— Это мое собственное решение.
— Опять Гонт проделывает свои штучки.
Джастин был вне себя. Дебора попыталась ускользнуть от него, но он в ярости принялся трясти ее.
— Дебора, вы выйдете за меня замуж. Вы должны. Я не отпущу вас. Вся моя жизнь… наша жизнь… Я не хочу потерять вас.
Прижав ее к себе так крепко, что у Деборы перехватило дыхание, он поцеловал ее. Она пыталась отвернуть голову, но он не отпускал ее. Из последних сил Дебора вырвалась из его объятий.
Задыхаясь, она облокотилась на балюстраду и потрогала свои израненные губы.
Он покачал головой, огляделся и вернулся к действительности.
— Простите меня.
— Вы позволили гневу овладевать вами, когда вам не понравился ответ, — миролюбиво усмехнулась Дебора.
— Что мне сделать, чтобы все стало по-прежнему?
— Ничто не изменится.
— Тогда, может быть, начнем сначала?
— Думаю, оставим все, как есть.
— А если я наберусь терпения и не буду подходить к вам и буду ждать, пока мое предложение?..
— Ради себя самого и ради меня поверьте, что я приняла правильное решение, — сказала Дебора.
Джастин опять был близок к тому, чтобы впасть в ярость. Но затем, не говоря ни слова, он повернулся и покинул ее.
Усталая и измученная Дебора вернулась в дом.
Когда она медленно поднималась в свою комнату, на первой лестничной площадке она прошла мимо двери, которая обычно была закрыта, а сейчас стояла широко распахнутая.
— Дебора?
Леди Стеннард сидела в маленьком кресле посреди бело-голубого будуара. Ее ноги покоились на низкой скамеечке, локоть левой руки опирался на подлокотник, так что тонкие пальцы касались щеки. Это была маленькая уютная комната с одним окном, выходящим в розовый сад. Однако поза леди Стеннард и кресло придавали комнате вид зала для аудиенций.
Дебора нерешительно остановилась в дверях. Было бы лучше, если бы она имела возможность подготовиться к еще одному разговору.
— Итак, дорогая, — улыбнулась леди Стеннард, — не хотите ли мне что-нибудь сказать?
— Думаю, мне надо уехать домой.
— Чтобы начать приготовления? — лукаво спросила леди Стеннард.
Она смотрела мимо Деборы.
— Мне кажется, Джастин мог бы сначала зайти ко мне или хотя бы проводить вас.
Дебора глубоко вдохнула воздух.
— К сожалению, готовиться не к чему, леди Стеннард. Вы очень гостеприимны, но мне пора возвращаться в Эдинбург.
— Надолго?
Пожилая дама отказывалась понимать Дебору.
— В Эдинбурге мой дом. У меня там много дел, и я не могу забывать о своем долге.
— И это все, что вы хотите сказать?
Леди Стеннард ошеломленно смотрела на девушку.
— Мне жаль, если вы ожидали от меня большего.
— Но я действительно ожидала большего, девочка. Джастин… — Она буквально хваталась за соломинку. — Он еще не говорил с вами?
— Ваш сын оказал мне честь, попросив стать его женой. Я отказала.
Леди Стеннард поднялась и подошла к окну. Она вдруг показалась Деборе маленькой и беспомощной. Когда же она вновь повернулась, это уже была дама, закованная в броню высокомерия.
— Такой тяжелый удар для меня.
— Мне жаль.
У Деборы возникло странное ощущение, что она теперь постоянно должна извиняться.
— Вы нужны ему, — продолжила леди Стеннард, — ему нужны цель в жизни и человек, который бы давал ему силы для достижения этой цели, который бы направлял его.
— Джастин не позволит руководить собой.
— Но вы могли бы этого добиться. Думаю, он уже сам это понял. Вы должны быть рядом с ним, оградить его от сумасбродств, и, прежде всего, от этого беспутного молодого Чивнинга.
— Мне кажется, — ответила Дебора, — что Джастин сам мог бы справиться, если бы пожелал.
— Может быть, Джастин вел себя слишком пылко. Если ему чего-то хочется, он стремится сразу это получить. Вы сможете повлиять на него, дорогая.
Дебора покачала головой.
— Наверное, вы захотите, чтобы я как можно быстрее уехала.
— Ни в коем случае. Вы приехали по моему приглашению и можете оставаться, сколько вам захочется.
— Я буду себя неловко чувствовать.
— Все равно прямо сейчас вы не сможете уехать. Проведите у нас ночь. И, пожалуйста, ради меня, подумайте еще раз. Здесь, в Стеннард-Прайори, вас будут любить от всего сердца. Подумайте о будущем, Дебора, все зависит только от вас.
Через день Дебора должна была отправиться домой. Она бы уехала уже на следующее утро, но единственный поезд на север отправлялся очень рано, а леди Стеннард не допустила бы столь поспешного отъезда.
В дурном расположении духа Джастин под вечер куда-то ускакал. Изабель совершенно отстранилась от Деборы, и леди Стеннард с трудом удавалось создавать видимость всеобщего благополучия.
— Вы хоть представляете себе, как он будет реагировать, когда узнает, что вы уехали? — тихо прошелестел горький упрек Изабель.
И если бы у Деборы еще оставались сомнения относительно его предложения, то боязливое отчаяние обеих женщин наверняка заставило бы ее принять верное решение. Если спасение Джастина и их душевный покой зависели исключительно от нее, что же за человек тогда скрывался за привлекательной внешностью?
Алчный избалованный мальчишка!
Дебора лежала в постели и предавалась размышлениям. Через какое-то время она встала, чтобы открыть окно, и посмотрела вниз на руины старого аббатства.
В какой-то момент Дебора заметила темную фигуру, мелькнувшую среди деревьев.
Дебора вернулась к кровати и присела на ее краешек. О сне не могло быть и речи. Взяв с ночного столика кувшин, Дебора заметила, что он пуст.
В другой раз она не обратила бы на это внимание, но сейчас ей необходимо было выпить глоток воды. Дебора позвонила Кирсти. А позвонив, сразу пожалела об этом.
Она вышла в коридор, чтобы перехватить свою горничную и сказать, что та ей не нужна.
Комната девушки располагалась у другого конца лестницы. Дебора помедлила. Вообще-то Кирсти не повредило бы встать и принести ей кувшин со свежей водой.
Но Кирсти не было видно: или она очень крепко спала, или не работал звонок.
Дебора подошла к комнате девушки и постучала.
— Кирсти? — Она приоткрыла дверь и заглянула внутрь.
Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы убедиться, что комната пуста.
Дебора бегом вернулась к себе, оделась и набросила на плечи накидку. Через несколько минут она выскочила из дома.
Боязливо, но полная любопытства, она направилась в том направлении, где исчезла фигура. Дебора спрашивала себя, что она надеется отыскать.
Она остановилась на берегу высохшей речушки и посмотрела в сторону руин. И вдруг услышала голоса. Это было всего лишь бормотание и отголоски неестественного смеха. Должно быть, ей пригрезилось: слишком жуткими и приглушенными были эти звуки, чтобы раздаваться на самом деле.
