— А Адриан Константинович в курсе?
Водитель забавно нервничает, будто совершает что-то противозаконное.
— А должен быть? — усмехаюсь, усаживаясь на заднее сидение. Оно холодное, поэтому ноги враз покрываются мурашками.
— Лучше сообщить. Как мне кажется, — скромно договаривает парень.
Сперва его слова вызывают внутри волну сумасшедшего возмущения, но тут же вспоминаю наш разговор с Адрианом. Я ведь обещала… Надо быть хорошей девочкой, Вера.
— Ладно, — через силу соглашаюсь. — Сейчас я ему наберу.
Кусая губы, подношу телефон к уху и, несмотря на ординарность ситуации, начинаю волноваться. В голове всплывают вчерашние букеты гиацинтов, на которые я любовалась во время завтрака. И записка… от руки.
— Вера, — немного удивленно отвечает Адриан на второй гудок в трубке. — Что-то случилось?
— Что может случиться? Привет.
— Привет.
Заполняя паузу, начинаю тараторить:
— Хлоя пригласила меня на день рождения, Степан сказал, что нужно бы отчитаться.
Ловлю в зеркале заднего вида нахмуренный взгляд и подбадривающе улыбаюсь Стёпе. Закусываю губу, потому что вдруг осознаю, что мне хочется как-то зацепить Адриана, вызвать его эмоции. Несмотря на принятые неоспоримые отношения, его равнодушие задевает меня больше, чем следует.
— На день рождения? В «Колизей»? — удивления в голосе Макриса становится ещё больше.
— Да, а будет ещё какой-то праздник? Отдельный для меня?
Затихаю, чтобы не наговорить лишнего.
— Нет… Хм. Хорошо. Я буду возле ресторана через полчаса. Дождись меня у входа.
Тихо посмеиваюсь. В груди приятное тепло расплывается. Честно, переживала, как появляюсь в здании ресторана в одиночестве. Уж больно это похоже на тот день…
— Дождешься?..
— Твои греки такие лютые, что, если я буду одна, разгрызут меня на кусочки? — изображаю голос испуганным.
Адриан… тоже смеется.
Мы не делали этого одновременно уже довольно давно. В душе рождаются воспоминания. Больше не болезненные. Нет. Они просто есть. Немного потертые и размытые.
Его смех бархатистый и густой. Как раньше.
— Страшные, страшные греки, — проговариваю с улыбкой, разглаживая колючие пайетки на платье.
— Греки нестрашные. Это самый гостеприимный народ, который я знаю. С утра отсмотрел твоё старое интервью с прежним мэром. Размазала ты его, конечно, Вера Михайловна. Теперь даже я тебя немного побаиваюсь. Поэтому больше беспокоюсь о тех, кто в «Колизее», и хочу тебя сопровождать. Мало ли чего…
В его словах, касающихся моей последней большой работы перед случившейся беременностью, чувствуется похвала, поэтому я окончательно расслабляюсь. А ещё в них ощущается забота, которую он скрывает за легкой иронией.
И это вдвойне подкупает.
— Хорошо, Андрей, — соглашаюсь. — Я тебя дождусь, но ты поторопись. Пожалуйста.
— Жди, Вера, — хрипло произносит Адриан отключаясь.
Ещё несколько секунд рассматриваю его имя на экране.
— Можно ехать, — говорю Степе, убирая телефон в сумку. — Барин дал добро.
— Вера Михална, — осуждающе произносит водитель. — Ну зачем вы так? Адриан Константинович и правда переживает. Думаю, он очень вас любит.
— Да уж, скажешь тоже.
Пока в окнах автомобиля мелькают щедро залитые солнцем здания и городские парки, пытаюсь наладить кровообращение и пульс от высказанных предположений Степана.
А потом низ живота немного тянет, и я отвлекаюсь уже на эти менее приятные ощущения. Становится тревожно. Всё-таки беременность — это не тот жизненный период, когда лично я могу расслабиться. Всё время жду подвох.
— Я сегодня отпросился на вечер, — произносит Степан, останавливаясь рядом с входом. — Пригласил девушку в кино.
Рассеянно рассматриваю вывеску и несколько мужчин, стоящих у ресторана.
— Поздравляю. Рада за тебя, Стёп. Давно встречаетесь?
— Да вот, в первый раз. Это ваша коллега… Ирина.
— Ира? — удивляюсь и тут же бью себя по лбу.
