Совсем одни.
Следующие несколько часов показались ему вечностью.
Добравшись до дома Фибе и приняв душ с дороги, они сели ужинать.
В восемь часов вечера Бриджит уже крепко спала.
Уэйд прошел вместе с Фибе в детскую, и они встали рядом, любуясь спящим ребенком.
— Она — удивительное создание, — тихо проговорил он.
— Да. Наша дочь прекрасна.
Уэйд обнял Фибе за плечи и вывел ее из комнаты в коридор.
Повернувшись к нему, она натолкнулась на его насмешливый взгляд и затаила дыхание.
— Что с тобой?
— Я нервничаю, — пришлось ей сознаться. Он улыбнулся.
— Не стоит.
Взяв Фибе за руку, он повел ее в спальню, к большой кровати, на которой она обычно спала.
Они обнялись.
«Я люблю тебя», — хотелось сказать Уэйду, однако он не решился, струсил.
В ту далекую ночь, когда они танцевали, он понял, что Фибе тоже чувствует к нему физическое влечение.
Да, она отдалась ему после похорон сестры, но тогда она была не в состоянии рассуждать здраво.
Да, она была по-настоящему потрясена, увидев его живым. Но у нее был его ребенок. И они дружили с самого детства. Она не могла не обрадоваться тому, что он не погиб.
Когда он произнес имя Мелани, Фибе напряженно замолчала. Значит, она обвиняла его в смерти сестры. И она права, ему нельзя было оставлять пьяную девушку одну.
Фибе вначале отвергла его предложение руки и сердца. Разве это не говорит о том, что она не испытывает к нему никаких особых чувств? Наверное, утешал себя Уэйд, им удастся построить крепкую семью, ведь их многое соединяет: общие воспоминания, ребенок, сексуальное влечение… И все-таки жаль, что Фибе не любит его так же сильно, как он ее. Ему оставалось только надеяться, что когда-нибудь она, оценив его страсть и преданность, ответит ему взаимностью.
Но даже если этого никогда не случится, он все равно не может позволить ей выйти замуж за другого, ведь в ней и Бриджит заключается теперь весь смысл его жизни. Если он останется один, тогда ему вообще ничего не нужно. Хоть отправляйся в какую-нибудь горячую точку и ищи смерти на поля боя!
Наверняка Фибе никогда ему не простит смерти Мелани, но что делать — значит, такова его судьба. В любом случае им не жить друг без друга.
И хотя ему трудно признаться в своей любви, у него же есть мужская гордость, что ему делать, если она скажет в ответ что-нибудь типа «Приятно слышать, но ты для меня только друг и отец моего дочери», сейчас у него есть возможность показать ей на деле, как он к ней относится. И пусть делает выводы.
Он остановился возле кровати и поднял Фибе на руки. Когда она взглянула на него, его сердце бешено забилось, и он впился в ее рот губами.
Уэйд мог бы целовать ее целую вечность, и ему бы нисколько это не надоело, однако он подумал, что Фибе наверняка хочется более разнообразных ласк, а потому он стал снимать с нее рубашку, и женщина с готовностью подняла руки, помогая Уэйду раздеть ее.
— Как ты красива! — воскликнул он, когда, уложив Фибе на кровать, расстегнул лифчик и отбросил его в сторону.
Несколько минут он ласкал и целовал ее полные груди, затем быстро стащил с себя всю одежду и лег рядом.
— Знаешь ли ты, как долго я мечтал об этом? И в армии, и когда вернулся домой, и все последнее время, когда ты держала меня на расстоянии.
К его ужасу, глаза Фибе наполнились слезами.
— Тсс, успокойся, моя милая! Все хорошо! — поспешно прошептал он. — Я здесь. С тобой. И больше никуда не исчезну.
Положив руку на ее живот, он коснулся губами ее призывно торчащего соска.
Ее спина выгнулась в ответ на эту ласку. Уэйд больше не мог ждать, он медленно вошел в нее, застонав от наслаждения.
Прошло несколько минут, прежде чем Уэйд понял, что Фибе ведет себя неестественно напряженно и почти не отвечает на его движения. Как он сразу этого не почувствовал! Дурак, нельзя быть таким эгоистом, в сердцах выругал он себя.
— Расслабься, детка, все хорошо! — Он замер над ней, хотя все тело молило о продолжении.
Им овладело острое чувство вины. Он обязан был в первую очередь подумать о Фибе и подождать, когда она сама попросит его о более интимных ласках. А он повел себя как грубый мужлан, думающий лишь о собственном наслаждении. Наверное, ему хотелось поскорее доказать самому себе, что он сломил сопротивление женщины и теперь может делать с ней все, что ему вздумается. Типично мужская психология!
— Мне очень жаль, но ты немного поторопился, — прошептала она, морщась от боли. — После рождения Бриджит у меня был разрыв, который пришлось зашивать, вот и…
— Тсс, молчи! Ничего говорить не надо, — перебил ее Уэйд, нежно целуя ей щеку, по которой скатилась слеза. — Это я во всем виноват, круглый идиот. Я просто так хочу тебя, что забыл обо всем на свете. Нам не нужно никуда спешить, у нас впереди уйма времени. И если даже сегодня ничего не получится, завтра или послезавтра все пройдет как нельзя лучше… Расслабься и ни о чем не думай!
Фибе глубоко и часто задышала, стараясь успокоиться, и он понял, что должен ей помочь.
Слегка приподнявшись, он положил свою руку между ее ног, нащупал крошечную, чувствительную выпуклость и начал осторожно ласкать ее, от всей души надеясь, что ей приятны его прикосновения.
И когда он почувствовал, что тело Фибе откликается на его ласку, ему захотелось кричать от счастья!
— Тебе хорошо? Не больно? — спросил он, пристально смотря ей в лицо.
Но и без ее ответа было видно, что его усилия не пропали даром: бедра Фибе начали все чаще и чаще приподниматься в такт движениям его пальцев.
И наконец он услышал долгожданный шепот:
— Войди в меня… Пожалуйста!
Дважды просить его было не надо. И через несколько мгновений их тела соединились в древнем как мир танце.
Откинувшись на подушку, возле Фибе, Уэйд улыбнулся, когда она, повернувшись к нему, благодарно поцеловала его в губы.
Только сейчас он с ужасом подумал о том, что, пока Фибе считала его погибшим, она могла встретить кого-нибудь и выйти замуж.
Нет, о таком варианте даже не стоит думать! Лучше поговорить о гораздо более приятных вещах.
— Итак, когда же мы, наконец, поженимся? — спросил он.
— А тебе когда хотелось бы?
— Вчера, — фыркнул он. — Как только получим разрешение. Надеюсь, в Нью-Йорке все это проходит быстро, без ненужных формальностей и проволочек.
— Я понятия не имею, каковы здесь законы, — отозвалась Фибе. — У тебя же будет время на будущей неделе, вот и займись этим. Раз мы оба согласны, то я не вижу особых причин откладывать мероприятие.
— Ты хочешь, чтобы это была только гражданская церемония? — спросил он и затаил дыхание. Если она ответит «да», то он будет сильно разочарован. Значит, их брак — чисто деловое соглашение.
