– Значит, в своих различиях они взаимно дополняли друг друга, – предположила София.
– Они были удивительно похожи внешне, но на свет появились с разницей в двенадцать часов, – прочувствованно произнес Стефан. – И этот промежуток ощущался все больше с каждым днем их жизни… София, ты помнишь портрет нашей дальней родственницы из Вероны, который я показывал тебе в галерее?
– Портрет кисти неизвестного автора тридцатых годов прошлого столетия? – уточнила София.
– Совершенно верно, – подтвердил Стефан.
– Очень красивая девушка. Я хорошо запомнила это.
– Ее звали Лючия. Она принадлежала к дальней ветви семейства Фортуна, но кроме этого она еще и моя бабушка. В прежние времена ее образ жизни называли бы порочащим честное имя семьи. Она забеременела, когда ей было шестнадцать… Маргарита и Энрико Фортуна, которых я с гордостью называю бабушкой и дедушкой, тогда ждали своего первенца в тревоге. Они предчувствовали, что их первый ребенок станет и последним. По иронии судьбы, Лючия забеременела в то же самое время, что и Маргарита. Поэтому Маргарита решила принять ее ребенка в свою семью и воспитать как собственное дитя. Между двумя ветвями нашего рода было заключено молчаливое соглашение. Лючия переехала в Палаццо дель Фортуна сразу, как только стало известно о ее беременности. Маргарита сделала все, чтобы репутация ее дальней родственницы не пострадала. А когда родились Сильвия и Франческа, Маргарита выдала новорожденных за сестер-близнецов. Девочки были удивительно похожи друг на друга и на каждого из представителей династии Фортуна. Поэтому никому и в голову не приходило усомниться в том, что они двойняшки. После родов Лючия смогла вернуться в свою семью. А ее дочь Сильвия осталась в Палаццо дель Фортуна… Так уж случилось, что моя тетя Франческа только номинально может считаться таковой.
– А что стало с твоей настоящей бабушкой?
– Она удачно вышла замуж и стала герцогиней.
– Какая необычная история! – воскликнула София.
– Когда и бабушки Маргариты и дедушки Энрико не стало, мама рассказала мне эту историю.
После полудня венецианская жара несколько спала, и София со Стефаном в свое удовольствие смогли погулять по городу, прежде чем вернуться в Палаццо к ужину.
Когда София решила подняться к себе, чтобы переодеться, Стефан невзначай заметил:
– Я распорядился перенести твои вещи в спальню, смежную с моей.
– О! – воскликнула она от неожиданности.
– Я посчитал это разумным решением после того, что произошло вчера ночью. Роза тоже так думает… Но если у тебя есть какие-то возражения…
София застыла на месте, не зная, возразить ли ей или согласиться.
– Уверен, что тебе понравится в бывшей спальне тетушки Франчески, – подкупил девушку обезоруживающей улыбкой Стефан.
– Она скончалась в этой самой комнате? – осторожно поинтересовалась София.
– Да. А тебя это тревожит?
– Нисколько… Просто хотелось знать.
– Я был уверен, что ты не суеверная, поэтому и распорядился отнести твои вещи именно в эту прекрасную комнату. Роза все сохранила в ней так, как это было при тетушке Франческе. Она была очень привязана к своей хозяйке. Ты непременно ощутишь удивительную атмосферу комнаты – это настоящий будуар дамы из высшего света.
– В таком случае мне, безо всяких сомнений, это понравится, – согласилась София.
Стефан подошел к девушке сзади и, склонившись над ее ухом, прошептал:
– Очень соблазнительно! Такая благоразумная девушка – и будет спать в такой близости от меня… В старинном будуаре покойной тетушки. Другая на твоем месте категорически воспротивилась бы.
– И я могу воспротивиться, если по какой-то причине не смогу выспаться этой ночью.
– А если этой причиной буду я? Ты же не думаешь, что я удовольствуюсь одним сознанием, что красивая девушка спит в соседней спальне? Я настаиваю на том, чтобы ты разделила со мной мою постель, – нашептывал ей на ушко Стефан. – Пойдем, я тебя провожу, – сказал он, взяв девушку под руку.
Открыв перед гостьей старинные двустворчатые двери, Стефан произнес, указав рукой на замаскированные под стенные панели изящные дверцы:
– Эти двери ведут в мою спальню. А за этими скрывается ванная комната. Пройдя же сюда, ты оказываешься в просторной гардеробной комнате моей тетушки.
София восхищенно глядела по сторонам. Особое внимание девушки привлекла гардеробная тети Франчески, в которой наряды разных эпох и стилей, заботливо сохраняемые в чехлах, поражало ли даже самое смелое воображение. На туалетном столике были расставлены шкатулки, полные драгоценных украшений, флаконы уникальных духов, композиции которых были составлены специально для знатной ценительницы.
– Как тебе это нравится? – лукаво поинтересовался Стефан.
– Очень нравится, – честно призналась София.
– Тогда оставайся и готовься к ужину… Хотя нет, я тебя так не оставлю, – остановился на пороге тетушкиного будуара Стефан. – Пойдем в душ, красавица.
Стефан взял ее за руку и повлек на свою половину, в свою ванную комнату. Когда одежда оказалась на глянцевом мозаичном полу, а влюбленные – под бурными струями теплой воды, все показалось Софии таким легким и естественным. И невозможно было подумать, что еще несколько часов назад она, смущенная грубыми угрозами Джины, всерьез намеревалась пресечь со Стефаном все отношения, кроме деловых.
После свежего душа и горячих объятий Стефан отпустил ее одеться. Нагая, она последовала на свою половину и облачилась в темно-синее шелковое платье.
Некоторое время спустя Стефан уже ждал ее в гостиной. В элегантном костюме и тщательно выбритый, он благоухал свежим парфюмом. София безропотно прильнула к нему и наградила томным поцелуем.
Ее тонкое платье не скрывало ни единого движения молодого тела, а зеленоватые глаза обжигали огнем, отражающим золотистое пламя свечей.
Мужчина поцеловал ее безупречную шею и признал:
– Ты похожа на мечту.
Он проводил ее за стол, накрытый только для двоих. Налил вино в хрустальные бокалы и пристально посмотрел на свою гостью.
– Букет невероятно красив! И вся сервировка тоже… – отметила София.
– Роза – мастер своего дела. Даже когда я завтракаю один, она с помощью самых обыденных столовых приборов создает восхитительную сервировку. Это заряжает отличным настроением на весь день… Однако у меня складывается ощущение, что новый хозяин Палаццо дель Фортуна разочаровывает преданных слуг… – (София улыбнулась в ответ на это кокетливое замечание.) – У тебя божественная улыбка. От нее все лицо осеняется небесной красотой.
От его пышных фраз лицо Софии заливал румянец смущения. Она никак не могла привыкнуть к южному обхождению и преувеличенным похвалам.
