Гонт нехотя отпустил молодого человека.
— Итак, — произнес патологоанатом, хватая перо и опуская его в чернильницу, — если ты хочешь что-то сказать, я готов тебя выслушать. Для начала назови свое полное имя.
— Вы же знаете мое имя, доктор. Вы уже обращались ко мне.
— Я обязан придерживаться правил.
— Ну, да, Дипинг. Альфред Дипинг.
— Итак, что ты хочешь нам сообщить о погибшей?
— Я хочу знать, что с ней произошло?
— Этого мы все хотим. Если ты можешь нам помочь, буду тебе очень признателен.
— Ну, никакого секрета нет в том, что мы встречались.
— Ты собирался жениться на ней?
— Да, но не сейчас. У нее было хорошее место, а я всего-навсего простой батрак.
— Ты очень любил Мириам?
— Конечно.
— И вы не ссорились?
— Ну, не так, чтобы это привело к тому, о чем вы думаете.
— Альфред, — более строгим тоном спросил доктор Эббот, — ты можешь поклясться, что не убивал Мириам Финхэм?
— Я не делал этого.
— Но ведь были ссоры.
— В последнее время она вообще вела себя очень странно и говорила, что знает кое-кого, кто ей подходит больше, чем я. Она имела в виду господ из высших кругов, рассказывала, как они ее будут холить.
Со скамьи вскочил мистер Финхэм.
— Послушайте, сэр, я нахожу несправедливым то, что он так говорит о нашей Мириам. Если он пытается скрыть, что сам совершил…
— Нет! — вскричал Дипинг. — Я бы никогда не смог убить ее. Вы же давно меня знаете и должны это понимать.
Джастин деликатно покашлял:
— Позвольте мне внести предложение суду?
— Пожалуйста, милорд, — с радостью согласился доктор Эббот.
— Мы все знаем, что это заседание не имеет целью принятие мер против потенциального подозреваемого. Если будет установлено, что это убийство, о чем вы уже говорили, я поручу провести тщательное расследование с привлечением к судебной ответственности любого, против кого будут выдвинуты какие-либо обвинения.
— Но вы же не верите, что это я, милорд?
Альфред Дипинг в отчаянии простер руки.
— Но ведь кто-то сделал это, — ответил Джастин, — во всяком случае, все обстоятельства указывают на убийство.
— Да, кто-то это сделал, — казалось, Альфред Дипинг вновь набросится на Рэнделла Гонта.
В заключение доктор Эббот произнес:
— Я отошлю компетентным органам подробный отчет и уверен, что они позаботятся о том, чтобы восторжествовала справедливость.
Дебора и Изабель поднялись. Джастин перебросился еще парой слов с доктором Эбботом. Когда же он уже хотел присоединиться к Деборе и своей сестре, открылась дверь в соседнюю комнату. В появившемся человеке Дебора узнала Гарри Чивнинга. Джастин обернулся, быстро пробормотал, что он через несколько минут вернется, и последовал за своим приятелем.
Дебора была рада покинуть душное помещение и выйти на свежий воздух.
— Мы можем не спешить, — проговорила Изабель, взяв Дебору под руку.
Перед ними, глубоко погруженный в свои мысли, шел сэр Рэнделл Гонт. Он направлялся к входным воротам и не заметил двух человек, поджидавших его в темном углу, пока один из них не стукнул каблуком по мостовой. Тут он увидел их и остановился.
Оба мужчины медленно направились к Гонту. Один из них был Альфред Дипинг, другой — отец погибшей девушки. А позади них, на другой стороне улицы, стояли еще трое или четверо мужчин, готовых либо напасть на Гонта, либо просто поглазеть на происходящее.
— Будет лучше, если мы вернемся в гостиницу и там подождем Джастина, — сказала Изабель.
— Вы боитесь?..
— Пойдемте.
Но Дебора уже пересекла двор. Двое мужчин увидели ее и отступили в сторону. Услышав ее шаги, Рэнделл Гонт обернулся.
— Доброе утро, сэр Рэнделл.
Он с удивлением смотрел на нее, когда она остановилась рядом.
— Не проводите меня к экипажу? — продолжила Дебора. — Лорд Стеннард задерживается.
— Мисс Ричи, — таким мягким тоном он еще никогда не говорил с ней, если лорд Стеннард задерживается, думаю, вам лучше подождать его в гостинице.
— Я нахожу бестактным ваш отказ проводить меня, сэр.
— Я не допущу, чтобы вы это делали для меня, мисс Ричи.
Тогда Дебора просто взяла его под руку, и ему не осталось ничего другого, как последовать за ней, если они оба не хотели выставить себя на посмешище.
Альфред Дипинг преградил им дорогу.
— Прошу вас, — пробормотал Гонт, — уйдите. Я сумею за себя постоять.
— А что, зелень в вашем саду, сэр Рэнделл, — громко спросила Дебора, — в это время года должна быть просто изумительной?
Невозмутимость Гонта постепенно исчезала. Дебора почувствовала, что ситуация начала его забавлять.
— Что же вы наделали? — как и прежде тихо, но дружелюбно проговорил он, — теперь они наверняка решат, что я сам выращиваю травы для своих волшебных зелий.
Смеясь, они направились прямо к Альфреду Дипингу. Тот, сжав кулаки, ждал, когда к нему подойдет Финхэм.
— Не отойдете ли на минутку в сторону, мисс?
— Но я разговариваю с этим господином.
— А я должен кое-что…
— Лучше пойдем со мной, Альфред, — заметил Финхэм.
Молодой Дипинг постоял еще немного, но, увидев, что Дебора и сэр Рэнделл не собираются останавливаться, вынужден был уступить им дорогу.
Так вместе они вышли на улицу.
Собравшиеся перед воротами мужчины расступились и разошлись.
— Я обязан вам, мисс Ричи. Хотя должен признаться, что не привык прятаться за юбки дам.
— Вы находились от подола моей юбки на расстоянии, по крайней мере, целого шага, сэр.
Экипаж Стеннардов стоял перед главным входом. Подводя к нему Дебору, сэр Рэнделл замедлил шаги. Казалось, он был не в силах расстаться с ней.
— Говорят, вы выходите замуж за лорда Стеннарда, — его хорошее расположение духа вдруг испарилось.
— Я этого не говорила.
— Но и не отрицаете это?
— Об этом меня должен спросить сам лорд Стен нард, а не вы, сэр.
— Тогда еще не поздно!
Его хорошее настроение вернулось к нему. Он протянул Деборе руку, но не дотронулся до нее.
— Нам надо так много сказать друг другу, если вы готовы к этому, — рассмеялся Гонт.
Она не могла разобраться в вихре противоречивых чувств, охвативших ее. Собственно, сейчас им бы следовало вежливо попрощаться. Он бы отправился к себе в Сэксволд-холл, а она бы подождала Изабель и Джастина. Но вместо этого они стояли, и она не торопилась расстаться с ним, так же, как и он с ней.
Наверняка за ними следили из-за штор этих серых каменных домов любопытные глаза. И несмотря на это, она чувствовала себя совершенно беззаботно. Чужой, посторонний человек, стоявший рядом с ней, вдруг в мгновение ока перестал быть таковым. Она боялась признаться себе, почему это произошло, но поскольку он давал ей время, она знала, что разберется во всем.
