Мона тяжело вздохнула. Вечер, который так хорошо начался, превратился в настоящий кошмар.
А дальше будет хуже. Рик, и без того вспыльчивый, теперь окончательно выйдет из себя. Ее протесты ничего не изменят. Он убежден, что Мона тайком встречается с Бретом, и превратит ее жизнь в ад.
Раньше Кларис, испытывавшая к Моне симпатию, принимала удар на себя, но теперь, когда она невольно вызвала гнев хозяина, любая попытка сиделки смягчить ситуацию дорого обойдется им обеим.
Тревожные мысли Моны прервал голос Рика:
— Мне нужно выбраться отсюда. Она взяла себя в руки и спросила:
— Отвезти тебя в сад?
— Нет. Я не хочу никого видеть. Отвези меня в кабинет.
Поскольку в «Голубой лагуне» лифтов не было, Рик пользовался анфиладой на первом этаже, которую бывший владелец, наполовину инвалид, построил для себя и своей сиделки.
Тут были две спальни, каждая со своей ванной, гостиная и кабинет. Окна кабинета выходили на маленькую песчаную лагуну с одинокой сосной, по имени которой и назвали дом.
Повернувшись спиной к смеющимся, оживленно разговаривающим людям, Мона повезла кресло к анфиладе.
Дверь кабинета, выходившая на террасу, была открыта настежь. Стоял чудесный летний вечер. Теплый ветерок нес запах моря, песка и цветов.
— Хочешь на террасу? — спросила она.
— Мне все равно, — бросил Рик. Было видно, что он думает совсем о другом.
Мона вывезла кресло на террасу, села на садовый стул и приготовилась к неизбежным вопросам и обвинениям.
Долго ждать не пришлось.
— Почему ты не сказала мне, что Роуд вернулся?
— Не хотела портить уик-энд. — Но это была только часть правды.
Рик начал грызть ноготь, как делал всегда, когда злился или испытывал досаду, а потом спросил:
— Как ты узнала об этом?
— Он же сказал тебе, что мы встретились в парке.
— Сколько раз ты с ним встречалась? Я хочу знать правду.
— Всего один. Позавчера. Это была случайная встреча… — Опять полуправда. Для Брета эта встреча случайной не была.
— Я узнал об этом только благодаря твоему опозданию. Если бы не твоя неосторожность, ты продолжала бы обманывать меня.
Мона хотела сказать, что не обманывала его, но прикусила язык. Именно это она и делала, скрывая свои утренние прогулки.
— Сколько раз ты поднималась в его квартиру?
— Только однажды. Я не собиралась этого делать, но…
Она попыталась все объяснить, однако пристальный взгляд холодных светлых глаз заставил ее замолчать.
— Что вы там делали? Почему ты опоздала?
— Только разговаривали.
— Он рассказал тебе, как попал в пентхаус? Допрос оказался куда мучительнее, чем она думала.
— Мистер Брук ушел на пенсию, — осторожно ответила она. — Он искал дом у моря…
— И Роуд нашел ему такой дом?
— Да.
— О чем вы говорили еще?
— Брет сказал, что у него с Ивлин ничего не было.
— И ты ему поверила?
— Да. — Мона мстительно прищурила глаза. — Теперь я знаю, что в Гибстаун ее возил Паоло и что именно с ним она там оставалась. А ты пытался убедить меня, что она с Бретом!
— Роуд был в Гибстауне.
— По делу.
— Я вижу, он хорошо промыл тебе мозги.
— Я могу спросить у Ивлин. — Мона сделала вид, что встает.
— Подожди! — резко сказал Рик. — Допустим, он был там по делу. Но не забывай, у него не было на тебя времени. Работа всегда была для него важнее.
— И ты прекрасно знаешь почему. Он пожал широкими плечами.
— Потому что компания была накануне краха.
— Как ты узнал об этом?
— Ивлин, которая тогда была от него без ума, удивлялась, с какой стати человек нашего круга живет в такой дыре. Я стал наводить справки. Не знаю, что люди находят в этом типе… Когда я рассказал Ивлин, как обстоит дело, у нее хватило глупости помочь ему.
— В то время как ты сделал совершенно противоположное.
Рик осторожно посмотрел на нее.
— Что ты имеешь в виду?
— То, что ты отказался финансировать проект перестройки Глостер-стрит.
— Как я мог на это пойти? Риск был слишком велик.
— Это единственная причина?
— Конечно.
— Ты узнал о подлинном положении вещей заблаговременно, но забрал деньги лишь в пос-леднюю минуту. Иными словами, ты хотел разорить его.
— Это он так сказал?
— Он сказал правду! — Ее зеленые глаза вспыхнули. — А еще одна правда состоит в том, что, когда ты стал издеваться над ним, он разозлился и ударил тебя!
— Да, черт побери! — злобно воскликнул Рик. — Потому что я ненавидел этого типа!
— И ревновал меня к нему.
— Ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь, — с трудом сдерживаясь, сказал Рик. — И так было с самого начала. Я не мог вынести того, что ты смотришь на него как на чудо. Я был ничем не хуже его и мог дать тебе намного больше… И могу до сих пор. Как только позволят врачи, мы поженимся… — Не слыша ответа, он добавил: — Ты обещала выйти за меня и должна сдержать обещание. — Мона продолжала молчать. Обиженный Рик больно схватил ее за руку и гневно спросил: — Неужели достаточно его воз-вращения, чтобы ты передумала? Ты хочешь уйти от меня?
— Я уйду лишь тогда, когда буду тебе не нужна, — тихо ответила она.
Рик облегченно вздохнул и выпустил ее руку.
— Вот где вы спрятались! — По каменному полу террасы процокали высокие каблуки, и Кларис улыбнулась своему пациенту. — Все в порядке? Похоже, вы слегка на взводе.
— Странно, что вы нашли для меня время, — язвительно ответил Рик. — Я было решил, что вы влюбились в этого Роуда.
Рик вел себя как капризный мальчишка. Кларис презрительно пожала плечами и сказала, растягивая гласные:
— А что, он мужчина хоть куда. — Она вздохнула и, не обращая внимания на испепеляющий взгляд Хаббарда, добавила: — Как пить дать, эти глаза могут заставить любую девушку зашвырнуть чепчик за мельницу.
— Если он так очарователен, то как же вы с ним расстались? — злобно прошипел Рик.
— Он уехал, — огорченно сказала Кларис, — и даже ничего не выпил, потому что за рулем.
Просил извиниться за короткий визит, но сказал, что вы не будете слишком огорчаться.
С улыбкой, напоминавшей оскал, Рик пробормотал:
— Он так шутит…
— Люблю мужчин с чувством юмора, — безмятежно ответила Кларис. — Особенно тех, кто может пошутить над собой. По мне, многие мужчины пыжатся как петухи и воспринимают себя чересчур серьезно…
Рик бросил на нее подозрительный взгляд, приняв это замечание на свой счет.
— Ну что, вы готовы вернуться к гостям? — спросила она. — В конце концов, это ваша вечеринка и кое-кто уже спрашивает, куда вы пропали.
