Гордон, всегда считавший, что Британия — это центр вселенной, снисходительно улыбнулся.
— Вы иностранец.
— Совершенно верно, — намеренно говоря с акцентом, произнес Сантьяго. — Я не англичанин.
Испуганный вздох сорвался с губ Лили, когда она услышала следующие слова:
— Сантьяго Моралес, испанец, укравший вашу жену.
На его лице заиграла волчья ухмылка, отчего Гордон будто весь съежился. Казалось, он хотел оказаться где-нибудь подальше от бывшей супруги и ее любовника.
Лили прекрасно понимала его состояние. Когда Сантьяго хотел, он мог заставить человека чувствовать себя ничтожеством. Именно этого он сейчас и добивался.
Она собиралась сказать ему, что Гордон не хотел никого обидеть. Просто ее бывший муж считал себя неотразимым. Он искренне верил, что если не нравится какой-нибудь женщине, то та непременно лесбиянка. А если с ним случалось что-то плохое, то в том был виноват кто угодно, только не он.
Странная вещь контраст, заключила девушка. Пока Сантьяго не вошел в клинику, Гордон казался ей весьма привлекательным. Не то чтобы он внезапно изменился и стал уродом, просто Сантьяго был намного красивее. Выше ростом и более широкоплечим и мускулистым.
Но кроме потрясающей внешности Сантьяго обладал безграничным обаянием и харизмой. Он прямо-таки излучал уверенность.
Чтобы привлечь его внимание, Лили взяла Сантьяго под руку. Это сработало. Сантьяго повернулся к ней, с нежностью взглянув в голубые глаза девушки.
— Дорогая?
— Ты не украл меня, я сама отдалась тебе.
— Да, милая, — согласился он, совершенно позабыв о Гордоне, который с открытым ртом наблюдал за происходящим. — Я когда-нибудь благодарил тебя за этот подарок?
Лили не ответила.
— Если нет, — продолжал Сантьяго, — я скажу сейчас. Спасибо тебе.
— Я и понятия не имел, что у тебя кто-то есть, Лили... — наконец обретя дар речи, вставил Гордон.
— Хотя бы что-то нас объединяет. Я тоже не хотела знать, что у тебя кто-то есть, когда мы были женаты. Но всегда подставляла другую щеку.
— Сейчас я ни с кем не встречаюсь на стороне, если хочешь знать. С тех пор много воды утекло. Теперь у меня будет ребенок... моя жена беременна.
В этот момент из кабинета доктора вышла та, ради которой Гордон когда-то оставил Лили. До сегодняшнего дня Лили видела ее только издалека, поэтому сейчас с любопытством разглядывала избранницу бывшего мужа.
Очень высокая, худая рыжеволосая девушка была одета в белый костюм, который подчеркивал фигуру. Очевидно, она много времени проводила в солярии, потому что казалась чересчур загорелой. Волосы ее были пострижены совсем коротко и уложены по последней моде. Нет, по ней совсем не было заметно, что она беременна!
— Оливия, смотри, кого я встретил. Лили.
— Привет, — поздоровалась та, нисколько не смущаясь.
— Прости. Неловкая ситуация, — ответила Лили, чувствуя себя не очень комфортно.
— За что? — искренне удивилась Оливия.
— Обманутая жена встречается с любовницей мужа. Разве это не ужасно?
— Не бери в голову, — рассмеялась Оливия. — Не вижу здесь ничего страшного. В наше время никто не ожидает, что брак будет длиться вечно. Я знала, что ваш закончился задолго до того, как появилась я. Мы ведь взрослые люди, правда? Думаю, люди в большинстве очень заблуждаются по поводу брака. Все это стереотипы, вот что я скажу.
— Значит, вам кажется, что брак должен основываться на расчете? — вмешался Сантьяго.
— Именно. Любовь длится вечно только в дурацких дамских романах.
Лили никогда бы не подумала, что ей станет жаль Гордона. Но в этот момент она испытывала искреннее сочувствие по отношению к бывшему мужу.
— А мне нравятся романы, — вставила она.
Оливия удивленно посмотрела на нее, а Лили задалась вопросом, нравятся ли Сантьяго высокие стройные рыжеволосые девушки. Все мужчины теряют голову от таких красоток. Какие же они идиоты!
— А как делить нажитое совместно имущество после развода? — По тону, каким Сантьяго задал этот вопрос, Лили поняла, что ему вовсе не нравится Оливия.
— Ровно пополам, — с готовностью проговорила та. — По этому пункту я полностью согласна с законами Калифорнии.
— Но ведь ребенка довольно трудно разделить, — заметил Сантьяго, удивляясь, как вообще кто-то может увлечься девицей, смахивающей на тощего мальчишку, да еще с такими принципами. Женщина должна быть похожа на... Лили.
— А вы остались бы с женщиной ради ребенка? — поинтересовалась Оливия.
— Можете считать меня старомодным, но я давно решил, что матерью моих детей будет только моя любимая женщина, — произнес Сантьяго и притянул Лили ближе к себе.
— Доктор готов принять вас, — сообщила секретарша, и Лили с готовностью проследовала за ней по коридору.
— Здесь очень мило, — согласилась Лили, как только официантка ушла выполнять их заказ.
— Я знал, что тебе понравится. Мама и сестры, когда гостят в Лондоне, любят, чтобы я привозил их сюда попить чаю.
— У тебя есть сестры?
— Две. Кармелле двадцать четыре. Она с отличием окончила юридический университет, — с нескрываемой гордостью произнес Сантьяго. — В прошлом году Кармелла вышла замуж.
— А другая?
— Анжелике восемнадцать. Она хочет стать медсестрой. — Сантьяго помрачнел. — Она остановила свой выбор на курсах медсестер в Лондоне.
— А ты не желаешь такой судьбы для нее?
— Я хочу, чтобы она была счастлива, но Анжелика очень тихая и скромная девушка, — пояснил Сантьяго. — Вчера вечером, когда мы встретились в больнице с этой Оливией... Скажи мне, а ты бы хотела, чтобы твоя младшая сестра стала такой? Признаюсь, вчера у меня как будто глаза открылись на свободное воспитание девушек.
— Может быть, ты недооцениваешь сестру?
— Возможно.
— И на самом деле у нее сильная воля, и нет ничего, что ты мог бы сделать, чтобы остановить ее, если она приняла твердое решение учиться в Лондоне. Ведь так?
— Думаешь?
— Ну, только если запереть ее в комнате. Но и это не решит проблемы, правда?
— Если я запрещу ей, то она уступит.
Лили уставилась на Сантьяго. В каких же разных мирах они жили!
— Тебя это удивляет? — спросил он.
Она едва не задохнулась от негодования.
— Удивляет? Да ты ведешь себя как средневековый феодал! На дворе двадцать первый век, Сантьяго. И я считаю... — Лили недоговорила, потому что в этот момент им принесли чай и пирожные.
— Сливки?
— Молоко, — отозвалась Лили, чувствуя, что должна поддержать эту еще незнакомую ей девушку. — Ты ведь ее брат, Сантьяго, не хозяин. У тебя нет права решать за Анжелику, что для нее будет лучше.
