Накидка была в типично голливудском стиле. Прозрачный красный шифон, кайма, рукава длиной три четверти с опушкой из крашенных в красный цвет страусиных перьев. На ноги она надела красные, в тон, атласные домашние туфельки на высоком каблуке, открытые спереди, чтобы видны были ногти на ногах, выкрашенные в тот же кроваво-красный цвет, что и губы.
Словом, ее наряд выглядел вызывающе сексуальным. Кроме того, она и над лицом потрудилась на славу, наложив чуть ли не тонну макияжа. Теперь она похожа на дорогую девушку по вызову.
Нечего сказать, хороша! — с горечью мысленно усмехнулась Гейл.
Расправив плечи, она развернулась и вышла из ванной. Пора! Настало время платить по счетам, но вовсе не стоит разыгрывать из себя беспомощную жертву. О, нет! Однажды ей выпала такая роль, но больше она не попадется.
Ее решимость крепла до тех пор, пока принц не отворил двери в свои апартаменты.
Неужели она открыто ахнула? Гейл надеялась, что нет. Но ее глаза точно стали огромными от изумления.
До этого момента она даже не думала о том, что наденет сегодня вечером он. Однако ночной наряд принца определенно мог посоперничать с ее платьем в смысле провокационности. Черные шелковые пижамные брюки приспущены, куртка распахнута и совершенно не скрывает загорелую грудь.
Конечно, он недавно вышел из душа, так как волосы у него до сих пор влажные и на них посверкивают капельки воды. Он был босиком, волосы на груди спутались в массу крошечных влажных кудряшек.
Гейл не могла оторвать от них взгляда. У нее буквально чесались пальцы прикоснуться к нему, потрогать его всего. Боже, как он красив! Мужчина просто не имеет права быть таким красивым! Какие густые и блестящие черные волосы! Какая великолепная оливково-смуглая кожа! И… Боже, потрясающее, гибкое, крепкое мужское тело.
Но больше всего ее притягивали его глаза. Сейчас они горели огнем. Ей становилось все труднее оставаться неприступной и холодной. Казалось, сейчас она словно лишилась кожи. Мозг пузырился от лихорадочного возбуждения и самых греховных мыслей. Ведь совсем скоро она прикоснется к нему, а он, в свою очередь, будет трогать ее…
Гейл чувствовала, что щеки у нее пылают. Она снова вспомнила о задетой гордости. Как она только может? Тает при виде него, словно какая-нибудь влюбленная девственница. Это уж совсем унизительно!
Нет. Так нельзя. Ни за какие деньги на свете!
Дерзко тряхнув головой, Гейл смело шагнула в комнату, сохраняя между ними небольшую дистанцию.
На какую-то долю секунды она отвлеклась от своих мыслей. Апартаменты принца оказались совсем не такими, как ей представлялось. Все было гораздо проще и уютнее. На полу ковровое покрытие травяного цвета. Стены выкрашены теплой кремовой краской. Камин. Встроенные стеллажи с книгами и много удобных кресел и диванов. В нише у большого, от пола до потолка, окна стоит стеклянный обеденный стол. Он выглядит очень заманчиво. Посередине стола свеча, окруженная свежесрезанными цветами — сервировка для романтического ужина вдвоем. Рядом со столом — стальной столик на колесах, на котором, очевидно, стоит их ужин.
— Хочешь сразу поужинать? — спросил Марио, неслышно подходя к ней.
— Сейчас я скажу вам, чего хочу, ваша светлость. — Голос Гейл был сух, однако сердце билось, угрожая выскочить из груди. — Я хочу наконец покончить с этой игрой.
— То есть? — Он помрачнел.
— То есть я передумала, Я не могу сделать того, чего ты от меня ждешь. Сейчас я возвращаюсь в свою комнату, переодеваюсь и укладываю вещи. Надеюсь, ты доставишь меня обратно в Монреаль.
Его черные глаза зловеще сверкнули.
— Вот так, значит!
— Да, вот так.
Он промолчал. Однако глаза его были красноречивее всяких слов.
Принц не собирается отпускать ее. Луи не зря ее предупреждал. Почему, ну почему она его не послушалась?
— Извини, что доставила тебе столько беспокойства, — еле слышно выговорила Гейл и направилась к двери. Еще минута — и она в безопасности!
На мгновение ей показалось, что она свободна. Но тут он резко вытянул вперед правую руку, схватил ее за запястье и рывком подтащил к себе.
Как всегда, когда ее загоняли в угол, Гейл ощетинилась. Размахнувшись свободной рукой, она со всей силы ударила его по щеке. Она ударила бы его еще раз, если бы он не перехватил и вторую ее руку.
— Отпусти меня! — прорычала она, когда он завел обе ее руки ей за спину. — Или я закричу на весь дом!
— Кричи сколько хочешь. Здесь толстые каменные стены и пуленепробиваемые стекла, которые к тому же закрыты, потому что включен кондиционер. И к тому же все равно никто тебя не услышит, потому что никого нет. Линн с мужем уехали в город в кино. Так что мы с тобой здесь одни — как в вертолете.
Марио больно сжал ее запястья, и она с ужасом поняла, что не совладает с ним.
Драться бесполезно. Несмотря на бесконечные часы, проведенные в тренажерном зале, ей не справиться с ним. Остается надеяться только на свои мозги, потому что на тело надежды нет. Даже сейчас оно страстно хочет подчиниться ему.
Что за предательская плоть! Как ей хочется прильнуть к нему, слиться с ним воедино — бедро к бедру, грудь к груди! Сейчас, когда он босиком, а она на высоких каблуках, их лица находятся на одном уровне. Как просто прижаться к нему губами, раскрыть рот, впустить в себя его язык. А потом…
Гейл вздрогнула. Ей было стыдно, но при одной мысли о том, что сейчас произойдет, она испытала крайнее возбуждение.
— Ты… ведь ты уверял меня, что никогда не берешь женщину против ее воли, — выпалила она.
— Никогда.
— Тогда отпусти меня!
— Ты согласилась на прелюдию, — напомнил Марио.
— По-твоему, эта хватка похожа на прелюдию?
— Если я отпущу тебя, ты попытаешься убежать. А я знаю: тебе хочется совсем другого. Ты хочешь, чтобы я трогал тебя, целовал тебя. Ты хочешь, чтобы я любил тебя.
— Тут ты ошибаешься. Я не хочу, чтобы ты любил меня! — Она вовремя прикусила язычок, иначе у нее непременно вырвалось бы: «Потому что я не хочу, чтобы ты понял, что же на самом деле со мной происходит, когда ты рядом!»
— Тогда чего ты хочешь? Ты сама хочешь любить меня?
— Что? Нет! Конечно нет! — Гейл едва не потеряла сознание. — Я уже говорила, что секс не приносит мне удовольствия. И ты мне не нравишься! — Она попыталась последним отчаянным движением высвободиться.
— Я тебе понравлюсь, — пообещал он, и еще имел наглость улыбнуться. Потом приблизил к ней лицо…
Она плотно сжала губы и попыталась увернуться. Но силы ее слабели, сопротивляться больше не хотелось. И все же она вертела головой из стороны в сторону, хотя в те секунды, когда их губы соприкасались, ей казалось, будто она взлетает на небо. Гейл хотела повернуться к нему боком и извивалась всем телом до тех пор, пока случайно не коснулась его бедер, У нее закружилась голова. Возможно ли, что он настолько возбужден?.. Она затрепетала и даже чуть-чуть приоткрыла рот.
