– Так-то, девочка. Нет давно той фрейлины, и лунного красавца вместе с его королевством давно нет. А история осталась.
– Неужели ты больше никого не любила, Лютня? – всхлипнула девушка.
– Почему же не любила. Любила, только это совсем другая история. Ну, не реви, не реви, не для того я тебе эту историю рассказала! А знать ты должна. Камень, он только подсказать может, а решаешь ты сама! Может, и были бы счастливы те двое, не понеси ту глупую принцессу по чужим спальням на ночь глядя! Кто же теперь ответит на это. Не я, это уж точно.
***
Наутро, как только рассвело, услышала Рисалетта необычный шум на кухне. Сначала решила, что поселяне пришли за помощью, но нет, это кто-то из своих, домовых. Карька, небось, в гости наведался. Она привычно выпила оборотное зелье, быстро привела себя в порядок и весело сбежала вниз.
– Фомушка-а! – радостно закричала она, подхватив домового на руки и крепко прижимая его к себе.
– Тише ты, скаженная! – незлобиво ругался на неё домовой из сапфирового дворца. – Раздавишь же меня!
– Фомушка, как же я рада, что ты пришёл! – сообщила ему Рисалетта. – Ну, как у вас там?
– Хорошо у нас. Ключница добрая, завсегда угощение нам, домовым оставит, ремонт, опять же в старом крыле дворца король затеял, порядок нам теперь блюсти легче будет.
– А ещё, ещё что у вас интересного происходит, Фомушка?
– Дыть, чего, у нас, домовых, интересного, мы стараемся незаметно жить, не до интересов нам, чего уж там.
– А люди, люди как во дворце, Фомушка?
– Люди? А что им сделается? Живут себе и живут, сильно-то нам и не досаждают, – ответил хитрый домовой.
– Ладно, не крути! – вмешалась в разговор Лютня. – Расскажи, как там младший принц поживает?
– Как поживает? Пошумел маленько, поругался с королём батюшкой своим, а зимой исчез куда-то на неделю. А как вернулся, так и успокоился. Вот, собирается в янтарное королевство на отбор ехать.
– На отбор, говоришь, – повторила Лютня, заметив поникший взгляд принцессы, – на отбор это хорошо. Янтарю он может ко двору прийтись. Очень хороший мальчик! Ах! Что же это я. Слабеть на память стала. Обещала же их королю Риенхаду зельице одно нужное передать! Обещала, да подзабыла. А пойду-ка я, Фома, с тобой до Таррины.
И Лютня, схватив первую попавшуюся склянку, шагнула в пустоту.
– Даже не позавтракала, – проворчала Ольха.
– Знать, срочное то зелье, – резонно заметил оставшийся Фома. – Меня зовите завтракать, чего уж там, не пропадать же тому, что так знатно пахнет из вашей печи!
– Фомушка, садись с нами завтракать, – позвала его растерянная Рисалетта.
***
– Ну, здравствуй, младший принц, – произнесла Лютня, появляясь в спальне Алесандра.
Парень посмотрел на неё растерянными сонными глазами, выбираясь из-под одеяла.
– Говори, чего хотел от меня, когда зимой ко мне пожаловал? – деловито спросила она, усаживаясь в удобное кресло.
– Отпала уже в том надобность, Лютня, – хриплым со сна голосом послушно ответил Алесандр.
– А мне всё одно интересно. Рассказывай, коли прошу, – повелительно сказала женщина.
Алесандр уселся в своей кровати, согнув ноги в коленях и прикрыв их одеялом. Он задумчиво посмотрел на знахарку, затем обречённо вздохнул и ответил:
– Узнать я хотел, как дела у моей Одении, то есть Рисы, складываются.
– И что, узнал?
– Да, узнал. Она вышла замуж за своего жениха, барона Котереса, – бесцветным голосом ответил он.
– Это когда же она успела? – картинно удивилась Лютня. – Ещё сегодня утром в девках была? А Котерес? Припоминаю, был у меня на излечении такой. Ногу по дури зимой ломал, вот и оставила я болезного на время у себя, пока кость не схватится. Уж не его ли ты за соперника посчитал, глупый принц?
Алесандр одним прыжком выскочил из-под одеяла, затем, спохватившись, обмотал себя им, запутался и чуть не упал, пока торопился к Лютне.
– Что? Повтори, что ты сказала, знахарка!
