— Как его звали? — Кирштейн прижал девушку к себе, обнимая, и понимающе коснулся ее плеча.
— Порко Галлиард.
— Зубастый? — уточнил Жан.
— Для вас, да, Зубастый, — огрызнулась она.
— Прости, — парень слегка поежился, понимая, какую глупость спросил. Пик все еще впивалась ногтями ему в руку, — Не могла бы ты немного ослабить свою хватку, — Жан потянулся к ней, аккуратно перехватывая ее пальцы.
— Ты тоже прости, — девушка начала постепенно приходить в себя, немного забываясь в диалоге, — Я не хотела на тебе срываться.
— У вас ведь запрещены отношения между шифтерами?
— Отношения запрещены, — согласилась Пик, — Но разве можно запретить чувства?
Жан понимал ее, понимал, какого это быть заложником собственной любви. Если бы он только мог отказаться от чувств к Элис, он бы давно это сделал. Но люди не выбирали, что им чувствовать, в этом Пик совершенно была права.
— Впрочем, наша жизнь была заведомо обречена, — шмыгая носом, Пик потянуло на откровения. Ей было необходимо выговориться, — Мы полюбили друг друга, когда нам было по 16, и у нас оставалось лишь жалких 9 лет, — она тяжело вздохнула, — Скажу честно, я безумно завидовала Элис, когда узнала, что ей удалось родить ребенка. Все бы отдала за такую возможность. В глубине души я всегда хотела иметь семью. С Порко, конечно же. Но даже мечтать об этом боялась, ведь этого бы никогда не произошло. В случае беременности меня бы просто скормили другому кандидату, вот и все.
— Теперь у тебя впереди целая жизнь, ты можешь обзавестись как мужем, так и детьми. Неужели ты не думала об этом?
— Без Порко мне и собственная то жизнь не нужна. Какие еще дети… куда уж там, — девушка пожала плечами, вытирая остатки слез, — Ты сам то не думал устроить свою жизнь без Элис? Вероятней, тебе чуть легче все это выносить, ведь она хотя бы жива.
— Но она не со мной. По твоему это легче? — усмехнулся Жан.
— Ну да, — Пик едва заметно улыбнулась, — Пока она жива у тебя есть все шансы ее возненавидеть, остыть, забыть, да что все что угодно. Сегодня ты любишь ее, а завтра полюбишь другую. Кто знает? Жизнь так непредсказуема. А Порко в моих глазах навсегда останется лучшим из лучших, он герой для меня. Мой герой. И никто никогда меня не полюбит так, как любил он. И я никого не полюблю.
— Не думаю, что он бы хотел всего этого, — холодно бросил Жан, — Если он тебя действительно любил, он бы хотел, чтобы ты жила счастливо. Чтобы ты жила, Пик, а не думала о самоубийстве! В конце концов, кроме семьи есть уйма других занятий. Поэтому живи хотя бы из уважения к его светлой памяти. Если ты так любишь детей, но не желаешь собственных, устройся работать в школу или интернат. Об усыновлении поразмысли, не знаю что еще. Мой тебе совет: не слоняйся без дела, и не будет подобных мыслей возникать.
— Думаю, ты прав, — будто приняв свое горе, согласилась Пик, — Я до последнего отрицала произошедшее, не хотела с этим мириться. Но ты прав абсолютно, Порко бы не хотел, чтобы я страдала.
— Вот и отлично, — Жан устало выдохнул, — А теперь ложись спать.
— А ты разве тут останешься? — недоверчиво спросила Фингер.
— Сегодня я тебя одну не оставлю, — Слишком уж быстро ты со всем согласилась. Так что буду признателен, если передашь мне вон ту подушку и одеяло. Я на полу лягу, не переживай.
— Как знаешь, — девушка пожала плечами и передала ему часть постельного белья.
