«Настоящий цирк, только акробатов и укротителей со львами, не хватает!» – мрачно думала она.
Впрочем, не хватало и кое-чего еще. Точнее, кое-кого.
Как Эшли ни вертела головой, Логана Каллахана не заметила.
– Карл! – завопила она, отчаянно работая локтями, чтобы протиснуться сквозь плотную толпу. – Карл, черт тебя побери, чем ты тут занимаешься? Объясни, ради бога, чего ты этим добьешься?
– Эшли, – громогласно объявил Карл в ответ, – я знал, что ты придешь!
Собственный голос, многократно усиленный, оглушил его, и, поморщившись, он опустил мегафон.
– Прости, я еще не совсем освоился с этой штуковиной. Сама понимаешь, опыта маловато. Но, как говорится, нужда всему научит. Ну как тебе? – поинтересовался он, обводя «поле боя» широким жестом. – По-моему, все идет, как нельзя лучше! Всего десять утра, а у нас уже столько сторонников! Вот увидишь, к понедельнику весь город будет на нашей стороне!
– Э-э... ну да, очень может быть, – поддакнула Эшли, соображая про себя, много ли «сторонников» останется у Карла, если понедельник выдастся холодный и дождливый. – Но послушай, Карл, мне кажется, ты выбрал не совсем верную тактику...
Но он ее не слушал. В обычной жизни Карл был редкостным рохлей (в первые дни знакомства Эшли предпочитала видеть в нем «настоящего интеллигента», но скоро поняла, что таких комплиментов он не заслуживает), однако преображался, стоило ему увлечься какой-нибудь идеей. К несчастью, он не владел искусством смотреть на себя со стороны. Вот и сейчас, упоенный своими «успехами», не понимал, что выглядит полным идиотом и мостит себе дорожку прямо в автобус с решетками на окнах.
– Не могу поверить, что ты вышел из «Исторического общества»! – снова заговорила Эшли. Переубедить Карла она уже не надеялась – хотела только отвлечь от мегафона. – А как же все остальные? Они тоже вышли?
Уитьер выпрямился во весь свой невеликий рост и гордо расправил плечи.
– Да, это был нелегкий выбор. Но все мы сделали то, что считали правильным. Для нас не было иного выхода, Эшли: мы пойдем на все, но не позволим погубить Дом Сэндлера!
– Карл, вы не видели его изнутри, а я видела. Он уже погублен! – тщетно пыталась воззвать к его разуму Эшли.
Но Карл ее уже не слушал. Обернувшись к толпе, он снова поднял к губам мегафон. В ужасе Эшли вцепилась ему в локоть: она чувствовала, что он задумал недоброе, и не ошиблась.
– Дамы и господа, прошу внимания! Я счастлив, представить вам Эшли Доусон, секретаря «Общества любителей истории». Эшли всегда была одной из самых горячих защитниц Дома Сэндлера, активнейшей участницей Комитета Спасения, к сожалению расформированного не по нашей вине. И вот сейчас она с нами, на нашей стороне!
От такой рекомендации у Эшли подкосились ноги. Господи, какое счастье, что здесь нет Логана!
– Эшли хорошо знает историю Дома Сэндлера, и сейчас мы попросим ее сказать несколько слов... – И Карл сунул ей мегафон.
Эшли молча его оттолкнула.
– Дамы и господа, Эшли немного стеснительна, – проворковал в мегафон Уитьер.
Эшли захотелось его убить. Господи помилуй, если он скажет: «А ну-ка подбодрите Эшли, дамы и господа! Не вижу ваших рук!» – она так и сделает!
«Дамы и господа» захлопали – кое-кто с энтузиазмом, большинство со скептическими ухмылками. Строители в касках в ответ замахали руками и запели хором что-то вроде «Боже, храни Америку!». Звучало это не совсем к месту – но велика ли разница? Одной глупостью меньше, одной больше...
Эшли ошиблась. Не потребовалось ни акробатов, ни укротителей с дикими зверями. Цирк был уже здесь. И в полном разгаре.
Видя, что отступать некуда, она, наконец, приняла мегафон и поднесла его ко рту. Что говорить? Единственное, что приходило в голову, – «Спасайся, кто может!», однако, когда Эшли открыла рот, из него совершенно неожиданно для нее самой вырвалось следующее:
– Дом Сэндлера был построен в середине тысяча семьсот пятидесятых годов. Более точную дату постройки мы не можем установить по двум причинам. Во-первых, городской архив в те времена содержался не так аккуратно, как нам бы хотелось, а во-вторых, во время Великой депрессии многие домовладельцы продавали камни с датами постройки, которые в большинстве старых домов закладывались в одну из стен под самой крышей. Коллекционеры исторических реликвий собирали такие камни по всей стране, а обедневшие хозяева домов были только счастливы, выручить за них деньги. Вот почему под крышей у старых каменных зданий часто можно видеть цементные «заплатки».
– История на продажу, дамы и господа! – выкрикнул Уитьер, на секунду забрав у нее мегафон. – Прошлое гибнет во имя наживы! Пора положить этому конец! Остановим бульдозеры! Скажем все вместе: с нас хватит! С нас хватит! С нас хватит!
Сделав такой необходимый комментарий, он снова сунул мегафон Эшли, похлопал ее по плечу и почти смущенно улыбнулся.
– Спасибо за поддержку, Карл, – сердито прошипела она.
Парень в бейсболке с эмблемой местной газеты навел на нее камеру. Эшли поспешно отвернулась...
И увидела Каллахана.
Логан стоял с краю, в стороне от толпы. Руки у него были скрещены на груди, козырек бейсболки с надписью «Филадельфийцы» скрывал глаза, но на губах играла знакомая ленивая улыбка. Встретившись взглядом с Эшли, он поднял руку, неторопливо помахал ей и послал в ее сторону воздушный поцелуй.
Так, значит, он все понял! Заметил ее смущение, нежелание говорить и понял, что «на трибуне» она оказалась против воли! Он простил ее, он ей поверил...
Хотя, разумеется, должен на коленях просить прощения за то, что позволил себе вообще в ней усомниться!
«Что ж, сейчас он у меня получит!» – сказала себе Эшли и, лукаво улыбнувшись, поднесла мегафон к губам.
– Дамы и господа, прошу внимания, особенно обращаюсь к работникам прессы. Я только что заметила, что с нами – Логан Каллахан, младший партнер той самой архитектурной фирмы «Каллахан и сын», что организовывает здесь строительство. Мы с мистером Каллаханом не раз обсуждали судьбу Дома Сэндлера и даже осмотрели его на этой неделе. Мистер Каллахан, может быть, вы выйдете сюда и расскажете всем, что мы обнаружили?
Она театрально указала в его сторону.
– Дамы и господа, встречайте Логана Каллахана!
Логан на миг склонил голову, затем снова встретился с ней глазами – и лицо его осветилось широкой улыбкой. Он начал неторопливо пробираться через толпу. В отличие от Эшли, расталкивать зевак локтями ему не приходилось – люди сами расступались перед высоким статным красавцем, затянутым в джинсовую ткань, и еще долго смотрели ему вслед.
Несколько секунд – и вот он уже стоит с ней рядом.
