– Ты теперь поедешь обратно в Чикаго? – спросила Фиона, прерывая ход его мыслей. – Я думаю, тебе было трудно найти время, чтобы приехать сюда.
– Мы еще не закончили все дела. Нам еще надо нанести визит в местный банк, где я открою счет на твое имя, на котором будет достаточное количество денег, чтобы покрыть все необходимые расходы. Твоя зарплата будет немедленно переведена на твой личный банковский счет.
Он посмотрел на мятежное выражение, появившееся на лице Фионы.
– Нет смысла постоянно бороться со мной, – сказал он мягко. – Ты никогда не выиграешь.
– Да, не выиграю, – тихо сказала Фиона. – Потому что ты больше, сильнее и несравненно богаче. Я все правильно говорю?
– Несомненно. – Он пожал плечами.
Фиона неожиданно вспылила.
– Ты можешь открывать банковские счета, щелкать пальцами и заставлять меня выполнять твои приказания, – сказала она. – Я благодарна тебе за спасение фермы, но любить я тебя никогда не буду.
Ответом на это было лишь легкое подрагивание мышцы на его щеке, указание на то, что ее слова попали в цель.
Он не будет отвечать ударом на удар. Она может сколько угодно сердиться сейчас, но цыплят по осени считают. Он не хотел вступать с ней в спор. Наоборот, он почему-то знал, что Фиона сейчас чувствует. Он знал, что ее гнев вызван безнадежностью, внезапным ощущением незащищенности. Пока у нее все еще был дом, земля и потрепанный знак о несуществующей ферме для скаковых лошадей, Фиона чувствовала, что у нее что-то есть. Теперь все это перешло к нему, человеку, которому она в наименьшей степени хотела бы это продать.
Столь внезапное проникновение во внутренний мир девушки наполнило его сердце состраданием, для которого сейчас было совсем неподходящее время.
– Пойдем в банк, – сказал он напряженным голосом.
– Я хочу поехать домой.
– Я знаю, что ты хочешь, – сказал Адриано нежно. Но лицо у него было непроницаемо. – И ты поедешь. Но после того как мы разберемся с финансовыми вопросами.
Он непробиваем как стена, подумала Фиона. Стучаться об нее головой и кулаками, кричать и возмущаться нет никакого смысла. Ее плечи опустились, и она согласно кивнула.
У управляющего банком по чудесному, казалось бы, совпадению освободилась большая часть дня для того, чтобы с превеликим удовольствием выполнять распоряжения Адриано.
– Да, – сказала Фиона с сарказмом во время пятиминутного перерыва в разговоре, когда молодой впечатлительный управляющий банком помчался отдать своему секретарю распоряжение отменить все дела и отключить его телефон. – Ты, вероятно, самое яркое событие года для Джимми Джексона. Если он будет кланяться еще ниже, то, пожалуй, разобьет себе лоб об пол.
Адриано посмотрел на нее с теплотой и улыбнулся. Он забыл, какой остроумной она может быть, когда захочет.
– Возможно, его восхитил мой внешний вид и мои красивые глаза, – сухо прокомментировал он.
– Возможно, его восхитили еще больше те суммы, которые ты называешь.
– Пустой человек, – пробормотал Адриано тихим голосом, взглянув на нее так, что ей стало жарко. – Кто-то должен сказать ему, что деньги это еще не все.
– Я терпеть не могу, когда люди повторяют мои слова.
Но она быстро отвела взгляд и была необычайно рада появлению объекта их разговора.
Наконец и это дело было закончено. У Фионы кружилась голова от одной мысли, какое количество денег, предназначенных для начала восстановления фермы, уже лежало на ее счете. Она не могла не быть впечатленной той деловой хваткой, которую Адриано продемонстрировал в течение последних часов.
Идя рядом с Фионой, Адриано кинул на нее взгляд. Он наслаждался происходящим. На самом деле он никогда и вполовину не наслаждался своей работой так, как наслаждался ею сейчас. Он почти забыл про свой долговременный план. Когда Фиона перестала бороться с ним, он почти поддался старому чувству безрассудной привязанности к ней. Привязанности, которая была не только физической. Но это было ошибкой, которую он не собирался повторять.
Он взглянул на часы.
– Самое время для обеда. Почему бы нам не пойти и не перекусить где-нибудь?
Фиона почему-то почувствовала внезапный приступ паники. Солнце светило ярко и высвечивало каждую линию на его лице. И то, что она видела, тревожило ее. Даже более того, это ее пугало.
– Разве тебе не надо ехать обратно в Чикаго? – нервно спросила она.
У него есть целая империя, которой надо управлять. Конечно, он не может разгуливать здесь с видом деревенского ковбоя, которому совершенно нечего делать.
Будто прочитав ее мысли, он сухо сказал:
– Я – босс. Я могу уходить и приходить, когда сам решу. И я еще не закончил свои дела здесь.
Но она была права. Хотя всегда есть такая вещь, как телефон, ему было необходимо физически присутствовать в офисе. Течение дела необходимо ускорить. Прищурившись, Адриано посмотрел на девушку.
– Как насчет этого маленького итальянского ресторанчика за углом?
Намеренно он положил руку ей на спину и, хотя почувствовал, как она напряглась, руку не убрал. Наоборот, обнял ее за талию, когда они переходили через улицу.
Совершенно рутинный жест, подумала Фиона с некоторым ожесточением. Они только что подписали по любым масштабам большую сделку, и он просто старается быть вежливым. Это была ее вина, что ее тело загорелось огнем так быстро, как загорается пересохшее дерево в жару. Тем более что у него уже есть девушка. Мысль об этом заставила ее замедлить шаги, и, как только они перешли дорогу, она мягко высвободилась из его объятия.
Так может продолжаться целую вечность, подумал Адриано. Он будет делать один маленький шажок вперед, а она – пять больших шагов назад. Он сжал зубы, охваченный сердитым нетерпением. Ожидать подходящего времени было хорошо, но это не в его стиле. Сегодня вечером, пообещал он себе. Он почувствует эти губы на вкус до конца этого дня.
– Скажи мне, – спросил он, как только их усадили за столики, – каково состояние твоей интимной жизни?
– Что? – Фиона подумала, что она ослышалась.
– Твоя интимная жизнь, – повторил Адриано. – Каково ее состояние? То есть у тебя есть любовник?
– Я поняла, что ты сказал. Просто была ошеломлена тем, что ты посмел такое спросить!
– А я посмел, – спокойно сказал он.
– Это тебя не касается.
– Хотел бы я быть столь же спокойным по данному вопросу, как и ты…
Он сделал паузу, и Фиона почувствовала нервную дрожь, ей хотелось узнать, куда он клонит. Будет ли он ревновать, если она скажет, что у нее есть любовник? Его ревность всегда проявлялась так ярко, что она не смогла не почувствовать возбуждения при мысли, что он может ревновать сейчас. Но было совершенно глупо думать о такой возможности!