***Пробудившись ото сна, Жан не увидел девушку рядом. Зато обнаружил два дополнительных одеяла поверх себя, видимо, ночью резко похолодало, и Пик укрыла его, переживая, что он мог замерзнуть. Парень воспользовался ее душем, ведь где находилась собственная каюта, он все еще не знал, так как попросту не запомнил этого, будучи в стельку пьяным. Смывая с себя аромат оставшихся духов Элис, перемешанный с ее последними прикосновениями, он почувствовал некоторое облегчение. Казалось, где-то внутри он ее уже давно отпустил и смирился, но не хотел признавать сей факт. Теперь же появился четкий вектор того, что Лэнгфорт в его жизни больше нет места. Ни в жизни, ни в воспоминаниях. Конечно, попросту стереть из своей памяти он ее не мог, но была точная уверенность в том, что воспоминания когда-нибудь потеряют свою значимость и перестанут иметь какую-либо ценность в принципе. Он не мог вечно хранить ее в сердце. Это было слишком болезненно. Чувства к Элис продолжались одну треть его жизни, и с этим нужно было завязывать. Во что бы то ни стало Жан был намерен вышвырнуть ее из своей головы. Ему нужно было привыкнуть жить без нее, как и Пик без Порко. Вся разница была лишь в том, что девушка не хотела забывать Галлиарда, ведь он от нее не отказывался, продолжая любить ее до самой своей смерти, до последнего вздоха.
Покинув каюту, Кирштейн не сразу направился к ребятам. Ему хотелось увидеть Пик. Почему-то он искренне переживал и сочувствовал, желая каким-либо образом поддержать ее, но девушки нигде не было. Жан поднялся на палубу и огляделся, увидев Армина.
— Жан, — Арлерт кивнул ему, приветствуя, — Как самочувствие?
— В порядке, — Кирштейн запустил руку в волосы, припоминая количество выпитого вчера алкоголя, — Ты, случаем, Пик не видел?
— С вечера на глаза не попадалась, — Армин слегка нахмурил брови, не понимая зачем она могла понадобиться Жану, но спрашивать не стал, — Спит, наверное, — предположил он, не зная, что те провели ночь в одной каюте.
Парень почувствовал медленно подкрадывающееся беспокойство за нее и снова обошел палубы в поисках девушки. Не сумев отыскать ее, Жан свернул на корму, зажигая сигару. И завороженно остановился, рассматривая отстраненный меланхоличный силуэт. Пик его совсем не замечала, вглядываясь куда-то вдаль волнующегося моря. Ее слегка взъерошенные волосы развивались по ветру, а на лице была едва заметная улыбка.
— Ты же не собираешься прыгать? — слишком уж бестактно уточнил парень, нарушая ее одиночество.
— И тебе доброе утро, — не оборачиваясь произнесла Пик.
— Ты бы не могла отойти от края, — Жан сделал шаг вперед, протягивая ей руку, — Перелезай обратно.
Девушка расплылась отчужденной улыбкой и, хватаясь за его плечи, приняла помощь, позволяя перехватить себя на руки.
— Я тебя с самого утра искал.
— Зачем? — поинтересовалась девушка.
— Хотел убедиться, что ты в порядке, — выдохнул парень.
— Я в порядке.
— Больше не жалеешь, что забыла запереть дверь?
Девушка лишь молча покачала головой, понимая, какая глупость могла стоить ей жизни.
— Не жалею, — Пик попыталась коснуться пола ногами, — Ты можешь меня отпустить, — намекнула она, все еще находясь у него в объятиях.
Взглянув ей в глаза, Жан будто бы выпал из реальности, полностью растворяясь в ее неосязаемом, но ярко ощущаемом шарме.
— Жан, — повторила она, улыбаясь краем губ, — Ты чего?
— Извини, — произнес парень, придя в себя, и опустил девушку.
— Ты сам то как? — поинтересовалась Пик.
— В порядке, — замялся он, теряясь в своих ощущениях, — Похмелье, видимо, не понимаю, что со мной. Пойду свою каюту искать. Ты появишься на ужине?
— А? Да, — задумчиво ответила Пик, не сразу расслышав вопрос, — Я приду.
***Судя по тому, как долго она перебирала тушеные овощи в своей тарелке, аппетита у девушки не было совсем. Выпив бокал вина, она тяжело вздохнула и, отодвинув стул, была намерена уходить.
— Спасибо за компанию, Жан.
— Ты хочешь побыть одна? — мягко спросил Кирштейн.
— Не знаю даже, но здесь я чувствую себя неуютно. Не понимаю, зачем вообще поплыла, если честно, — вздохнула она, — Впрочем, оставаться в гетто было так же невыносимо.
— Я могу зайти к тебе чуть позже, если ты не против, — предложил парень.
— Как тебе угодно, — без особого энтузиазма ответила Фингер и уже было развернулась, прихватив с собой бутылку с вином.
— Нет, так не пойдет, — Жан задержал ее, кивая на стеклянную тару, — Не думаю, что это хорошая идея. По крайней мере, не в одиночестве.
