– Порция, с тобой все в порядке? Безразличным голосом она произнесла:
– Все прекрасно.
Девушка и сама удивлялась тому, что ей удалось каким-то образом заставить себя жить дальше.
Этим утром она даже отправилась в магазин за продуктами. На улице моросил дождь, обычное дело для английского лета. Все кругом тоже казалось обычным – дома, улицы, супермаркет, красные лондонские автобусы, спешащие по своим делам люди.
Вот разве что теперь вся эта жизнь словно была отделена от нее непроницаемой стеклянной стеной.
И Том тоже был за этой стеной. Порция могла видеть его, но он был так далеко...
– Ты плохо выглядишь, – растерянно сказал он. – Просто ужасно. Наверное, тебе надо пойти к врачу. Некоторые заморские паразиты могут быть очень опасны. А куда ты ездила? В какие-нибудь тропики? Там как раз самая жуткая зараза и есть.
– Я в порядке, – снова повторила она и резко перевела разговор на другое: – Как у вас тут дела?
– Лучше не бывает, – с энтузиазмом отозвался Том. – Идет процесс передачи управления банком, но это все бумажная работа. Человек Caeca уже работает на своем месте и скоро возглавит всю лавочку. Дядя Мартин взвалил на меня всю вину и удалился с гордо поднятой головой.
Порция равнодушно слушала его тираду.
– Нам необыкновенно повезло, что этот Саес дал себе труд заняться нашими делами. Не знаю, зачем ему «Лоринг Ланчестер»... Может, это просто ступенька к чему-то большему. – Том пожал плечами. – Знаешь, я чуть не потерял Солтон. Для меня это самое главное – что Солтон не пойдет с молотка. Я счастлив, что смог его сберечь и когда-нибудь передам своему сыну!
Порцию сотрясала волна холодной дрожи. Просто ступенька к чему-то большему... Вот зачем Диего Саесу понадобился «Лоринг Ланчестер» – это был способ заполучить ее к себе в постель.
А Том все продолжал говорить:
– Кстати, я виделся с Флисс на этой неделе... Все улажено. Свадьба будет в сентябре. А до этого времени я бы хотел воспользоваться своей нечаянно свалившейся свободой и куда-нибудь уехать с Флисс. Она заслужила! Я так трусливо прятался от нее, оставляя ее мучиться в догадках... Не знаешь, как сейчас на Мальдивах? Там, случайно, не сезон дождей?
Он вопросительно уставился на Порцию, и она пробормотала:
– Не имею представления.
– Ну ладно, в туристическом агентстве нам порекомендуют что-нибудь подходящее. Как бы то ни было, нам точно не стоит ехать туда, где была ты. – Том нахмурился. – Ты здорово похудела. Просто кожа и кости! Тебе надо сходить к доктору.
– Это из-за перелета и смены часовых поясов.
Ей хотелось, чтобы Том поскорее ушел и оставил ее одну в ее стеклянном колпаке. Однако брат не уходил.
– От перелета так не худеют, – возразил он. – У тебя точно инфекция. Девушки худеют только по двум причинам: или когда они гоняются за мужчиной, который им нравится, или когда такой мужчина их бросает. К тебе это не относится, потому что после разрыва с Джеффри...
Он вдруг замолчал, с подозрением уставившись на сестру. Порция постаралась взять себя в руки. Она казалась самой себе хрупкой фарфоровой вазой, по поверхности которой расползаются трещины.
– Бог мой, – пробормотал Том. – Именно это с тобой и случилось? И этот человек причинил тебе боль?
Он шагнул вперед, протягивая руки, но Порция отступила назад. Он не должен к ней прикасаться, или она разобьется на кусочки! Только стеклянная стена, окружающая ее со всех сторон, сможет стать ей настоящей защитой.
– Я в порядке. Это... ничего серьезного, просто небольшая интрижка.
Том покачал головой:
– Интрижки не в твоем духе, сестрица! Если кому-то удалось уговорить тебя поехать с ним, это значит, что ты испытываешь к нему нечто серьезное.
Куда уж серьезней! Я должна была спасти для тебя Солтон!
– Он много значит для тебя? – В голосе Тома звучало сочувствие.
– Вовсе нет!
Трещины на ее тонкой броне делались все шире, а брат продолжал пристально смотреть на нее, исполненный сострадания.
– Я знаю, как тебя расстроила история с Джеффри, и все время надеялся, что ты найдешь кого-нибудь стоящего... с кем бы могла устроить свою жизнь... Послушай, а почему бы тебе не взять еще пару дней отпуска и не поехать в Солтон? Миссис Ти тебя откормит, и...
– Нет! – почти выкрикнула Порция. – Извини, Том, я не могу сейчас ехать в Солтон.
Она спасла Солтон для Тома, для его жены и детей, но цена оказалась такой, что сама она никогда больше не сможет жить там. Порцию захлестнула волна печали.
Если бы Том знал, на что мне пришлось пойти, чтобы сохранить поместье! Если бы он знал, чем я занималась с Диего Саесом! И хуже всего, – какое наслаждение я испытывала...
– Послушай, Том, – сказала она тонким, напряженным голосом, – мне просто нужно побыть одной.
Однако одиночество не принесло Порции облегчения. Напротив, ей становилось все хуже. Она оказалась и днем и ночью во власти своего демона, и он продолжал терзать ее.
Огромное чувство вины мучило Порцию. Вины за то, что продала свое тело в обмен на Солтон. За то, что воспылала страстью к мужчине, купившему ее. И самое страшное – вины за то, что продолжает сохнуть по нему! Страдания пронзали ее крошечными языками боли. Как можно любить человека который так с ней поступил? Который каждую ночь овладевал ею, движимый одной лишь полотью?
Какие жаркие и постыдные воспоминания!
Диего Саес заполучил ее, воспользовавшись шантажом, потому что не смог бы добиться своего иначе.
Но постепенно в ней начало пробуждаться другое чувство – долго подавляемое, погребенное в самой глубине ее души. Оно было опасно, так как грозило погубить все, ради чего она решилась на свой отчаянный, безрассудный поступок, но Порция понимала; ей с ним не справиться.
Придется признать существование этого чувства, или она сойдет с ума.
* * *
Диего Саес с непроницаемым видом откинулся на спинку своего кожаного кресла. Президент совета директоров Тенкорп продолжал свою речь, гадая, заинтересовал он своего слушателя или нет. С этим Саесом никогда не знаешь!
В противоположном конце комнаты, на широком черном кожаном диване сидел третий участник переговоров, и глаза на его узком лице непрестанно перебегали с президента на Диего Caeca.
Казалось, только вчера президент отправил Пирса Хадденхема прозондировать намерения приехавшего в Лондон Caeca, однако за это время настоящий вихрь разнообразных сделок и контрактов без устали носил его по разным учреждениям и организациям Сити.
Больше всего Пирса раздражала сделка с «Лоринг Ланчестер». Он снова вспомнил давний ужин банкиров в Сити и то, как Диего Саес смотрел на эту ледышку, сестру Тома Ланчестера.
