Она не хотела спорить и доказывать ему, что для каждого человека существует свое понятие бедности.
— На самом деле я не задумывалась о том, как буду справляться. Я вообще не планировала такого развития событий.— Ребекка помолчала, ожидая закономерного вопроса, но его не последовало. Правда, она его прочитала в темных глазах. — Да, не планировала, но это случилось, и сейчас я хочу, чтобы все было хорошо. Я хочу быть хорошей матерью, а это значит, что няня мне не нужна.
— Мне кажется, тебе будет очень трудно, — возразил он.
Он так говорит, потому что его мать не справилась? Но женщины все разные. Ребекка покачала головой.
— Дай мне договорить. Я благодарна тебе за возможность иметь няню, но не хочу, чтобы моих детей наравне со мной воспитывала чужая женщина.
— Ты не справишься одна, да еще в таком большом доме, — упрямо повторил Ксандрос.
— Да, ты прав, — улыбнулась она, мечтая дотронуться до его щеки. — Ты уже видел, какая из меня хозяйка, поэтому, наверно, будет благоразумно нанять домохозяйку или экономку, чтобы она поддерживала дом в чистоте, как ты любишь.
Она считает его роботом, который привык жить в стерильности? И все же он видел, что она каким-то образом смогла добиться своего. Но это не было похоже на битву. Он нахмурился. Ребекка очень умно отказалась от няни. Может, это игра?
Она вообще знает, как, в каких условиях растят детей в той жизни, которой он живет? Их одевают в мини-версии модных дизайнерских нарядов, берут с собой на приемы и вечеринки или же оставляют на попечение нянек.
Ксандрос коротко рассмеялся. Каким же циником он стал!
— Хорошо, Ребекка, давай наймем домохозяйку.
Утреннее солнце заливало комнату, и Ксандрос отложил карандаш и потянулся. Он начал работать с первыми лучами и понял, что может быть на удивление работоспособным в утренние часы.
Он откинулся на стуле и удовлетворенно посмотрел на набросок концертного зала, дизайн которого он проектировал. Это будет восхитительное здание. Его дизайнерский талант приносил ему заказы со всего света. То, что он сейчас обосновался в Лондоне, позволяло ему вплотную заняться Европой.
Забавно. Никогда не знаешь, чем для тебя обернется тот или иной шаг. Это как проект здания. Рисунки отличные, конструкция точно по заказу, а вот конечный результат всегда удивляет. Когда он создавал исследовательский центр в Денвере, то и предположить не мог, что его назовут Бриллиантом. А все из-за того, что в полуденные часы солнце ярко отражалось в его многочисленных окнах.
Что-то похожее происходит сейчас. Он живет с Ребеккой и их сыновьями. Учитывая специфику своей работы, он привык наблюдать, как из кирпичиков со временем получается здание. Сейчас тоже самое происходит с его детьми. Каждый день он замечает что-то новое. Хотя раньше не задумывался о таких вещах. Зачем? Он до последнего не планировал становиться отцом.
Сейчас его время перестало принадлежать только ему. После утренней работы он шел на прогулку с Ребеккой и детьми. Его коллеги в Америке были бы в шоке, узнав, что он тратит драгоценное время на прогулки по парку.
Еле слышное хныканье с нижнего этажа возвестило о том, что кто-то из детей проснулся, а значит, и второй не заставит себя ждать. Сейчас Ксандрос спустится вниз и выпьет кофе до прихода домохозяйки. Потом найдет Ребекку. В старых джинсах и с забранными в пучок волосами она будет выглядеть самой красивой женщиной на свете.
Но то, что для всех они были счастливой семейной парой, было только иллюзией, обманом.
Он выпил кофе, просмотрел электронную почту и пошел в детскую, чтобы найти Ребекку. Она как раз вытирала одного из мальчиков после ванны. От пара в ванной ее футболка прилипла к груди. К ее прекрасной груди.
— Еще одно сообщение от той женщины, — сходу, сообщил он.
Ребекка не отрывала глаза от сына, восхищаясь его красивой оливковой кожей и темными, как у отца, глазами. Насколько она могла видеть, от нее дети не унаследовали ничего.
Она нахмурилась.
— Какой женщины?
— От соседки. Той которая ходит в таких коротких юбках, что их вообще не видно.
Ребекка замерла, уговаривая себя не реагировать. Да, та блондинка. Она нервно теребила край пеленки. Конечно же, Ксандрос заметил вызывающие наряды и длинные ноги соседки. И у него было полное право разглядывать ее. Ей это не нравилось, но ведь она сама решила жить с ним порознь.
— Что она хочет на этот раз?
— Сказала, что оставляла нам несколько сообщений. Завтра у нее вечеринка, и она хочет, чтобы мы обязательно были.
Ребекка поморщилась.
— Ты иди. Я останусь дома.
Ксандрос наблюдал, как она ловко надела на ребенка голубой костюмчик. Насколько все поменялось!
Он вспомнил, как звонил ей в последний момент и приглашал на ужин, а она бросала все дела ради него. Она подстраивалась под его планы и делала вид, что не расстроена, когда он отменял встречу. И разве не за это он так пренебрежительно относился к ней? Так он относился ко всем женщинам.
Сейчас она больше ничего не упрощала для него, и иногда он все-таки думал, что это какая-то умная игра. Хотя нет. Все стало очень серьезно. Когда Ребекка первый раз сказала, что они будут жить в разных комнатах, он подумал, что это она для вида. Просто хочет наказать его, а потом снова открыть для него объятия. Потому что как она может отказать ему? Еще ни одной женщине это не удавалось.
Он даже в какой-то степени наслаждался ожиданием, видя, что она все также хочет его. Он видел в ее взгляде желание, хотя она старалась скрыть это. Но есть вещи, которые скрыть невозможно. Например, то, как темнеют от страсти глаза женщины, когда желанный мужчина входит в комнату.
Ее отношение к нему сейчас можно сравнить с отношением молодой, но строгой учительницы к ученику. Вежливое, но отстраненное. Когда они вместе занимались близнецами, она была милой и отзывчивой. Ксандрос даже иногда помогал ей купать детей. Но за пределами детской она возводила между ними невидимый барьер, и что-то останавливало его от того, чтобы разрушить его.
Интересно, она понимает, что сводит его с ума? Что он ночами изнывает от мысли, что она одна спит в кровати, которая велика для нее одной. Может, ей доставляет удовольствие мучить его? Наверно, пришло время изменить что-то...
— Ты иди, — ее голос ворвался в его эротические мысли.
Он подошел к ней. Ее волосы были забраны в пучок, и он мечтал коснуться губами ее шеи.
— Она хочет видеть нас обоих, — напомнил он.
— Что-то я в этом сомневаюсь. Но даже если так, не думаю, что она очень расстроится, если ты появишься у нее один.
