Она повернулась к нему, ее глаза вспыхнули.
— Нет. Они просто обращались со мной как с членом семьи.
— Тебе не нравится моя семья? — нахмурился Тревис.
— Нет, дело не в этом! — воскликнула она. — Просто я никогда не чувствовала себя… Я всегда была одна. Моя семья состояла только из мамы. Больше у меня никого не было. А сейчас… сейчас я даже не знаю, влюблена в тебя или в твою семью, Тревис!
Из-за слез ее глаза казались совсем прозрачными, как горный хрусталь. Влюблена в тебя. Это звучало невероятно обнадеживающе. Тревис обнял ее за плечи, притянул к себе; она не сопротивлялась, и он поцеловал ее. Она застонала, но потом быстро отстранилась и уткнулась лицом в его грудь.
— Не надо, Тревис. Ты еще больше смущаешь меня.
Он нежно ласкал ее вьющиеся локоны.
— Обезьянка, моя семья — это часть меня самого, она станет и частью тебя, если мы будем вместе. — Он погладил ее шею. — Значит, я тебе нравлюсь?
После секундного колебания она призналась:
— Да!
— И ты хочешь быть со мной?
Бекка покраснела, но отважно кивнула.
— Ты мне тоже нравишься, Обезьянка, и еще как! Каждый раз, когда ты оказываешься рядом, я так хочу тебя… Давай завернем в ближайший мотель и останемся там на неделю?
Задыхаясь от волнения, она пробормотала:
— А как же финал чемпионата? Последние четыре заезда?
Он почти забыл об этом, но Бекка не могла забыть, что ей нужны деньги, чтобы заплатить за ранчо.
Тревис посмотрел Бекке в глаза:
— Ладно, отложим. Но скажи, я хотя бы убедил тебя дать мне шанс?
— Да. Договорились.
Он с облегчением улыбнулся и склонился к ее губам. Поцелуй был нежным. Он подарил Бекке надежду.
Пятница. Восьмой заезд.
— Бекка!
Она села на постели.
— Тревис? Что случилось?
— Одевайся — и пойдем со мной, ладно? — прошептал он. — Я хочу кое-что показать тебе.
Бекка заправила за ухо тяжелую прядь волос.
— Сколько времени?
— Полшестого. — Что?
— Шшш, не разбуди маму. — Он присел на постель. — Весь сегодняшний день нам придется провести на людях. А я хочу побыть хоть немного наедине с тобой. Пожалуйста!
Его рука нашла в темноте ее руку, и Бекка вздохнула:
— Ну хорошо, я уже проснулась. Куда же мы пойдем?
— Завтракать в одно довольно занятное место. — По его голосу она поняла, что он улыбается. — Одевайся потеплее, я жду тебя в гостиной.
Часом позже они взбирались наверх по узкой дороге между двух красных скал. На остановке у придорожного ресторанчика Тревис купил пару бисквитов и термос кофе. Бекка как раз допила свою чашку, когда грузовик вполз на вершину скалы.
— Ну вот, мы приехали. Нравится?
Она кивнула. Вдалеке виднелся Лас-Вегас, но его сверкающие огни не могли соперничать с ярким розовым рассветом.
— Как красиво!
Он улыбнулся:
— Я знал, что тебе понравится!
Они достали несколько одеял с заднего сиденья и расстелили их на земле, потом уселись и принялись за завтрак. Солнце медленно вставало, выплывая из-за скал.
— Я даже не жалею, что не поспала, — воскликнула Бекка. — Спасибо, что привез меня сюда. А как ты нашел это место?
— Мне показал его один старый ковбой. Знаешь, я всегда приезжаю сюда перед финалом чемпионата. Это помогает посмотреть на себя и свою жизнь со стороны, понять, что ты делаешь и что собираешься сделать.
— Я не подозревала, что ты такой.
— И каким же я тебе казался?
— Таким же, как Лас-Вегас, — много блеска и шума, но ничего настоящего.
— А сейчас каким я тебе кажусь?
— Не знаю.
— Ты понимаешь меня лучше, чем кто-либо другой. Знаешь, что именно скрывает моя маска?
Нежный взгляд его голубых глаз вызывал в ней желание прильнуть к нему, поцеловать его и любить до тех пор, пока они оба не растают от страсти. Однако его последние слова заинтриговали ее.
— Что же?
— Я улыбаюсь, чтобы никто не догадался, как я устал и как мне все надоело. Мне наскучили постоянные разъезды, все эти пустые, бессмысленные дни.
Его поцелуй был нежным, и огонь страсти разгорался в ней медленно, точно тлеющий костер. Он обнял Бекку, и она прижалась к его широкой горячей груди. Помолчав несколько секунд, она спросила:
— Почему ты не бросил выступать, если тебе все надоело?
— Потому что мне некуда пойти. Конечно, мне всегда рады в «Гарденс», но это не мой дом. И знаешь, мне всегда было больно видеть, как счастливы Хэнк и Алекс, потому что рядом с ними я острее чувствовал свое одиночество.
— Они любят тебя.
— Я знаю. И от этого мне еще хуже.
— Но ты говорил, что хотел купить землю. Где она находится?
— А ты? — торопливо прервал он ее. — Хэнк сказал, ты тоже думаешь прекратить выступать на родео. Из-за мамы?
Немного удивившись резкой смене темы, Бекка решила, что он немного смущен собственной откровенностью, и не стала настаивать на своем вопросе.
— Да, из-за мамы. Я не могу позволить себе все время где-то разъезжать, тогда как она в любой момент…
Он нежно пожал ей руку:
— Значит, ты согласишься тренировать для нас лошадей? Хэнк уже давно ищет хорошего специалиста.
Бекка кивнула:
— Да, это и мне поможет. Знаешь, я хочу открыть школу родео.
— Теперь, когда ты так хорошо выступила на этом чемпионате, ты легко найдешь спонсоров. У тебя наверняка будет много учеников. А я хочу открыть ветеринарную клинику…
Он положил голову ей на плечо, и еще некоторое время они увлеченно обсуждали свои планы на будущее.
Бекка собрала в кучку все карандаши, разбросанные по столу, и потрепала Сару по головке:
— Похоже, кое-кому пора спать.
Малышка скорчила умоляющую гримаску:
— Ой, нет, пожалуйста, можно я дорисую картинку? Я хочу еще поиграть с тобой!
— Я буду здесь, когда ты проснешься. И картинка тоже никуда не убежит.
Тревис здесь же в гостиной обсуждал различные деловые проблемы со своими родственниками, пока Бекка занимала девочку раскрашиванием картинок. Ей было приятно сознавать, что он так близко, что она может в любой момент повернуть голову и увидеть его. Услышав последние слова Сары, он вмешался в их спор:
— Ты ведь не хочешь пропустить сегодняшнее выступление Бекки? Ты же знаешь, что Какао бежит быстрее, когда чувствует, что ты болеешь за нее! Если хочешь попасть на соревнования, ты должна поспать.
— Ну ладно, — покорно вздохнула девчушка.
Тревис взял ее на руки:
— Пошли, моя куколка, я расскажу тебе одну интересную историю.
— О принцессе и наезднике?
