Гейл вырвалась из его объятий и отступила назад, в темноту.
– Спокойной ночи, Билл, – промолвила она и невольно добавила: – До свидания.
И когда она очутилась в своей палатке, то поняла, что в первый раз сама ушла от него.
Билл был весь в синяках, оттого что два часа провертелся на холодной земле. Не помогла даже подушка спального мешка, под которой торчало множество кореньев и камней. У него даже не было времени узнать, куда он забросил свои вещи. Ему нужно было хоть на время сбежать из лагеря, от Мака, действующей на нервы Шелби и от Гейл.
После того как все улеглись спать, он скатал свой спальный мешок и отправился в горы. Недалеко от тропы он нашел небольшую площадку в безопасном месте. Улегшись на спину, Билл затих.
Звезды мерцали в небе словно хрупкие драгоценные кристаллы на черном бархате. Они несли в себе магическую силу и власть, силу притяжения, почти как Гейл.
Он никогда не встречал такой женщины, как Гейл. Гейл была особенная. На самом деле она будто не старалась быть привлекательной, оставаясь сама собой. Он был рад этому, так как ненавидел женское кокетство. И у нее хватало остроумия и присутствия духа. Гейл не играла чувствами, она была честна и с собой, и с ним. Он мог судить об этом с самого начала их взаимного влечения. Но он уходил от нее не один раз – из-за глупого предрассудка, что бизнес и удовольствие несовместимы. И что-то тут было с его стороны, в чем он боялся себе признаться.
Билл закрыл глаза и представил, что Гейл идет к нему, не поднимая ресниц. Он снова пережил происшедшее с ними, он помнил запах ее кожи, запах шампуня с розовым маслом от ее волос. Она звала его, ее красноречивый взгляд тянул его, она соблазняла его, поглаживала пальчиками его кожу на груди.
Билл открыл глаза и поднялся. Будьте прокляты все обстоятельства, которые мешают им принадлежать друг другу. И будь проклята их обоюдная нерешительность.
Ветка треснула в двадцати футах, и Билл замер, прислушиваясь. Лось? Медведь? Он не видел никаких следов медведя за последние несколько дней; но это ничего не означало. Запах пищи мог привлечь зверя. Билл соблюдал осторожность, сжигал мусор и промывал использованные консервные банки, но полной безопасности не было. По деревьям пробежал шорох; он приближался. Билл услышал пронзительный вскрик. Потом узкая полоска света мелькнула среди деревьев и пропала.
– Ух… чертовы колокольчики, – тихо сказала Гейл.
Она сморщилась, когда потянулась, чтобы потереть правую лодыжку. «Что я сделала? Неловко повернулась?» Оглядываясь вокруг, она дотянулась до фонарика, который выпал из руки, когда она споткнулась об узловатый корень дерева.
– Глупые деревья. Я думала, они должны расти прямо в земле.
Ее сидение на земле и бормотание под нос ничего не меняли.
Если бы ей не понадобилось в туалет, ей все равно пришлось бы выйти на воздух, – в палатке было очень душно. Она взяла фонарь и отправилась в перелесок. У нее в мыслях не было, что ночные прогулки не всегда так уж безопасны. От фонаря на деревья падал пучок света. Она поводила фонариком вокруг, чтобы сообразить, где расположена стоянка. Пока она осматривалась, свет начал медленно тускнеть, пока не погас совсем. Гейл потрясла фонарь, он вспыхнул на мгновение, затем она погрузилась в кромешную тьму. Батарейки иссякли. В глубокой темноте она поняла, в какую беду попала. Она заблудилась. Ею овладело чувство страха. Лагерь, она чувствовала, где-то недалеко, если бы она только знала, в какой стороне. К тому же снаружи было холодновато, а на ней были только тонкая хлопчатобумажная рубашка и джинсы.
Ночь обещала быть долгой. Она сообразила, что ей лучше остаться на месте еще несколько часов, чтобы не уйти куда-нибудь в сторону. Как только забрезжит рассвет, она увидит, куда идти. Тогда она найдет дорогу к стоянке до того, как все поймут, что она заблудилась в трех соснах. По крайней мере это казалось логичным. За ее спиной что-то затрещало. Вне себя от страха, Гейл бросилась бежать. Треск нагонял ее. Поддавшись страху, она запустила в чащу бесполезный фонарик. Звуки будто прекратились, а потом что-то задвигалось в кустах снова. Гейл замерла. Дикое животное? Олень? Лось? Или медведь? В конце концов она прикусила нижнюю губу, чтобы не стучать зубами и не привлечь звуками этого кого-то, кто пробирался по лесу. Ее сердце бешено колотилось. Она заставила себя замереть, чтобы этот «кто-то» прошел мимо, не заметив ее. Впрочем, дикий зверь учует человека только так, и если он собирается утащить ее в логово своим детенышам на полуночную закуску, то нет ничего проще. Зверь выжидал? Гейл медленно открыла глаза и сразу оказалась в полосе света. Зажмурившись, она поднесла руку к глазам. «Если уж медведь может держать фонарик…» – при этой мысли Гейл почувствовала себя почти вне опасности.
– Гейл, – зазвучал в ночи мягкий голос. – Что ты делаешь здесь одна?
Еще ничего не понимая, она послала благодарность Богу за то, что он услышал ее молитвы. Несколько секунд она молчала, а потом собралась с силами, чтобы ответить ему.
– Билл, не знаю, как я… – Она опять замолчала.
Билл опустил фонарик.
– Ты заблудилась?
– Ты мог бы не спрашивать об этом.
– А почему ушла из палатки?
– Мне что, в самом деле нужно объяснять? – Гейл отвернулась в сторону. «Он думает, что я полная идиотка».
Он подошел ближе, и Гейл повернулась. Она немного могла разглядеть его – ночь была очень звездная. Билл выглядел мягче и нежнее.
– Хочешь, присядем на минутку, а потом вернемся к моей стоянке. У меня здесь спальный мешок.
Гейл нерешительно присела и ждала, когда он усядется тоже. Некоторое время они молчали, глядя в ночное небо. Билл нежно поглаживал руку Гейл. С каждым мгновением ее сердце билось все сильнее. Их пальцы тесно переплелись. Она ждала, что будет дальше. Казалось, он был счастлив, что нашел ее.
– А ты-то здесь как оказался? – спросила она.
– Не мог заснуть и пошел прогуляться.
В лунном свете она разглядывала его четкий профиль.
– Понятно. Слишком много забот?
Он кивнул.
– Знаешь, – начал Билл после паузы, – нам надо поговорить.
Он повернулся к ней лицом. Его глаза были такие черные, что она могла видеть в них отражение звезд.
– Мы, гм… так сказать, начали не с той ноги.
Гейл даже дышать перестала.
– Я иногда ужасно твердолобый.
Билл выглядел спокойным, таким она его никогда не видела. Он был почти… нежным.
Прежде чем она опомнилась, он взял ее за руку.
– Успокойся, давай выберемся отсюда раньше, чем фонарик погаснет.
Он светил на дорогу. Рука Гейл, такая маленькая и неуверенная, дрожала в его руке. Она ощущала, что кожа на его руке была шершавая и мозолистая, как у рабочего человека. И это соответствовало его характеру. Она понимала, что предпочла бы опереться именно на такую руку.
