Наконец Джинни удалось распахнуть его рубашку настолько, чтобы притронуться к его груди. Ее желание росло с каждой минутой, становясь все нестерпимее. Ждать дольше сил уже не было.
Оттолкнув нетерпеливо ее руки, Филип расстегнул ремень, а потом и молнию на брюках. Джинни помогла ему освободиться от одежды. Ее руки дрожали от волнения, счастью не было предела: сейчас он принадлежал ей целиком и полностью.
— Я хочу тебя. — Хриплый голос Филипа звучал совсем не так, как обычно.
Опустив голову, он поцеловал ее. Джинни закрыла глаза, чувствуя его горячий язык и охотно отдаваясь ему во власть.
Он обхватил ее бедра, приподнял и прижал к себе. Его тело горело. Сердце Джинни бешено стучало.
— Нужно… — пробормотал он, но она почти не слышала его. Она знала, что нужно ей. Он. Ничего более. Не знала только, как осуществить это в данных обстоятельствах.
Но у Филипа, похоже, имелась собственная идея. Подняв пышную юбку, он стянул с ее бедер колготки.
— Да, да, — ободряюще прошептала Джинни. Тут ее голос прервался. Филип, опустив вниз и ее трусики, коснулся крошечной точки — того центра, откуда расходились по ее телу волны желания.
Прислонившись к стене, он расставил ноги и, почти впившись пальцами в бедра Джинни, поднял ее. Она обхватила его за плечи и тихо застонала, когда Филип овладел ею. Она обвила его ногами, стремясь слиться с ним воедино. Мир закружился перед глазами Джинни, заиграл небывалыми красками, разорвался каскадами сверкающих брызг.
Она запрокинула голову и стиснула зубы, чтобы сдержать страстный крик наслаждения, готовый вырваться наружу. Она чуть не забыла о присутствии Филипа, полностью погрузившись в собственные чувства.
Мужской голос, прозвучавший где-то поблизости, помог ей прийти в себя. Во всяком случае, Джинни поняла, что еще не готова встретиться с кем бы то ни было. Она хотела бы остаться здесь — с Филипом и той бурей чувств, что объединила их.
Кончиком языка она лизнула его солоноватую кожу, улыбнувшись, когда он чуть вздрогнул. Даже сейчас, в его объятиях, ей с трудом верилось, что этот многоопытный мужчина занимался с ней любовью в чулане. Филип мало годился на роль безумного влюбленного, готового пойти на все ради близости со своей любимой и обожаемой. Он годился на такую роль еще меньше, чем она сама — на роль женщины-вамп. Она всегда была вполне уравновешенной и только в его объятиях поняла, что страсть может быть беспредельной, а все остальное — не иметь никакого значения.
Филипп быстро поцеловал ее в лоб и прошептал:
— Надо выбраться отсюда раньше, чем нас тут обнаружат.
Джинни отступила на шаг и стала оправлять одежду.
— Да, — согласилась она, — я так и вижу заголовки в газетах: «И швабры не помеха любовным утехам! Промышленный магнат назначает свидания в чулане!»
— Так вот что такое «утехи»! — оживился Филип. — Я всегда хотел узнать, что означает это слово.
— И оказалось, ты давно знаешь, что это такое, да? — подхватила Джинни. — И не только знаешь, но и весьма преуспел в этом.
Несколько смущенный, Филип торопливо застегивал рубашку. Если бы кто-нибудь сказал ему, что он настолько потеряет голову из-за женщины, что будет заниматься любовью в чулане на выставке, он, пожалуй, решил бы, что собеседник не в своем уме. Никогда еще ни одна женщина не заставляла его забыть все на свете. Но одного взгляда на Джинни ему было достаточно, чтобы понять: с ней все иначе.
«И с Креоном случилось то же самое? — шевельнулась неприятная мысль. — Он увидел Джинни и забыл все: дом, семью, Лидию…»
Лидия! Филип вздрогнул. Ведь Лидия сейчас здесь с этим Стюардом Моррисом! Как он мог забыть!
— В чем дело? — спросила Джинни, мгновенно уловив эту перемену в нем.
— Я вдруг вспомнил, что Лидия в эту самую минуту, возможно, Бог знает чем занимается с этим чертовым художником!
— Чья бы корова мычала…
Филип нахмурился:
— Что ты хочешь сказать? И зачем ты шаришь по полу?
— Пытаюсь найти вторую туфлю. А что я хочу сказать, сам догадайся.
Филип больно схватил ее за руку.
— Ты думаешь, моя сестра сейчас… занимается любовью с этим…
— Ничего подобного я не думаю, — Джинни сердито вырвала руку. — Это не мое дело. И между прочим, не твое.
Она нашла наконец туфлю, надела и, не обращая внимания на протесты Филипа, открыла дверь и вышла наружу. В коридоре никого не было, но в данный момент Джинни не огорчилась бы, увидев там всех посетителей сразу. Их возможный шок при виде ее эффектного появления из чулана, а затем и появления Филипа не заботил ее сейчас. Она была слишком зла на Филипа, который не видел ничего дурного в своих собственных похождениях, но не мог допустить и мысли, что его сестра способна…
Филип нагнал ее в конце коридора.
— Джинни, что не так?
— Тебе короткий список или длинный? — язвительно поинтересовалась она.
Ответить он не успел.
— Филип! Вот ты где! Эмилия сказала, что видела тебя, а мы никак не могли тебя найти! — с этими жизнерадостными выкриками к ним приближался низенький человечек средних лет.
Джинни не преминула воспользоваться подвернувшейся оказией:
— Прошу прощения, я вас оставлю на минуту, — и торопливо удалилась, одарив Филипа насмешливой улыбкой. Ей нужно было побыть одной.
Остановившись в какой-то нише, где стояла ваза с цветами, Джинни вынула один цветок и загляделась на него. Не особенно заботили ее старомодные взгляды Филипа, а когда он целовал ее, то ей и вообще не было до них никакого дела. И все-таки…
Она понимала, что пора принять какое-то решение. У нее было два пути: продолжать, не упуская ни единой возможности для близости с Филипом, или уехать. И никогда больше не встречаться с ним, покончить со всем одним ударом, раз и навсегда.
Ее охватила паника. Она вовсе не хотела порывать с Филипом! Во всяком случае, пока. Она знала, что рано или поздно придется это сделать. Они с Филипом принадлежат совершенно разным мирам. Она очень легко оказалась в его постели, но в его мире для нее места нет. Женщины в том мире, в котором живет Филип, должны безропотно подчиняться мужчинам, ни о какой работе вне дома и речи не может быть, единственно возможная карьера — муж и дети. Джинни понимала, что такая жизнь быстро сведет ее с ума.
Она тяжело вздохнула. Но ведь критический момент еще не наступил! Несмотря на все эти здравые мысли, ее сердце уже сделало выбор. Будь что будет, она хочет быть рядом с Филипом так долго, как это возможно.
Джинни встряхнула головой, расправила плечи и отправилась на поиски Лидии. И вскоре эти поиски увенчались успехом: она обнаружила и Лидию, и Стюарда, и Филипа. А рядом с ними стоял еще один человек; Джинни смутно припомнила, что это хозяин галереи. Странная группа. Лицо Филипа дышало холодной яростью, Лидия чуть не плакала, Стюард выглядел хоть и напугано, но в то же время решительно, а хозяин галереи просто не знал, куда деваться.
