Ознакомительная версия.
«Только этого не хватало…»
— Так… Один несостоявшийся клиент.
— Ты ввела ограничения в съемках? По каким признакам? Расовые, религиозные?
— Не говори глупостей. Просто он меня достал.
— Чем?
Сэмми снова пожала плечами.
— Вообще… У него странное чувство юмора. Скользкий тип. Воображает, будто ему все дозволено.
— Так-так… И что же ему было дозволено с тобой?
— Ничего!
— И его это не устраивает. А тебя?
— Лучше бы ты не была такой проницательной, — недовольно проворчала Сэмми.
Кое-как тему удалось замять. Сэмми переключила внимание Джейн на тесто для блинчиков, притворившись, будто умирает с голоду.
Сама Сэмми скрылась в кабинете. Там она еще раз перечитала послания. Общий смысл сводился к одному: Коннор очень сожалеет. Его поведение было необузданным. Непростительным. Очевидно, виной всему полнолуние. Переутомление. Позднее время, выбранное для мероприятия.
Стихи декларировали нежность и хрупкость той, в чей адрес были обращены. В прозе Коннор просил прощения. Он жаждал возможности повидаться и все исправить.
«Все — это что? — спросила себя Сэмми. — Он хочет сделать новый заказ, пообещает, что исправится и будет вести себя хорошо? Или он просит… о свидании?»
Но почему он не придет сам? Теперь она знает, что он знает, где она живет. В прошлый раз он не постеснялся явиться незваным гостем.
Почему он не позвонит ей?
Сэмми еще раз взглянула на открытки.
Какого черта! В любом случае, Коннор не самостоятельно писал эти стихи.
Разорванные на много частей открытки полетели в мусорное ведро.
Она не станет забивать себе голову извинениями и романтическими признаниями, всей этой чепухой. Сентиментальная лирика от предпринимателя, который уже успел проявить себя завзятым циником? Пусть ищет другую наивную девушку. Она сыта по горло этой маленькой игрой, нелепой, никому не нужной.
Хорошо, что Коннор не приходит сам.
Так гораздо проще не стать снова жертвой его обаяния.
Сэмми улыбнулась. С кухни потянуло запахом свежеиспеченных блинчиков.
Коннор позвонил, когда Сэмми вышла из душа. Они с Джейн засиделись за полночь. Сэмми отчаянно хотела спать. Под душем она зевала во весь рот, так что едва не захлебнулась. Вытираясь полотенцем, Сэмми услышала, что в спальне верещит мобильный телефон. Она едва обмотала волосы полотенцем и поспешила выяснить, кто же ей названивает так поздно.
— Алло!
— Привет, Сэмми.
Всего два простых слова.
Коннор еще ничего толком не сказал, а Сэмми уже почувствовала, как при звуках его бархатистого, глубокого голоса по спине бегут мурашки.
— Ты в курсе, который час? — медовым голосом осведомилась она.
— Я не мог больше ждать. Извини. Потерял терпение — и так не вовремя.
Сэмми вздохнула. Ну что ему может быть нужно?
— Ты не ответила на мои открытки. Ни на одну.
Сэмми рассмеялась. Это не прозвучало натужно. Ей даже не пришлось выдавливать из себя смех.
— Конечно! Я вообще только недавно узнала, что мой почтовый ящик — кладбище бабочек и стрекоз.
— Не думал, что ты примешь это так близко к сердцу.
— Да я почти не заглядываю в почтовый ящик! Пойми, вся важная переписка происходит у меня по электронной почте. Что касается квитанций, счетов и прочего, то для них было еще слишком рано.
— Но тебе понравились открытки?
— Ты заставил секретаря выдумывать изящные словосочетания для извинений? — осведомилась Сэмми. — Ты исписал открытки чужими стихами. Почему это должно произвести на меня какое-то впечатление?..
— Я хочу попросить прощения.
— Да?
— Я действительно был… хм… не слишком сдержанным.
— Ничего страшного, — холодно отозвалась Сэмми.
— Значит, я прощен?
— Пожалуй.
— Значит, мы с тобой можем увидеться.
— Ты уверен?
— Конечно, уверен.
— А мне вот почему-то кажется, что это ни к чему.
— Сэмми…
— Ты был груб. Ты говорил неприятные вещи.
— Может быть, слишком дерзкие, но что в этом неприятного?
— Непристойные. — Сэмми слегка покраснела.
— Разве плохо, что я хочу увидеться с тобой?
— Я не вижу повода для того, чтобы нам видеться. Вряд ли я рискну повторить попытку фотосессии… Я только зря потратила время. А могла бы лечь спать.
— Я компенсирую тебе твое время.
— Оставь себе свои деньги. В журнале мне заплатили, и этого достаточно.
— Почему ты такая несговорчивая?
— Общение с тобой, Коннор, — это постоянная защита чувства собственного достоинства. Кто из нормальных людей захочет подвергать себя добровольной пытке? Только не я.
— Ты просто чересчур ранима.
Сэмми промолчала.
Коннор взмолился:
— Неужели ты не дашь мне хотя бы одного шанса, чтобы я мог искупить свою вину?!
— Ты вовсе не считаешь себя виноватым, — заметила Сэмми, — в этом я попросту уверена.
— Неужели я так сильно тебя обидел?
Мгновение Сэмми колебалась. Коннор почувствовал, что бастион вроде бы готов сдаться.
— Сэмми, пожалуйста, скажи, какой именно вред я тебе причинил. И я постараюсь больше так не делать.
В том-то и дело, что никакого вреда не было…
Но разум говорил Сэмми о том, что следует держаться подальше от подобных парней с сомнительными моральными принципами.
Да, сейчас двадцать первый век, и царит относительная свобода нравов. Но Сэмми вовсе не хотелось становиться очередной галочкой в списке побед Коннора.
Пусть развлекается с моделями! При чем здесь она?
— Послушай, ты вытащил меня из ванной…
— Честное слово, я не нарочно.
— И я уже порядком замерзла. С волос капает…
— Я был бы рад, если бы ты оказала мне доверие. Только скажи, и я примчусь, осушу сверкающие капли воды на твоем теле, заверну тебя в плед из шерсти австралийских мериносов…
— Ты неправильно меня понял! — резко осадила Коннора Сэмми. — Во-первых, я не одна… И не стоит никуда мчаться на ночь глядя. Во-вторых, я рассказала тебе о ванной вовсе не для того, чтобы пришпорить твою фантазию. Я просто хотела сказать, что замерзла! И мне холодно! И я отправляюсь спать. Как и собиралась. Всего хорошего, Коннор!
Положив мобильный телефон на тумбочку, Сэмми подождала несколько секунд. Телефон молчал.
Сэмми сходила в ванную за феном. Фен зажужжал, коварно пытаясь втянуть в себя тонкие светлые прядки. Сэмми осторожно сушила волосы, обдувая голову теплым воздухом.
Телефон молчал.
Когда Сэмми окончательно высушила волосы, она вновь бросила взгляд на мобильник.
Ни звонков, ни сообщений.
Ознакомительная версия.
