Келси выпрямилась. Солнце играло в ее волосах.
— Не дави на меня. Я выросла в семье, где мама и папа любили друг друга, сильно и беззаветно.
— Тебе несказанно повезло.
— А что будет, если мы поженимся, а потом кто-нибудь из нас влюбится в другого? Мы разведемся?
— Я не влюблюсь. — Он холодно улыбнулся. — Любовь не входит в мои планы. Так же как и развод. Мы женимся раз и навсегда. Ведь брак — это обещание.
— Для моих родителей так и было. Они, конечно, ссорились. И мы знали об этом. Но все четверо детей не сомневались, что родители любят друг друга. Люк, мы не можем растить ребенка в браке, основанном на логике и уважении!
— Можем. Логика, уважение и стабильность, — прочные основы для семьи.
— Снова ты упоминаешь стабильность. Долго ты жил с матерью?
— Это не твое дело.
— Может, я и не собираюсь за тебя замуж, но по крайней мере расскажи мне, почему ты так боишься обязательств. И почему всегда сбегаешь, поджав хвост, когда разговор заходит о твоей матери. Она жива? Ты видишься с ней?
— Твоим братьям когда-нибудь приходилось воровать? Или рыться в помойке в поисках объедков, потому что желудок сводило от голода?
— Нет, — прошептала Келси. — А тебе?..
— Моя мать давно умерла, — отрезал Люк. — И мы поженимся, Келси. Мне плевать на то, что брака нет в списке или, что мы потеряем свободу. У нашего ребенка будут родители. Мать и отец. Ты и я.
Келси молча смотрела на Люка. Она представляла себе маленького темноволосого мальчика, который рыщет по помойкам в поисках еды. Какая же это свобода? И разве его жизнь лучше, чем ее собственная?
Так же тихо девушка подошла к нему и положила руку ему на плечо в знак поддержки.
— Не нужно меня жалеть.
— Мне жаль мальчика, которым ты был. Надо иметь каменное сердце, чтобы не пожалеть его.
Поддавшись инстинкту, Люк прижал Келси к себе, зарывшись лицом в ее волосы. Он поцеловал ее в висок и, взяв на руки, понес в дом, быстро прошел через просторный холл, поднялся по лестнице и ногой открыл дверь своей спальни.
Взгляду девушки предстала широкая кровать, застеленная красным покрывалом. Сквозь шторы в комнату проникали солнечные лучи.
— Прошло так много времени… слишком много.
— Да, — шепнула Келси, зная, что он имеет в виду.
Она медленно расстегнула молнию на платье. Оно соскользнуло с плеч и упало к ногам. Затем Келси так же медленно сняла чулки, бюстгальтер и кружевные трусики.
Она легла на кровать и соблазнительно качнула бедрами.
Мгновение Люк безмолвно смотрел на нее. Его сердце бешено колотилось в груди, пока он раздевался. Келси выглядела, как греческая богиня, прекрасная и манящая. Я сойду с ума, если не возьму ее, пронеслось у него в голове.
Поздно отступать. Слишком поздно.
Как пират, нашедший сокровище, которое искал всю жизнь, Люк припал к ее губам, лаская великолепное тело. Их поцелуй был столь глубоким, что оба едва не задохнулись.
Их тела сплелись в единое целое, его имя срывалось с ее губ, пока финальный стон не раздался в комнате, а ветер, подхватив его, унесся вместе с ним бродить по свету.
— Люк… это было потрясающе, — прошептала Келcи.
Он снова зарылся лицом в ее волосы, вдыхая их аромат. Лучше бы ему никогда не встречать эту девушку на своем пути. Она сводила его с ума, заставляя забыть обо всем на свете. И все преграды, которые он строил, рухнули в один миг.
— Ты в порядке?
Келси кивнула, ощутив странное одиночество. Люк ни разу не назвал ее по имени, занимаясь с ней любовью. А ведь он настаивал на том, чтобы они поженились.
Однако Люк приоткрыл дверь в свое прошлое. Снова Келси представила его маленьким голодным мальчишкой. Где была его мать? Почему не следила за ним?
Люк женится, чтобы быть отцом своему ребенку. Обеспечить стабильность их сыну или дочке.
Как же Келси могла лишить его этой возможности?
Она была в ловушке. Ей придется выйти за него замуж.
Братья Келси прилетели на следующее утро. Только вечером Келси и Люк смогли остаться наедине. На ней было легкое хлопковое платье, волосы убраны назад с помощью пары заколок; девушка выглядела слабой и беззащитной. Она заметно нервничала.
— Я должна тебе кое-что сказать, Люк. Если ты сомневаешься, если уже не хочешь жениться, еще не поздно все отменить. И плевать, что наговорили тебе мои братья.
— Свадьба состоится.
— Я просто хочу, чтобы ты был уверен в том, что делаешь. Клятвы, которыми мы обменяемся завтра, серьезнее любых обещаний.
— Мы делаем это ради ребенка.
— Но я изменила всю твою жизнь! — закричала Келси. — Думаешь, я этого не вижу?
— Но в ту ночь именно я пришел к тебе в комнату. Если бы я оставил тебя в покое, ничего бы не было.
Келси закусила губу, чтобы та не дрожала.
— Мне невыносимо думать, что ты вынужден жениться на мне против воли.
— Милая чувствительность, Келси. Но поздновато.
— Я никогда не предполагала, что выйду замуж без любви. Ты мог бы давать мне небольшую сумму каждый месяц, Люк. Не обязательно жениться.
— Нет.
— Ты даже не можешь меня выслушать! Ты будешь приходить к ребенку, когда захочешь. Но, прошу тебя, давай не будем вступать в брак, которого мы оба не хотим.
— Не понимаю, почему ты так настаиваешь.
— Ты пожалеешь, что женился. Я тоже. И малыш.
— Просто появись завтра на свадьбе, — отрезал Люк. — И не вздумай сбежать.
— Куда? Может, спрятаться за алтарем в церкви? Или в винограднике? Я буду там. Разве у меня есть выбор?
Но у них не было выбора уже в тот момент, когда их взгляды встретились в ее доме в Хадли. В то самое мгновенье, когда ее глаза уставились на него.
— Карлотта принесла в твою комнату свадебные платья, которые привезли из Рима. Завтра в час, в патио, — Люк посмотрел на часы. — А теперь пора присоединиться к остальным за обедом.
Келси больше хотелось метнуть тарелку в стену, чем есть из нее. Вздернув подбородок, она прошествовала в столовую.
На следующий день Глен, Кирк и Рико вместе с Люком ждали появления Дуэйна и Келси. В ветвях ворковали голуби. Солнце ласково припекало.
У Люка пересохло в горле. Келси обещала выйти за него замуж. Она ведь не нарушит это обещание, правда?
Насколько хорошо он ее знает? Она может собрать чемоданы, сесть в такси и покинуть Тусканию… Люк краем глаза заметил движение. Он повернулся.
Келси в сопровождении старшего из братьев спускалась по мраморным ступеням ему навстречу. Она выбрала простое подвенечное платье. Фата окутывала плечи. Лилии в букете напомнили Люку о Хадли.
