Да он сошел с ума?
Или притворяется?
В глубине души у Наташи вертелись самые грубые ответы, но ей пусть и с трудом, но удалось удержаться от них. Иначе она скатится до его уровня.
Ее самым заветным желанием было сбежать от него на край земли, но усилием воли она удержала себя на месте и протянула хозяину кабинета бумагу.
— Как ты понимаешь, согласно этому документу, мой долг выплачен, так что больше между нами не может быть никаких дел. Ясно?
Он поднялся так неожиданно, что она невольно отступила. Его глаза воинственно блеснули.
— А что, если я не подпишу? Что, если я начну компанию против твоего отеля и повергну его в финансовый крах одним движением руки?
Из последних сил Наташа удержалась, чтобы не швырнуть бумагой ему в лицо.
— Ты подпишешь. А свои угрозы можешь оставить для кого-нибудь другого. Хочешь играть по нечестным правилам? Давай, попробуй.
Его насмешка была столь зловещей, что едва не поколебала ее уверенность.
— И что же ты собираешься делать?
Сжав руки в кулаки, она выпалила:
— Сражаться. В прошлый раз тебе удалось нас обмануть только потому, что моя мать была больна. Она была при смерти и потому пошла на эту дьявольскую сделку с тобой. А у тебя хватило совести ей угрожать. Но теперь все иначе. — Шагнув вперед, она ткнула пальцем в его сторону. — Это ты убил ее. Ясно тебе? Это ты убил ее! — Он слушал ее с отвисшей челюстью, и таким необычным был его вид, что она бы рассмеялась, если бы не была так зла. — И знаешь что теперь? Теперь мне уже все равно. Я ведь уже потеряла мать. Поэтому какие бы ты ни предпринял махинации, они меня не коснутся. Чихала я на тебя! Я уступила тогда только из-за матери, чтобы избежать худшего. Но худшее все равно произошло. «Тауэрс» продержится, я уверена. А вот удастся ли тебе самому устоять на ногах — это еще вопрос! Хочешь, чтобы весь Мельбурн узнал о твоих способах ведения дел? Давай, вперед! Я тебе устрою показательный суд.
— Тебе никто не поверит.
Она возвышалась над ним, и ей ужасно хотелось влепить ему пощечину, но она не доставит ему такой радости. Любой крик, любые резкие движения — это проявления слабости.
— Ты, никак, меня за дурочку держишь? У меня есть все документы, в которых указана изначальная сумма долга, и квитанции, по которым было заплачено тебе. Все поймут, что ты настоящий хищник, использующий нечестные правила. Так что будь осторожнее, прежде чем решишь что-либо предпринимать против меня и отеля.
Пока его лицо наливалось багровым цветом ярости, она сунула контракт ему под нос.
— Подпиши. У меня еще куча дел.
Итак, она свободна!
Возможно, вначале его угрозы и действовали на нее, но теперь она уже не была той испуганной девочкой. И теперь нельзя отступать! Она и так потеряла мать, слава богу, что хотя бы сберегла отца и семейный бизнес. В конце концов, отель был их домом.
Теперь она выплатила долг этому мерзавцу, которому однажды имела глупость поверить и чуть не вышла за него замуж. Вот был бы сущий кошмар!
Свободна! И больше Клэй не будет ее беспокоить. Он наверняка побоится потерять свой бизнес и положение в деловом мире. Испорченная репутация никому не нужна.
Наконец Клэй медленно потянулся к серебряной ручке, так же медленно подписал бумагу и вернул назад.
Свободна!
Она положила документ в сумочку и, гордо вскинув голову, направилась к двери, ни разу не оглянувшись.
Покинув офис ненавистного ей человека, она села в трамвай, заняла место у окна и стала любоваться пробегающими мимо видами. И вдруг возле отеля «Софител», принадлежащего одному из ее главных конкурентов, она увидела сверкающий серебром лимузин и возле него знакомую до боли фигуру.
Так… Данте не уехал!
Надо было раньше догадаться, что он просто переехал в другой отель. Не захотел больше с ней видеться. Это было единственное разумное объяснение его поступку.
Слезы градом покатились по щекам девушки, и она даже не смахивала их. С другой стороны… может, она ошиблась, и это был не Данте?
Нет-нет, это был точно он. Хоть и подстригся теперь и надел приличествующий его статусу костюм.
Да. Теперь он вернулся к своей привычной жизни, в которой ей, Наташе, простой женщине из Мельбурна, не было места. Он исчез для нее.
Да его никогда и не существовало.
Он просто хотел на время сбежать от обыденной жизни. И это ему удалось. А она ему в этом помогала, глупо попав под обстрел его обаятельных улыбок.
Наблюдая, как трогается с места элегантный автомобиль, девушка украдкой смахнула слезы.
Данте ушел.
Он ушел от нее навсегда.
— Он съехал?!
Наташа набрала побольше воздуху в легкие, чтобы ответить что-нибудь нейтральное, не желая показывать Джине, как она огорчена случившимся, но произнести так ничего и не смогла и лишь кивнула головой.
— Но ведь он сказал, что будет тут. Зачем ему менять отели? — удивленно протянула Джина.
Помнится, долгое время и Наташа раздумывала над загадочной причиной, но сдалась. В конце концов, он свободный человек и волен поступать согласно своим желаниям. И не ее дело — диктовать ему свои условия. Кто знает, может быть, в этот самый момент он заигрывает с другой привлекательной женщиной в отеле «Софител» и уже ей строит глазки.
— Не знаю, — выдавила из себя Наташа, и это было правдой. Она устало взглянула на Джину.
Сейчас ей и правда было не до нее. Она наконец избавилась от Клэя и, казалось, могла бы жить в свое удовольствие. Но ничто ее не радовало. Даже эта легкая победа над Клэем. Потому что единственный человек, которого она хотела видеть рядом… ушел от нее.
И Джина тут была совсем некстати.
— Но ведь вы друзья. Он же должен был тебе что-нибудь сказать?
Наташа ответила сквозь зубы:
— Я не нянька твоему брату. Пока он жил тут, я обеспечивала ему комфортное проживание, вот и все. Хотите поговорить с ним, позвоните ему.
Адрес его нового места жительства она ей не выдаст. Еще не хватало вмешиваться в отношения брата и сестры королевских кровей. Пусть сами разбираются.
— Все это очень странно, — Джина буравила девушку подозрительным взглядом, словно не веря ни единому ее слову. — Данте обычно не поступает столь импульсивно и нелогично. Почему он вдруг сорвался с места и уехал, не сказав мне ни слова?
Да, действительно странно. Но если Джина, его сестра, ничего не знает про Данте, то почему это должна знать Наташа, совершенно чужой ему человек?
— Думаю, что проще всего узнать это у самого Данте. — А меня оставить в покое! — Простите, больше ничем не могу вам помочь.
— Возможно, я бы сказала то же самое и вам.
