— Когда в стране происходит столько важных событий, не думаю, что бал — это новость, достойная появиться в передовице, — сказала она, все еще не веря своим глазам.
Вики пожала плечами:
— Да, действительно. Хочу также предупредить, что Диана Картер за сегодняшнее утро позвонила уже три раза. Я сказала, что ты будешь позже, поскольку не ждала тебя раньше десяти. Советую собраться с мыслями и заготовить ответы. У меня такое чувство, что скоро она позвонит снова, а может, и заявится сюда сама.
— Спасибо за предупреждение.
Рене собиралась войти в свой кабинет, когда Вики спросила:
— Ты хорошо вчера провела время?
Рене встретилась с ней глазами. Вики улыбалась. Ни укора, ни осуждения в ее взгляде не было.
— Да, все прошло замечательно.
Вики снова улыбнулась:
— Я рада. Ты красивая женщина и хороший человек. И заслуживаешь настоящее счастье.
Рене повела бровью:
— Ты о Тэгане Элиоте?
Вики пожала плечами:
— Я не знаю его лично, но он, кажется, очень приятный молодой человек. — Она снова бросила взгляд на газету, которая все еще лежала перед ней на столе. — И не важно, что думают другие, мне лично кажется, что вы двое чудесно смотритесь вместе.
Рене улыбнулась. Она была благодарна Вики за поддержку. Что она знала твердо, так это то, что ее секретарь была прямолинейной девушкой. Так что в искренности ее слов сомневаться не приходилось.
— Спасибо, Вики, — она вошла в кабинет и закрыла за собой дверь.
Диана влетела в кабинет Рене после ленча.
— Вики не было на своем месте, поэтому я вошла просто так. Это первая возможность, когда мне наконец-то удалось ускользнуть со своего рабочего места. О чем ты вообще думала, когда решила выйти в свет с Тэганом Элиотом? Определенно это было не лучшей твоей идеей, Рене.
Рене откинулась на спинку стула, решив дать Диане высказаться. У нее явно многое накопилось в душе.
— И отчего же ты так решила?
Диана нахмурилась:
— Ты что, не понимаешь? Рене, спустись на землю! Такие люди, как Элиоты, никогда всерьез не заинтересуются такими, как мы с тобой. Мы не принадлежим к их кругу, а в твоем случае все гораздо серьезнее.
— Ты имеешь в виду мой цвет кожи? — спокойно поинтересовалась Рене.
— Вот именно, — Диана сконфуженно улыбнулась. — Подумай сама. Держу пари, ты для него экзотическая игрушка на пару недель. Не более того. Надеюсь, ты тоже не относишься к вашим отношениям серьезно, потому что, если это так, ты только обрекаешь себя на разочарование и боль.
— Спасибо за предупреждение, Диана, но я большая девочка и сама могу о себе позаботиться.
Она потянулась за папкой, лежащей на столе, надеясь, что Диана поймет намек.
Улыбка исчезла с лица Дианы.
— Очень на это надеюсь. Подумай, что с тобой будет, когда он потеряет к тебе интерес и выбросит из своей жизни, как ненужную вещь. На твоем месте я бы бросила его первой.
С этими словами Диана развернулась и вышла из кабинета.
Рене стояла возле окна и задумчиво смотрела вниз на шумные улицы. Время ленча уже закончилось, однако тротуары до сих пор были полны народа.
Желая пообедать в одиночестве, Рене съела сэндвич, который ее секретарь принесла из буфета. Она глубоко вздохнула. Что, если в словах Дианы, какими бы горькими они ни были, есть доля правды? Она ненавидела быть в центре внимания, не переносила, когда ее имя становилось предметом сплетен. Это вызвало множество болезненных воспоминаний о том, как ее бывший парень унизил ее самым худшим образом.
Она пыталась убедить себя, что на этот раз все будет по-другому. Но слухи есть слухи, и ей совсем не хотелось бы, чтобы ее имя снова оказалось у всех на устах.
Она напряглась, когда зазвонил телефон, мысленно умоляя, чтобы это был не Тэг. Он не давал о себе знать весь день, и она терялась в догадках, видел ли он злополучные снимки в газетах или нет.
Она подошла к столу и сняла трубку:
— Да, Вики?
— Вам звонит мисс Элиот.
Рене удивленно вскинула бровь:
— Мисс Элиот?
— Да, мисс Бриджит Элиот.
Рене судорожно сглотнула. Сестра Тэга была мила с ней на вчерашней вечеринке, но вдруг она считает, что сегодняшние фотографии могут повредить репутации их семейства?
— Соедини, пожалуйста, Вики.
Несколько минут Рене просто обменивалась любезностями с сестрой Тэга, Затем Бриджит проговорила:
— Я звоню, чтобы узнать, не пообедаешь ли ты со мной завтра?
— Пообедаю?
— Да, завтра. Мы могли бы встретиться недалеко от твоей больницы. Как насчет «У Кармин», это маленький итальянский ресторанчик на Бродвее? Скажем, в полдень?
Рене сверилась со своим ежедневником. Время было подходящим.
— Хорошо, полдень подходит.
Как только разговор был окончен, Рене упала в кресло. Неужели Бриджит пригласила ее, чтобы сказать, что не одобряет ее роман с Тэгом? Меньше всего ей сейчас было нужно знать, что еще один человек считает это плохой идеей. Господи, как много проблем сопутствует их отношениям с Тэгом!
Тэг смотрел на спецвыпуск журнала «Пульс». На обложке красовалась фотография сенатора Дентона, ниже была надпись большими черными буквами «Всегда ли молчание — золото?».
Тэг в задумчивости потер лоб ладонью. «Пульс» располагал неопровержимыми доказательствами того, что один из охранников тюрьмы Абу-Граиб послал сенатору письмо и фотографии, подтверждающие продолжающийся там беспредел и насилие. Однако сенатор Дентон долгое время ничего не предпринимал, а в итоге сослал информатора в военное подразделение в самое сердце Ирака. Этот человек попал на передовую линию фронта и вскоре был убит.
И несмотря на то, что с приходом новой администрации обстановка в Абу-Граиб кардинально поменялась, действия сенатора рано или поздно стали бы достоянием общественности. Планировалось, что он тихо оставит свой пост до того момента, пока неприятная правда выйдет наружу. К счастью, племянница сенатора случайно услышала, как ее дядя отдавал приказ одному из своих служащих уничтожить письма и фотографии, и, прежде чем это сделали, успела прочесть их. Ужаснувшись содеянному, она предала инцидент огласке. Смерть молодого военного нельзя было оставить безнаказанной.
Тэг посмотрел на часы. Было уже почти десять вечера. Он находился в офисе с девяти утра после того, как заставил себя покинуть теплую постель Рене и отправился домой, чтобы принять душ и переодеться.
Откинувшись в кресле, он отложил журнал и взял утреннюю газету, копию которой Кеннон положил на его стол. Он улыбнулся, увидев фотографии. Ему нравилось, как они с Рене смотрятся вместе.
