Макси вскочила:
— Не понимаю, о чем ты…
Катриона подняла подведенные брови.
— Я говорю о парне, который одним движением помог тебе сделать головокружительную карьеру, даже не подозревая об этом! Репортер, которому засветили пленку, разболтал по всем газетам, с кем он тебя видел…
— Ты говоришь об Ангелосе…
— И когда джентльмен, который, как я знаю, близок к самому магнату, нанес мне визит, я была поражена, даже не представляешь, какое это произвело на меня впечатление! — с нескрываемым волнением восклицала Катриона. — Тогда я и дала ему твой адрес. Говорят, Ангелос Петронидес никогда не забывает об оказанной услуге. Ну, в этом случае совсем небольшой.
— Макси побледнела как полотно.
— Так почему ты прозябаешь в этой дыре? — Катриона вопросительно взглянула на нее. — Держишь на расстоянии, чтобы потом диктовать свои условия? На этой неделе газеты писали, что он порвал с Натали Сибо ради тебя. Что бы ты ни делала, все оборачивается в твою пользу. А он — знатная добыча, такой импозантный мужчина, а что касается его жуткой репутации…
— Между нами ничего нет, — отрезала Макси тоном, не допускавшим возражений, но в голове у нее все еще эхом отдавались только что услышанные слова: значит, Ангелос все же встречался с французской актрисой. Наступила неловкая пауза.
— Если вы расстались, не говори об этом ни кому. — На лице Катрионы ясно читалось разочарование. — То, что на тебя посыпались предложения, во многом связано с ним. Того, что он тобой интересуется, сейчас достаточно для взлета твоей карьеры. Так что пусть люди верят… Вспомнив, как ужаснула ее возможность появиться на страницах газет вместе с Ангелосом, Макси едва не задохнулась от столь циничного совета. И, осознав, в какой ярости должен сейчас пребывать Ангелос из за всех этих слухов, она тяжело вздохнула.
Катриона взглянула на часы.
— Слушай, давай подвезу тебя в город. По-моему, тебе лучше снова перебраться к той подруге. Репортеры рыщут по улицам, разыскивая тебя, но лучше пока держаться от них подальше. Ты должна позаботиться о том, чтобы, появившись на подиуме, произвести настоящий фурор.
Макси кивнула, хотя согласие далось ей нелегко. Все та же старая история, с горечью подумала она. Ей нужны деньги. И не только на крышу, но и чтобы расплатиться с Ангелосом. Однако при мысли о вспышках фотокамер и едких насмешках репортеров в колонках светских сплетен ее начинало тошнить. Счастье за деньги, может быть, и не купишь, но, когда их нет, человек лишен и свободы выбора. А бесценная возможность самой выбирать свой путь в жизни — это именно то, о чем она мечтала сейчас больше всего.
Внимательно глядя в серьезное лицо Макси, Катриона вздохнула.
— Что же случилось со Снежной Королевой?
Собирая вещи, Макси поняла, что знает ответ Ангелос — вот что случилось. Он уничтожил неприступную холодность, за которой ей так удобно было скрывать свои чувства, заставил испытать неизведанные доселе ощущения. Неприятные, болезненные ощущения. Ей хотелось снова надеть ледяную маску, и даже больше, чем этого хотелось Катрионе.
Макси удалилась с подиума под гром аплодисментов. Потерев ноющую спину, она облегченно вздохнула. Наконец-то все. Напряжение было так велико, что ее пробирала дрожь. Никогда еще на нее не смотрело столько сотен глаз.
Не успела она дойти до уборной, как Менни Ди Венчи, крупный мужчина с выбритой головой и пронзительным взглядом, зашел в ее кабинку.
— Вы были великолепны! Но это еще не все. Нет, вам не нужно переодеваться, — засмеялся модельер, увлекая ее за собой по тускло освещенному коридору. — Вы лучшая, кто когда-либо участвовал в показе моей коллекции, а специальный прием невозможен без Ди Венчи.
Очутившись на залитой солнцем мостовой, Макси зажмурилась от слепящего света и села в подъехавшую машину. Не успела она оглядеться, как огромный роскошный лимузин с тонированными стеклами тронулся. Заметив на полу толстую, набитую до отказа сумку со своими вещами, Макси облегченно вздохнула. Кто-то позаботился обо всем.
Не на подиуме Макси чувствовала себя неловко в смелом ярко синем платье для коктейля. Облегающий жакет с глубоким вырезом был надет на голое тело, а юбка казалась слишком короткой и узкой. Она предпочла бы разговаривать с потенциальным клиентом в менее откровенном наряде, и в то же время нужно было пользоваться своей популярностью, потому что долго это не продлится. Появись Ангелос в свете с другой женщиной, она бы и глазом не повела. Но, Боже, как же должен злиться Ангелос, ведь это благодаря его невольному вмешательству она вновь оказалась на волне успеха!
Дверца лимузина распахнулась, и Макси очутилась в холодном, пустом подземном гараже. Она вся сжалась, скованнная невольным ужасом, но потом заметила в дальнем конце гаража одного из телохранителей Ангелоса, и страх сразу отступил.
Где я? — спросила она у пожилого человека, стоявшего у распахнутых дверей лифта.
— Мистер Петронидес ждет вас наверху, мисс Кендалл.
— Я не думала, что это его лимузин. Полагаю, у меня ланч с моим агентом и заказчиком… это возмутительно! — Услышав нервную дрожь в своем голосе, Макси закусила губу и вошла в лифт. Как же она злилась на себя! Ей следовало дога даться. Надо было поговорить с шофером, прежде чем садиться в машину.
Встав перед нею словно стена, телохранитель отступил лишь тогда, когда лифт остановился. Макси вошла в просторную, роскошно обставленную гостиную для приемов. В окна струился яркий солнечный свет. Дальний угол комнаты был окутан бушующей зеленью растений. Двери вели в помещение, напоминавшее оранжерею. Может, Ангелос ждет ее там?
Сердце Макси бешено колотилось. Презирая себя за столь явное возбуждение, она отправилась дальше. Слишком поздно она поняла, что сад расположен на крыше. Заметив зияющую пропасть за декоративным заграждением справа от себя, Макси почувствовала, как закружилась голова. Замерев на месте, она испуганно вскрикнула.
— О черт, вы боитесь высоты, — раздался знакомый голос у нее за спиной. Сильные руки спокойно и уверенно легли на ее плечи. Ангелос отвел ее от парапета. — Я об этом не знал. Хотя, думаю, заставь я вас стоять здесь — и тогда вы согласились бы на что угодно. Иногда быть порядочным так трудно!
Ангелос проводил девушку обратно в комнату.
Злясь на себя за то, что поддалась панике, Макси сбросила его руки и, все еще дрожа, яростно выпалила:
— Да что вы знаете о порядочности?
— Греки становятся весьма чувствительны когда заговаривают на эту тему. Подумайте, прежде чем говорить, — спокойно предостерег он.
Макси удивленно воззрилась на него. Ангелос также не сводил с нее пугающе холодных черных глаз.