– Глупый принц, – послушно повторила она.
– Да это я и сам понял, – не обидившись, отмахнулся парень, – что ты про… Рису сказала?
– У меня живёт пока девочка. Ждёт время, когда возраст её подойдёт замуж выходить.
– Значит, жених всё же есть? – угрюмо спросил Алесандр.
– Есть, – подтвердила Лютня. – Есть, да такой, что не отодвинешь его. Вот так-то, младший принц, дела у девочки моей обстоят.
– А…
– Ты хочешь спросить, кто она – человек или обезьяна?
– Да, – смутился парень.
– Человек. Она всегда была человеком. Судьба и злодейка–мачеха сотворили с ней такое. Только человек она днём, при солнышке ясном, а без его света опять в животинку превращается, – сокрушённо вздохнула женщина, а потом добавила. – И никакие зелья ей помочь не в силах.
– Я найду! Найду зелье или способ, чтобы превратить её навсегда в человека, Лютня! Я клянусь!
– Экий ты прыткий клятвами разбрасываться! Для кого стараться будешь? Для жениха её?!
– Для неё! Для неё одной, Лютня! Я знаю, не может быть счастлива моя Дени в таком облике. Я буду искать, чем ей помочь, я всё для этого сделаю! Только бы её глаза счастьем засветились!
– Даже если счастье это с другим разделит?
– Даже если так, Лютня…
К вечеру в сапфировом дворце разразился скандал. Третий принц Алесандр наотрез отказался ехать в янтарную Каанету на отбор жениха для их наследницы. Король Риенхад был в ярости. Он кричал, топал ногами, даже грозился сослать сына в дальний гарнизон, но тот стойко выслушивал все упрёки, послушно соглашался на все кары, которые обещал ему отец, а затем закрывался в библиотеке, в которой он стал проводить всё своё время, забывая про еду и сон. Алесандр даже пробовал просить совета у родового сапфира, но равнодушный камень молчал.
Через пару месяцев такого изнуряющего марафона младший принц с красными от недосыпания глазами заметил, что поднос с бутербродами ему поднёс маленький лохматый домовой. Перестав чему-то удивляться, Алесандр благодарно кивнул тому головой и предложил разделить его трапезу. Домовой важно кивнул и взял с тарелки самый большой бутерброд.
– Чего ищешь? – деловито спросил он, кивая на гору старинных фолиантов, которая окружала Алесандра.
– Понимаешь, я должен найти способ вернуть моей любимой прежний облик, – ответил парень, рассеянно беря с тарелки первый попавшийся кусочек.
– А-а. Хорошее дело, ищи, ищи, – поддержал его домовой.
Алесандр кивнул и опять уставился в книгу, уже через минуту забыв про явление странного прислужника.
***
На переломе лета к постаревшему и обрюзгшему Розетену явилась Хранительница его королевского бриллианта судьбы. Она одним кивком выгнала услужливого секретаря из кабинета и без приглашения уселась в кресло напротив короля.
– А, Лютерция! Зачем явилась? Опять поучать? – недовольно спросил он.
– Поздно уже тебя поучать, Розетен, – сокрушённо ответила она. – Закостенел ты в своих пороках и заблуждениях. Тораз спасать надо.
– Как, как ты его спасать будешь, ведьма?! Думаешь, я только о своих наслаждениях забочусь?!
– Так и думаю, – охотно согласилась Хранительница, – вину да девкам счёт уже потерял! А ты не чей-нибудь король, а бриллианта! Возьми себя в руки! Или передай власть тому, кто сможет удержать королевство от смерти!
– Даже так, – не удивился Розетен. – А кому? Кому передать власть, ведьма?!! Илотту камень не благословил. Канильене с её пронырливым любовничком?! Где, где может быть моя Летти, Лютерция? Ты же можешь это знать?! – почти кричал король.
– А я и знаю. У меня живёт девочка, – спокойно ответила Лютня.
– Что?! – король подскочил, его кресло отлетело в сторону. В кабинет заглянул было испуганный секретарь, но его буквально смело взглядами короля и его гостьи, и тот в испуге захлопнул дверь, облегчённо оседая с её обратной стороны.
– Как ты смеешь после этого появляться у меня, проклятая воровка! – всё больше распалялся король. – Столько времени и сил было направлено на её поиски, а ты вот так спокойно заявляешь, что она живёт у тебя! Почему ты не сказала раньше?!
