— Ты начала рожать на свадьбе? — лицо Уэйда приобрело несколько сероватый оттенок.
— Представляешь?! — кивнула она. — Но я была неопытной и сообразила, что к чему, лишь когда уже прошла половина брачной церемонии. А до этого я считала, что у меня всего лишь болит спина от усталости, поскольку весь день провела на ногах.
Рестон расхохотался.
— Спорю, теперь ты никогда не перепутаешь родовые схватки с болью в спине.
За его смехом последовала неловкая тишина.
Фибе тщетно подыскивала слова для ответа.
Забеременеет ли она когда-нибудь снова? Уэйд хотел, чтобы она вышла за него замуж… Но ей было страшно об этом думать. Однако даже если они поженятся, захочет ли он иметь еще детей?
Торопливо отдав альбом в руки Уэйда, она вскочила на ноги.
— Я бы хотела прогуляться.
Ночью, лежа на односпальной кровати в своей комнате, Уэйд вспоминал печаль, которая прозвучала в голосе Фибе в момент, когда она произносила эти слова.
Боже, он чувствовал себя последним подонком. Вместо того чтобы успокоить Фибе и объясниться с ней, он взвалил ответственность решения на ее хрупкие плечи. Неважно, что она сказала «нет». Надо было найти нужные слова и убедить ее в том, что они не могут снова расстаться. Их жизни связаны навсегда! И разве не он виноват в том, что она забеременела тогда? Он — мужчина, а значит, он обязан найти способ сделать счастливыми любимую женщину и их общего ребенка. Им необходимо вместе решить все свои проблемы.
Но почему она так резко воспротивилась идее стать его женой? Он, несомненно, привлекает ее как мужчина. Значит, ее беспокоит что-то другое. Но что именно?
Не способный уснуть, он поднялся с кровати и босиком спустился вниз по лестнице.
В гостиной на кофейном столике лежал раскрытый фотоальбом, который Фибе показывала его отцу. Он взял альбом в руки и стал не спеша просматривать его при свете уличного фонаря, проникавшего в комнату.
— Уэйд?
От неожиданности он чуть не выронил альбом. На нижней ступеньке лестницы стояла Фибе.
— Что ты здесь делаешь?
Волосы ее были распущены. Даже в этой плохо освещенной комнате он мог видеть, насколько они длинные.
Гораздо длиннее, чем полтора года назад.
— Все хорошо? — с тревогой спросила она. Она была одета в рубашку мужского покроя на кнопках, которая едва доходила ей до середины бедра.
— Я не уверен в этом, — медленно проговорил он.
Прежде чем Уэйд сообразил, что Фибе собирается делать, она спустилась с лестницы, пересекла комнату и, вплотную подойдя к нему, дотронулась до его лба своей маленькой прохладной ладонью.
— Ты болен?
Он посмотрел в ее большие встревоженные глаза.
— Нет, — отозвался Уэйд. — Я не болен. И когда она стала убирать руку, он перехватил ее. — Не уходи!
Фибе застыла, внимательно посмотрев на него, когда он потянул ее к себе.
Уэйд запустил одну руку в распущенные волосы Фибе, а другой коснулся ее щеки, после чего нежно провел большим пальцем по губам.
Фибе сглотнула.
— Уэйд, я… — Она запнулась и тряхнула головой. — Я счастлива, что мы навестили твоего отца.
Он улыбнулся, продолжая гладить ее по волосам.
— Я тоже. Спасибо, что позволила моему отцу покормить сегодня вечером ее из бутылочки.
— А ты заметил, что он постоянно говорил с ней все это время?
Он кивнул.
— Я никогда не думал, что он так любит поговорить. Это было забавно.
— А ты знаешь, он мне кого-то напомнил.
— Намекаешь на меня? Неужели я выгляжу таким же смешным?
— Нет, — честно призналась она. — Но сразу видно, что ты успел полюбить нашу дочь.
— По-другому и быть не может, — согласился Уэйд. — Она настоящее совершенство.
— Мне тоже так кажется, — улыбнулась она.
— Бриджит очень похожа на свою маму, — сказал он. — Очаровывает мужчин с первого взгляда.
Фибе фыркнула.
— Кончай говорить комплименты. Ты прекрасно знаешь, что я никогда не очаровывала мужчин.
Уэйд тотчас мысленно перенесся в ту хижину в лесу, где он впервые занимался с ней любовью, и вспомнил, как она обхватила его своими длинными ногами, когда он вошел в нее. Воспоминание до сих пор отзывалось в нем блаженной дрожью во всем теле. И эта фантастическая женщина утверждает, что не умеет очаровывать мужчин?
— Я не могу согласиться с тобой, — сказал он внезапно охрипшим голосом.
Фибе тихо простонала, смущенно склонив голову.
— Возможно, я неправильно выразилась.
Он пальцем приподнял ее голову за подбородок.
Будь он проклят, если позволит ей забыть о том, что случилось между ними в лесу.
— Скажи, ты помнишь о том, как мы занимались любовью?
Большим пальцем он ласково гладил ее нижнюю губу.
Фибе затаила дыхание.
На мгновение ему показалось, что она вообще не станет ему отвечать. Но через несколько секунд, показавшихся ему необыкновенно долгими, она тихо прошептала:
— Я помню.
Уэйд был очень доволен этим признанием. Обняв Фибе, он притянул ее еще ближе к себе.
— Давай попробуем освежить нашу память.
Она не сопротивлялась, когда он приник к ее губам. Все ее тело стало мягким и податливым.
— Девочка заплакала, и я… — Рестон замер на лестнице, остановившись на полпути с Бриджит на руках.
Даже при таком тусклом свете Уэйд заметил на лице своего отца крайнее удивление.
Фибе попыталась отодвинуться, но Уэйд удержал ее на месте, и она уткнулась лицом в его грудь.
Подняв глаза, Уэйд решительно встретил пристальный, изучающий взгляд отца.
— Не похоже, чтобы вы это делали впервые…
Уэйд не смог удержать усмешки.
— Нет, папа, — сказал он. — Ты прав, не впервые.
— Да, определенно нет, раз у вас родился ребенок.
Теперь настала очередь Рестона усмехаться.
— Значит, вы собираетесь пожениться? — спросил пожилой мужчина.
— Да, — быстро ответил Уэйд.
— Нет, — через секунду-другую отозвалась Фибе.
Рестон удивился еще больше.
— Понятно. Вижу, вам надо серьезно поговорить друг с другом. Ладно, пойду к себе. Простите, что помешал.
— Нет, отец. Ты нам вовсе не помешал. Мы тут просто стояли и разговаривали. Если хочешь, присоединяйся к нам.
Рестон повернулся и начал подниматься обратно по лестнице с ребенком на руках, который, казалось, снова уснул.
Но перед тем как совсем уйти, он остановился и с тревогой оглянулся назад.
— Что бы сказала на все это твоя мама? — спокойно спросил он сына. Затем перевел взгляд на Фибе, неподвижно стоявшую возле Уэйда, и покачал головой. — Иногда мне кажется, что она все еще здесь. Как бы она сейчас радовалась и играла с самой очаровательной девочкой на свете — Бриджит Доннелли.