Я же обещала своему редактору устроить свидание. Говорю же, всё забываю.
— Вот. Набрался смелости и пригласил, — продолжает он.
— Так даже лучше, Стёп.
— Что лучше?
— Ничего, — машу рукой. — Удачно вам сходить. И… не обижай её.
— Я и не собирался, — недовольно выговаривает Степан. — А вот и Адриан Константинович…
Повернувшись, молча наблюдаю, как открывается дверь с моей стороны.
Макрис смотрит на меня сверху вниз так, что хочется немедленно прикрыться.
— Прекрасно выглядишь, — произносит он, протягивая мне ладонь.
— Спасибо, — мямлю, выбираясь наружу.
Немного смущаюсь, когда Адриан обводит глазами моё блестящее платье в пятый раз. В отличие от меня, его образ более расслабленный — черные брюки и такая же шелковая рубашка.
— Пойдем? — киваю на вход, поправляя волосы у лица.
Ухватываюсь за любезно предложенный локоть. Сдавливаю пальцами твердое предплечье.
— Пойдем, красавица. Разбередим это болото…
Глава
25.
— Для болота здесь слишком ярко и пафосно, — проговариваю, чуть наклонившись. — И душно, кстати.
Адриан с интересом на меня смотрит, усмехается и, кивнув импозантному мужчине в годах, останавливается возле гардероба.
— Разденешься? — спрашивает, указывая на мой пиджак.
— Да.
Позволяю за собой поухаживать, пропускаю очередной жаркий продолжительный взгляд, задержавшийся на моих ногах, и снова хватаюсь за его руку. Осознание, что Андрей здесь, рядом… и что ему всё ещё чертовски нравится меня рассматривать, проходится по телу приятным перезвоном от груди до низа живота.
— Красивое платье, — делает Адриан очередной комплимент.
— Мне кажется, немного переборщила с блеском, — виновато посматриваю по сторонам.
В основной массе дамы в классических платьях и жемчуге. Мужчины одеты более расслаблено — многие в футболках-поло и джинсах.
— Если только самую малость, — тактично отвечает Макрис.
Усмехаюсь. Мог бы и соврать, но и так сойдёт.
— Ве-ра, — несется на меня Хлоя. — Ты пришла?
— Конечно, — смеюсь, рассматривая юную фигурку в белоснежном платьице.
— Вау, — она осторожно гладит мой выступающий живот, играет пальцами с пайетками. — Обожаю блестяшки.
Адриан иронично закатывает глаза и приобнимает дочь.
— С днем рождения, Хлоя. Мой подарок в Греции, — напоминает ей.
Ещё пока он был в больнице, девушка рассказывала, что отец на восемнадцатилетие приготовил для неё новый автомобиль. Учиться им управлять она будет во время летних каникул, которые полностью планирует провести с бабушкой.
— Я знаю, пап. Спасибо. Да и ничего не надо, — смущается Хлоя, утыкаясь отцу в грудь. — Мне достаточно того, что ты есть, — скромно договаривает.
Адриан становится серьезным, гладит дочь по голове и на секунду прикрывает глаза.
Трогательность момента настолько зашкаливает, что я незаметно вытираю слезинку с нижнего века. Это прекрасно, что у Макриса появился в жизни человек, который ничего не требует.
— А у меня тоже есть подарок, — говорю, чтобы сгладить общую неловкость, нависшую над нами. — Держи, Хлоя. Надеюсь, тебе понравится. С днем рождения.
— Что там? — девушка отлипает от отца и с интересом посматривает на конверт. Вскрывает его. — Фотосессия?.. С подружками?.. И макияжем?.. У Зотова?.. Офигеть, у самого Зотова?..
Каждый свой вопрос Хлоя произносит всё громче и с увеличивающимся в голосе восторгом. К концу её речи на нашу троицу косо посматривают гости, но Хлоя — просто богиня эпатажа — вдобавок кидается мне на шею.
— Круто, Вера. Офигенно, нереально, — возбужденно кричит.
Размахивает конвертом.
— Поосторожнее, Хлоя, не раздави мне Веру, — усмехается Адриан, наблюдая за нашими крепкими объятиями.
— Пойду похвастаюсь, — тут же улетает в толпу его дочь, оставляя нас вдвоём.
Улыбаемся друг другу открыто, затем одновременно посматриваем по сторонам. Будто ближе внутри становимся.
