ни голосов, не чувствовала их запаха. Я никому не говорила, что знаю, когда они приходят, поэтому решила и не спрашивать, почему их больше здесь не бывает.
С каждым днем я все отчетливее чувствовала свою силу и все легче мне было ее контролировать. Но этот контроль был словно ширмой, которая закрывала от меня саму себя, новую меня. Эту новую версию себя я прятала, не давая даже возможно познакомиться с ней. Я ее боялась.
Нойс продолжал пытать меня своими вопросами, но хотя я и старалась отвечать честно и искренне, все же не стремилась полностью раскрываться, умалчивая о многих своих чувствах и размышлениях. Они все тоже меня боялись, а в мои планы не входило вечно сидеть в четырех стенах.
Передаю папе флешку с последней письменной работай. Интернет мне так и не подключили, щадя мою хрупкую душу, тут я закатываю глаза, поэтому приходиться передавать свои работы, как в первобытные времена. Хорошо, что еще не заставили от руки на листике писать.
Результаты предыдущих работ от меня скрывают. Совсем не удивили. Как они не понимают, что эти секреты меня выводят из себя больше, чем пусть и шокирующая, но правда.
В животе начинает урчать, а это значит, что скоро придет Нойс. Сегодня я опять буду его пытать своими вопросами.
Но никто не пришел. Солнце начало садиться, а его все нет. Я пыталась его позвать, пыталась выйти, дергая за ручку. И самое странное я не слышала и не чувствовала никого, совсем никого. В здании было пусто.
Что опять происходит?
Я разговаривала с камерой, пытаясь привлечь к себе внимание, но безуспешно.
Когда солнце полностью село, желудок сводило от голода и очень хотелось пить. Я сидела на полу напротив окна, упершись спиной в стену и обняв свои колени.
На окне толстенные решетки, я думаю, что смогла бы попытаться их сломать. Но меня не покидала мысль, что это какой-то очередной тест.
Еще как назло с улицы налетело куча разных насекомых, по потолку ползали ночные бабочки разных размеров.
Может там наступил апокалипсис, и всех съели насекомые? Я зевнула и хмыкнула, стряхнув очередного жука с плеча.
Встаю и плетусь сначала в ванную попить воды из крана, а затем к кровати, показывая средний палец камере.
Злая и раздраженная все-таки засыпаю.
Утром меня будем громкий и звонкий: «чирик!» Я поднимаю голову с подушки и вижу на окне несколько птиц, наверное их привлекли насекомые, облепившие мой потолок.
Протираю глаза и сажусь. По комнате, отражаясь от стен, разливается песня соловья. Я опять смотрю на птичек на окне. И правда замечаю соловья, который очень старается. Я беру подушку и раздраженно бросаю ее в окно. Птицы улетают, оставив меня в тишине.
Еще раз тру лицо и встаю, потянувшись. Смотрю на кровать и отпрыгиваю в сторону. На месте моей подушки свернувшись лежит змея.
Твою мать! Настоящая, блин, живая змея!
Какого черта?!
Подхожу ближе и рассматриваю незваную гостью. Это простой речной уж. Я никогда особенно не боялась змей, поэтому протягиваю руку, и он тут же заползает на нее, поднимаясь вверх к плечу. Перехватываю его второй рукой.
– Ну привет, – негромко говорю, заглядывая в глаза незваному новому другу. – Ты откуда здесь взялся? – еще раз перехватываю его рукой.
Он теплый на ощупь, гладкий и шершавый одновременно. Его маленький красненький язычок все время выпрыгивает, словно кукушка из старых часов.
Подношу его к стене с окном и поднимаю руку, чтобы он выбрался наружу, но ползучий все время возвращается мне на плечо. Ну и ладно. Меня здесь похоже бросили, будет хоть такая компания.
Вместе с ужом бреду в душ и попить воды. Желудок поет громче утреннего соловья.
Терпение натягивается с каждым часом, проведенном в одиночестве, голоде и неведении.
– Что за херню вы устроили?! – ору я на камеру, меряя комнату шагами.
– Я же волнуюсь! – снова ору, уставившись на блестящий глазок железки под потолком.
Злюсь. Злюсь. Очень злюсь.
Чтобы снять напряжение отжимаюсь, стою на голове. Еще раз просматриваю все содержимое ноутбука, вдруг где-то есть подсказка или еще что-нибудь, чтобы разгадать новый квест.
Сидя опять на полу, уже в полной темноте, прожигаю взглядом окно.
Как же мне все это надоело! Надоело чувствовать себя лабораторной крысой или жуком, в руках ребенка, которому отрывают по одной ножке и наблюдает, что же он будет делать!
Вот он, выход! Передо мной. И пусть только попробуют затолкать меня опять в тот ящик без окон.
Вскакиваю на ноги, из груди рвется тихое рычание. Делаю несколько больших шагов, подпрыгиваю, отталкиваясь ногой о стену, и хватаюсь за решетку рукой, чтобы подтянуться.
Через мое тело проходит мощный разряд тока. Перед глазами вспыхивают искры, и меня отбрасывает обратно к стене. Я больно бьюсь о нее всем телом и головой.
Что-то внутри меня молниеносно поднимает снова на ноги, и теперь я рычу так громко и сильно, что кажется стены трясутся. Кидаюсь к камере в желании разбить ее на мелкие кусочки и замечаю в отражении черного глянцевого стекла свои ярко оранжевые глаза.
Волна ярости резко отступает. Я отшатываюсь. В голове яркими вспышками всплывают фотографии Люка. И та подворотня. Я же ни разу не спросила, а что с ребятами, которые пытались меня поймать.
Обхватываю голову руками и забираюсь с ногами на кровать.
Этой ночью я не спала.
Так зациклилась на себе и своем комфорте, что совсем не поняла, как же я теперь опасна. Даже фотографии Люка вызвали лишь чувство вины. Но эти оранжевые глаза.
Что я такое?
Глава 23
Когда солнце уже вовсю светит мне в окно, и дурацкие птицы опять прилетели и надрывают свои глотки, я иду в ванну попить воды и позволяю себе лечь и закрыть глаза.
Сон приходит мгновенно, но он тяжелый и беспокойный, не дающий ни отдыха, ни расслабления.
Щелк. Открывается дверь. Не сразу понимаю где я, и что происходит.
– Нойс! – вскрикиваю я, резко вставая на ноги прямо в кровати.
– Тише. Тише, – шипит он, выставляя руку вперед.
– Вы что тут все охренели?! – рычу я не своим голосом, пугая альфу, да так, что он пятится обратно к двери.
Смотрю на глазок камеры и снова замечаю жуткие глаза. Действует так же, как и вчера вечером.
– Не бойся, – все еще гневно, но своим голосом произношу я.
Он кивает и проходит в комнату, ставя на стол поднос с едой.
Этот запах, который я сразу не заметила, поглощенная своей яростью, проникает в меня.
Закрываю глаза и глубоко вдыхаю. Этот козел принес кофе. Такой чарующий запах, сейчас кажется мне будто объемнее, насыщеннее.
– Ммм, – мычу я от удовольствия.
Быстро спрыгиваю с кровати и в два шагах дохожу до стола. Хватаю ложку и запихиваю себе в рот.
– Ммм, – еще одна нота удовольствия.
Хоть я сейчас ем какую-то слюнявую дрянь, но как же это
