проблемы в институте. Он не послушал. Вот пусть и разбирается с этим, если ему надо.
Откинулась на спинку сиденья. Карим посмотрел на меня через зеркало в первый раз за всё время пути.
– Как ты себя чувствуешь?
Я только после его вопроса поняла, что держу руку на животе. Снова накатило желание рассказать ему. Враньё – путь в никуда. Но… Что, если я снова забеременею? Он хочет сына. А чего хочу я? Ответ был однозначным и пугающим: я хочу быть с ним.
Посмотрела через зеркало в ответ.
– Хорошо.
И всё-таки я должна сказать ему. Должна.
Но…
***
Спустя несколько часов мы въехали на закрытую территорию отеля. Дорога заняла примерно столько же, сколько перелёт от Москвы до Минеральных вод. Всё, что я смогла разглядеть в кромешной тьме, – сам отель и снег вокруг него.
– Пойдём, – сказал Карим, подав мне раскрытую ладонь. – Понимаю, что ехали долго. Зима. Вчера на дорогу сошёл снег, хорошо, что проехали.
Я вложила ладонь в его и вышла на улицу. От первого же вдоха закружилась голова.
– Свежесть такая, – сказала сонно. Вдохнула снова. Пахло льдом и слегка хвоей.
Карим повёл меня в отель. Из холода я попала в тепло – в широкий освещённый холл. Навстречу нам поспешила девушка. Чёрненькая, темноглазая, в строгом костюме.
– Карим Ренатович, – заулыбалась она, – с приездом. Ваш номер готов. Если что-то ещё понадобится…
Карим поднял руку, и она замолчала. Стояла, как по стойке смирно, и ждала указаний.
Мне опять стало неловко. Потрескавшийся ремешок сумки, серёжки со стекляшками… Чтобы соответствовать обстановке, мне нужно было раздеться догола, да и то наверняка бы нашлось, к чему придраться.
– Лифты там, – показал Карим в сторону. – Иди, я сейчас подойду.
***
Одно движение, и двери номера оказались открытыми. Всё это походило на сон. Как будто накануне я сходила посмотреть фильм о красивой жизни, а потом, во сне, представила себя в роли главной героини.
В комнате был разожжён камин. Я встала напротив и уставилась на огонь.
– Что случилось? – Карим подошёл сзади и положил руки мне на плечи.
Провёл до локтей и повернул меня к себе лицом. Я качнула головой. Пламя отбрасывало тени на ковёр, сам Карим оставался в тени, и огонь освещал его странным рыжеватым светом.
– Никогда не видела настоящий камин.
Его улыбка была странной. Я не смогла понять её, а он отошёл, не оставив мне ни единой возможности. Открыл балкон, и огонь забеспокоился. В комнату ворвался ветер.
Карим поманил меня к себе и показал в темноту.
– А горы ты когда-нибудь видела?
Я всмотрелась во мрак.
– Нет. Я и сейчас их не вижу.
– Не видишь. Они там. – Он показал в сторону. – Завтра будет хорошая погода. Если встанем рано, покажу тебе Эльбрус.
– Эльбрус? – Я повернулась к нему.
Хотела просто встать лицом, а получилось, что прижалась к Кариму. И сразу потеряла дар речи. Ночь снаружи не шла ни в какое сравнение с его взглядом. Я судорожно выдохнула.
– Иди в душ, Яна, – сказал он тихо, вкрадчиво. – День сегодня был долгий, ты устала.
– От чего? От того, что сидела?
Он снял с моих волос заколку. Она была старая, тяжёлая, но красивая. Мамина. Я любила собирать ею волосы, но, когда Карим начал массировать мою голову, застонала от наслаждения. Откинулась на его руку. Его пах твердел, но взгляд не менялся.
– Иди в душ, – помассировав мою голову ещё немного, сказал он.
– А ты?
– А у меня много дел, Яна. Женщины существуют для удовольствия. Но жизнь состоит не из одних удовольствий.
Вопреки своим словам он поцеловал меня. И поцелуй его совсем не походил на убаюкивающий – жаркий, глубокий. Я приоткрыла губы, впустила его язык. Ветер щекотал кожу, в камине потрескивали дрова, но тепло мне было не от огня.
Посмотрела на Карима. Он поймал мой взгляд, погладил по спине.
– Завтра я покажу тебе Эльбрус.
– Так говоришь так, будто он живой.
Он промолчал. Только пальцы скользили по моим волосам, а взгляд проникал в душу.
– Иди в ванную, Яна. И ложись спать.
– А ты?
– А у меня ещё есть дела, – сказал он и отстранил меня. Подтолкнул к закрытой двери, а сам ушёл на балкон и скрылся от меня в темноте.
«Проснёшься, напиши мне», – прочитала я найденную на тумбочке утром записку.
Коротко и по делу, ничего лишнего. Хотела написать сообщение, но передумала. Вначале душ. И с волосами надо что-нибудь сделать. Засыпая, я оставила их распущенными, и даже не представляла, что сейчас делается у меня на голове. В сравнении с женой Карима это пугало. Она всегда выглядела так, будто только вышла из дорогого салона красоты.
***
– Почему не написала? – спросил Карим, только я открыла дверь ванной.
От неожиданности я испуганно вскрикнула. Карим стоял посреди комнаты и смотрел на меня.
– Извини, не хотел тебя пугать.
– Да ничего. Просто не ожидала.
– Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо. Давно так крепко не спала.
Я поправила полотенце. Огромное, широкое, оно скрывало меня до коленей, но под ним были только трусики, и это смущало.
– Ты выглядишь намного лучше, чем пару недель назад.
Я замялась, отвела взгляд. Признание зародилось в солнечном сплетении, и я почти готова была сказать правду, сказать, что больше не беременна, но Карим заговорил первым.
– Сейчас Анжелла принесёт тебе вещи. Одевайся и спускайся вниз. Жду тебя в баре.
– Кто такая Анжелла?
– Администратор. Ты её вчера видела.
Я кивнула. Признание растворилось в солнечном свете, проникающем сквозь окно и заливающем комнату. Вместе с ним и страх. Осталась одна неловкость, избавиться от которой я никак не могла, и желание прикоснуться к Кариму. Но делать первый шаг я не хотела. Не хватало только показаться Кариму навязчивой или распущенной.
Он пошёл было к выходу, но вернулся.
– Да… – Достал что-то из кармана. – Совсем забыл.
В его пальцах заблестела цепочка. Он повернул меня к себе спиной и отодвинул в сторону волосы. От легчайшего прикосновения я вспыхнула, тело отозвалось мигом. Дотронулась до упавшей на грудь подвески. Это была бабочка из светлого металла с маленькими голубыми камешками на крыльях.
Карим закрепил замочек цепочки и провёл сзади по моей шее, по спине до полотенца, и внутренний жар стал ещё сильнее.
Я хотела повернуться, но он остановил. Вдел серёжку вначале в одну мочку, потом во вторую.
– Чтобы не видел на тебе твои старые серьги, – сказал, не дав мне и рта раскрыть. – Не хватало ещё, чтобы
