А еще он думал о том, насколько сформировавшимся был его характер в далекие двадцать лет. И каким образом на него повлияли последующие трудности и невзгоды.
В постели с Кэтрин в Юности ему было так же хорошо, как и сейчас. Она и тогда нравилась ему внешне, сильно волновала его и восхищала. Хотя запросто могла вывести из себя, вызвать мощный взрыв ревности, разбудить в нем настоящего дьявола. Возможно, причиной этому была разница в их воспитании. Или нечто более глубинное, непостижимое, что заложено самой природой и не зависит от усвоенных деликатных манер.
Одного взгляда на нее ему было достаточно для того, чтобы внутри у него все перевернулось, чтобы до одури захотелось овладеть ею в то же самое мгновение, где бы они ни находились.
А Бернард не желал, чтобы кто-нибудь имел над ним подобную власть. Это не вписывалось в его понятия о свободной, независимой, полноценной жизни.
— Ты там случайно не утонул? — донесся из комнаты мелодичный голос Кэтрин.
— Утонул, — крикнул Бернард. — Ты должна срочно прийти сюда и сделать мне искусственное дыхание! Рот в рот!
Кэтрин рассмеялась.
— Не дождешься!
Бернард смыл с себя мыльную пену, закрыл воду, вылез из ванны и вышел в спальню, вытирая на ходу волосы. На его смуглом красивом теле поблескивали капельки воды.
Кэтрин ставила на столик поднос с двумя чашками. В воздухе разносился кофейный аромат.
На ней был махровый халат на три размера больше, чем ей требовался.
Бернард напрягся.
Это же мужской халат, мелькнуло в его голове.
Он прошел к кровати и принялся одеваться.
Кэтрин забралась с ногами в кресло и, удобно устроившись, взяла чашку с кофе. Она выглядела невинной и соблазнительной, и очень уютной, домашней. Вся атмосфера вокруг — разобранная кровать, халат на Кэтрин, ее поза, насыщенный кофейный запах — была милой и теплой.
Бернард захотел немедленно сбежать отсюда, отделаться от странных, незнакомых ощущений.
Кэтрин восторженно наблюдала за каждым его движением. И в сотый раз отмечала, что он — великолепнейший из мужчин, которых ей когда-либо доводилось видеть.
В «Фэшн клаб» работало немало красавцев-манекенщиков. Но ни один из них не мог сравниться с Бернардом.
Застегивая очередную пуговицу на рубашке, Бернард неожиданно замер и уставился на Кэтрин с некоторым испугом и разочарованием.
— Выходные! — произнес он через несколько секунд. — Завтра суббота…
Кэтрин пожала плечами и усмехнулась.
— Конечно, суббота. Сегодня ведь пятница.
— Это означает, что до понедельника мы с тобой не увидимся.
— Правильно, — беспечно и даже радостно, как ему показалось, ответила Кэтрин. Она давно подготовилась к этому моменту. — Вы уже решили с Робином, что будете делать?
Бернард оторопел. Голос Кэтрин звучал настолько спокойно и даже безразлично, что в первое мгновение он лишился дара речи. Она даже не пыталась притвориться, что хоть чуточку расстроена.
— Почему ты молчишь? — Она удивленно изогнула красиво очерченную бровь.
Он ответил вопросом на ее вопрос:
— А ты? Уже запланировала что-нибудь на выходные? Чем будешь заниматься?
Неужели ему кажется, что я намереваюсь сидеть в эти дни дома и умываться горькими слезами? — подумала Кэтрин. — Или этот самовлюбленный тип полагает, будто я припаду к окну в тоскливом ожидании момента, когда он выйдет из дома с сыном и поедет развлекаться?
— Завтра после обеда я собираюсь на выставку. А вечером мы встречаемся с друзьями, — ответила она.
— Что за выставка? — поинтересовался Бернард.
— Одного скульптора. Говорят, работы у него великолепные!
— Ты подала мне отличную идею! — воскликнул он. — Робин увлекается искусством. Пожалуй, я тоже посещу с ним эту выставку.
Кэтрин изумленно уставилась на него.
— Но ведь мы можем там встретиться!
— Ну и что?
— Как «ну и что»? — вспыхнула Кэтрин. — Ты хоть понимаешь, что это нечестно? Ходить и притворяться, что между нами ничего нет? Я не собираюсь разыгрывать перед твоим сыном соседку, которая видела тебя всего раз в жизни! Глупо улыбаться вам обоим, обращаться к тебе на «вы»! Задавать ничего не значащие вопросы, говорить любезности, которыми обычно обмениваются малознакомые люди. — Она перевела дыхание и продолжила гораздо более спокойным тоном: — Нет уж, мы договорились, что отношения, в которые мы вступаем, не будут ограничивать нашей свободы. Так что вам с Робином лучше поехать куда-нибудь в другое место.
Бернард смотрел на нее с восхищением и изумлением.
Как смогла эта женщина сотворить со мной нечто подобное? — думал он. Мне казалось, что это не под силу ни одной из них… Черт возьми! Я не хочу, не хочу, не хочу, чтобы она разгуливала без меня, встречалась с друзьями и не думала о нас двоих! Не понимаю, что со мной…
— Послушай, может, организуем в понедельник совместный ланч? — спросил он.
— Где? Здесь?
— Не здесь! — несколько раздраженно ответил Бернард, с ужасом сознавая, что теряет контроль над собственными эмоциями. — Где угодно, только не здесь! Наверняка тут поблизости есть какой-нибудь ресторан.
— Конечно. — Кэтрин пожала плечами.
— Отлично! — Бернард устало вздохнул.
— А Робин? — спросила Кэтрин. — Что ты скажешь ему?
— О Боже! Робин познакомился с ребятами и с радостью проведет время с ними. А мы с тобой отправимся в ресторан. Договорились?
Сердце Кэтрин колотилось так волнительно, что она ощущала себя ребенком, которому наконец-то пообещали подарить на день рождения щенка. Ничего подобного она не испытывала на протяжении очень долгого времени.
— Хорошо, я закажу столик.
— Будь добра, — ответил Бернард.
Неужели мой дом так быстро ему надоел? — размышляла Кэтрин. — Забавно.
Бернард застегнул ремень на брюках.
— Только сначала приди ко мне, хорошо? — добавила она.
Он взглянул в ее глаза, озарившиеся каким-то внутренним светом, и понял, что ей нужно: чтобы перед походом в ресторан они позанимались любовью. По его губам скользнула улыбка.
— Нет. Я зайду за тобой, и мы сразу поедем туда, куда наметили.
В понедельник в небольшом ресторанчике, в котором Кэтрин заказала столик на двоих, было полно народу.
Официант встретил ее восторженным возгласом:
— Мисс Уилкинсон! Как же долго вы у нас не появлялись! Уезжали куда-нибудь?
— Нет, — с улыбкой ответила она. — Просто была очень занята.
— Моя жена помешана на моде, — с таинственным видом сообщил ей официант. — Ваши фотографии бесподобны!
