— Послушай, пойдем в гостиную, я попрошу Айрис приготовить кофе.
Саша пожала плечами.
— Вообще-то я собиралась работать.
— Прибавь дополнительный час к своему счету. Отец вполне способен раскошелиться.
Саша склонила голову набок, ее прямые светлые волосы шелковой волной рассыпались по плечам.
— Ты так щедро разбрасываешься деньгами отца.
— Он хочет, чтобы я поговорил с тобой.
Она напряглась.
— Понимаю, он хочет уволить меня, правда?
— Вовсе нет. — Но она еще пожалеет, что это не так.
Ha ee лице появилось облегчение.
— Тогда что же ты собираешься мне сказать такое, чего он сам не может?
Выходи за меня замуж.
Ник уже открыл рот, чтобы произнести эти слова, но подумал, что сейчас это окажется уж чересчур, ведь они едва встретились. Ему не стоит спешить.
Он указал в сторону гостиной.
— Сначала кофе. — Он пропустил ее вперед, а сам позвонил по внутренней линии и попросил Айрис подать кофе в гостиную.
Обернувшись, Ник увидел, что Саша стоит у камина. Неожиданно он почувствовал, что не может отвести от нее глаз. Это казалось безумием, но она как-то удачно вписывалась в обстановку его дома в своих сшитых на заказ белых брюках и мягком вязаном зеленом топе. Эта стройная и такая изысканная молодая женщина, казалось, постоянно жила здесь и прекрасно чувствовала себя в немного старомодной обстановке его семейного гнезда.
— Невежливо так пристально разглядывать человека.
Ее слова вывели его из оцепенения.
— Ты сильно изменилась.
И не только внешне, хотя он пока не мог понять, что именно его так поразило. Ее веки затрепетали.
— А что ты помнишь, Ник?
— Наш поцелуй.
Она тихонько вздохнула.
— С твоей стороны очень неделикатно поднимать эту тему.
— Я просто хотел быть честным.
— Ты слышал когда-нибудь о честности во вред?
— Я так не поступаю.
— Верно. После того поцелуя ты и думать забыл о честности, правда? — заметила она, и кривая усмешка скользнула по ее губам.
— Если ты имеешь в виду, что я не признался в вечной любви, то ты права. Я предпочитаю не приукрашивать вещи. — Это был всего лишь поцелуй конечно, потрясающий, но не более того. — Неужели я обидел тебя?
— Что? Нисколько, — поспешно ответила она, возможно слишком поспешно. — Тогда я впервые поцеловалась с мужчиной, вот и все, а до этого целовалась лишь с мальчишками.
— Не сомневаюсь, что с тех пор тебя много раз целовали.
— Я не наивная девочка.
— Да, я хорошо помню Рэндэлла. У вас ведь был роман, правда?
Странно, но мысль о ней и Рэндэлле Тремэйне всегда казалась ему неприятной, и Ник заставлял себя отмахнуться от нее. Она могла целоваться и заниматься любовью с кем пожелает. Наверняка занималась. К нему это не имело никакого отношения.
